Павел Тетерский - Реквием «Серне»
Почему я уделяю ему так много внимания? Потому что это был некий живой символ «Серны», ее тотем, фетиш, самая колоритная одушевленная деталь интерьера. Одним своим присутствием он заражал нас безумием и непостижимым образом объединял всех.
Объявление
Такую вот грамоту летом вывесила администрация (кто может сказать, что видел подобное еще в каком-либо кабаке, пусть первый бросит в меня камень):
30.08 приглашаю ВСЕХ на ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ «СЕРНЫ». В программе — конкурсы:
— на самый сексуальный поцелуй
— «мистер Бицепс»
— «мисСись»
— на самый большой живот
— на скоростное выливание пива
призы — оно же
а также СВЕРХдешевый АЛКОГОЛЬ
и много другого интересного.
Кто не придет — больше никогда обслуживаться
не будет!
Андрей Рудольфович
Дострой, вайлэнс и прочий экстрим
«Серна» была, вне всякого сомнения, местом со всех точек зрения экстремальным. Какая же свадьба без драки?
Упоминавшийся выше абстрактный писака, на сей раз озадаченный написанием биографии «Серны» (которая на самом деле никогда не будет написана) составил бы примерно такую хронологию инцидентов (даты от фонаря, частота происшествий подлинна);
01.06. Пьяный Викинг отчислил из «Серны» трансвестита. В ответ на претензии трансвестита, что он, дескать, заплатил за чай червонец, Викинг одолжил червонец у Джима и засунул трансвести-ту в то место, где у женщины находится грудь, а у мужчины — благородное оволосение. Рудольфыч отказал трансвеститу в просьбе урезонить Викинга и по окончании инцидента благодарственно пожал последнему руку и поставил пива.
15.06. Находясь после «Серны» в метро в приподнятом настроении, Мразь впервые в жизни, преодолев врожденную ссыкливость, выкинул из вагона двух гопников, не оценивших его пение.
30.06. Гром ударил Доктора в лицо на почве фанатских заморочек.
05.07. Джим ударил Викинга в лицо в шутку. Получил ответочку.
06.07. Маски-шоу подкрались незаметно и забрали Мразь, на выкуп которого пришлось скидываться. Тщедушный очкарик ВоробеЦл прыгнул на серых и скрылся в гуще столов. Удивленные менты долго искали «этого вашего ботаника», но так и не нашли.
17.07. Собаккаа и Зулус прыгнули на пьяных фээсбэшников, окучивающих вчетвером молодого очкарика. Одному из четверых разбили лицо. В милиции Собаккаа устроил спектакль, угрожая своим несуществующим дядей-генералом МВД, и был отпущен. Через год карма вернется к нему в виде кулаков и гриндеров членов (именно членов) залетной молодой конской банды.
29.07. Викинг и Шмаков серьезно подрались с пришлым мужичьем на почве пьяных разборок. Мужичье получило нешуточные увечья.
10.08. Медведь пил пиво на проезжей части и не поспешил уступить дорогу пацану на «девятке». В ответ на нецензурное возмущение пацан был решительно поставлен на место. Через некоторое время возле «Серны» остановился «мерин» с тонированными стеклами. Вышедшего покурить Медведя серьезно и профессионально изувечили арматурами и прочими аргументами. Когда на шум из «Серны» выскочила толпа торпедонов, быки высунули из окна ствол и дали по газам.
18.08. Скины вальнули пришлое мужичье непонятно по какому поводу, может быть, и без оного. Были опрокинуты почти все столы и разбито несколько пивных кружек.
30.08. На день рождения «Серны» скины устроили поножовщину…
Позитив
Я не знаю, откуда он там брался при таких раскладах. Но он там был. И никакая поножовщина не могла согнать его с его насиженного места. Может быть, объяснение — в единстве противоположностей. Позитивен ли прохвост Локи? Позитивен ли булгаковский Воланд? Или нет, не так: зачем вообще что-то объяснять, если речь идет о месте, где опровергались прописные истины?
Любовь, дом, работа
Несмотря на обилие и частоту межполовых замутов, за все время из Серны не вышло ни одной по-настоящему влюбленной пары. Наоборот, несколько крепких, долгосрочных и вполне уже устоявшихся связей были порушены скоропостижно, безапелляционно и навсегда, как башни серновцев, едва только Ромео с Джульеттой переступали порог заведения и более-менее оседали в тусовке. Причина этого проста. Любые серьезные отношения подразумевают определенную стабильность, а она — враг всякого движения. С домом, уютом и счастьем у камина «Серна» тоже как-то не сочеталась. Существовало несколько нор, в которые после ее закрытия систематически вписывались большими компаниями: «притон у Шмакова», «у Гибкого на Кожуховской», «у Кати Хламм» и т. д. О том, чтобы просто пойти к себе домой в одно лицо, никто и думать не хотел. «Серна» — деспотичная Матушка из «Шизариума» — делала своих завсегдатаев добровольными бомжами. Жить по впискам не то чтобы считалось модным и крутым — нет, это получалось само собой, как-то походя и без особых раздумий. Книги читали в метро (кто вообще их читал — тот же Мразь, к примеру, предпочитал комиксы или засаленную и протертую до дыр интернетовскую распечатку про дятла: «Вче'а пе'ечитывал "Дятла", к'уто было!»), а телевизор вообще не смотрели — жизнь показывала свои когти и улыбку непосредственно, на улице, а не с экрана. Самое удивительное, что кое-кто умудрялся при этом работать. Но даже такие извращенцы делали это как-то ненавязчиво, что со стороны создавало иллюзию полной деклассированности серновского элемента.
Как все это выглядело со стороны
Очень отстойно. Моя любимая девушка, бывшая до встречи со мной очень правильной и цивильной, как-то раз рассказала мне о своем первом визите в «Серну»: «Я просто испугалась. Мне назначили свидание в неизвестном мне кафе, я подхожу и только собираюсь войти, как дверь чуть ли не слетает с петель и прямо на меня выкатываются такие — фу, мерзкие, пьяные — и прямо на крыльце начинают рыгать, материться, писать, пукать…" В ответ на такие выпады у меня есть русская народная отмазка: лес рубят — щепки летят. В конце концов, даже на самом приличном рауте всегда находится какой-нибудь негодяй, который в одно лицо налижется до беспамятства и начнет скотничать. А писают и пукают, если уж так разобраться, все.
Озеро размером 7 на 8 освещено яркими фонарями, придающими прозрачности воды поистине психоделический цвет. В метре над поверхностью — настил из грубых досок. Поэтому купаться надо осторожно: выпрыгнешь резко из воды — сломаешь череп. Одна половица выдрана — это вход-выход. Вылезая, купальщики трутся о грязные доски голыми задницами и, как есть, в чем мать родила, идут по рельсам до Неглинки, где тела можно ополоснуть. Навстречу им движется вагонетка, предназначенная для уборки шлака. Ею управляют те, кто купаться не захотел. Непонятные ребята в пирсинге и татуировках. Они громко ржут, ругаются и вовсю обсуждают происходящее. А происходит вот что: серновцы учиняют диггер-пати в подземном тоннеле, ведущем к Кремлю от Манежной площади. Мало кто бывает в этой скрытой от посторонних подземной Москве, представляющей собой некий микс из посткислотных сновидений, музыки «Pop Will Eat Itsef» и сказок про гномов. На шум прибегают стражи подземелья — усатые пролетарии в оранжевых спецовках. Они вооружены железными ломами. Происходит драка. У одного из серновцев перебита рука. Кузьмичи отходят и вызывают ментов. Серновцы делают ноги. Завтра или через пару дней они снова пойдут шляться по Москве, чтобы торжественно увенчать стулом голову памятника Огареву. Или устроить в подземном переходе «бег Годзилл» (есть видеозапись, даю напрокат за деньги). Учинить эксгибиционистское купание в фонтане Церетели. Или же, на худой конец, организовать массовое распитие пива на крыше одной из новоарбатских многоэтажек с последующим символическим омовением города Москвы мочой…Все довольны, даже тот, кому ломом перебили руку. Шумной толпой вписываются в метро. Возле входа изрыгают дружное «фу» в адрес целующейся парочки педерастов.
Фашизмъ
Недавно один мой знакомый журналист вскричал удивленно: «Как? Ты тусовался в «Серне»? Это же наци-кафе!»
В общем, у «Серны» есть причины оставаться в истории Движа именно в такой ипостаси. Одно «но»: бритоголовые в основном приходили туда не для учинения силовых акций (для этого есть Царицыно, Ясенево еtс.), а просто попить пивка. Биты за редким исключением бывали пришлые мужики, зашедшие в «Серну» случайно, промочить горло, и не понявшие ее раскладов. Таких «Серна» не принимала. А так… Еще один парадокс: как несколько разных субкультур умудрялись сосуществовать на такой мизерной площади. Такой вот пример. Как-то раз бритые отмечали чей-то день рождения, собралось их рыл тридцать, причем далеко не пионеров 14 лет, а взрослых мужланов с вполне сформировавшимися рамами. Стоят они на улице, слушают из машины «Нож для фрау Мюллер» и жрут водку из горла. И тут из соседнего «Третьего Пути» черным лебедем выписывается Гера Джа Моралес — как обычно, в хлам накуренный, с дрэдами, да к тому же еще и еврей. Идет, излучая сияние, насвистывая рэггей, вдруг поднимает глаза и видит ЭТО. И останавливается как вкопанный, так как он знает, что он в хлам накуренный, с дрэдами, да к тому же еще и еврей. Но поздняк метаться, потому что парни в бомберах его уже обступили со всех сторон и смотрят так заинтересованно: «Ты Гера Джа Моралес, да?» И когда Гера уже начинает произносить отходную молитву Всевышнему Растафари, продолжают: «Слушай, а дай автограф. Вот возьми телефон наш… Может, пересечемся как-нибудь, выпьем рому ямайского, а? Интересно пообщаться с тобой…» и т. д. Готов спорить, что вера Геры в Джа окрепла после того случая еще во сто крат. Но, в общем, это так, иллюстрация.
![Николай Леонов - Один и без оружия [Трактир на Пятницкой. Агония]](/uploads/posts/books/147565/147565.jpg)
