Иэн Уотсон - Блудницы Вавилона (Whores of Babylon)
– Чего угодно, господин?
– Э-э… угодно стрижку.
– Стрижку? Но у вас и без того короткие волосы, как же я могу сделать вам стрижку?
– Ну… тогда побрейте.
Мастер похлопал Алекса по щеке мягкой пухлой ладошкой.
– Я бы предложил обратное, господин. Хотя если вы предпочитаете брить лицо…
– Такой стиль предпочитает ваш хозяин, Мориель. Вообще-то я пришел повидаться с ним. Он может меня обслужить?
– Хозяин занят, господин. Он никогда не работает внизу. И принимает по предварительной записи.
– Полагаю, меня он примет. Скажите, что меня зовут Алекс. Алекс-грек.
– Разве я не сказал вам, господин Алекс, что он занят? – раздраженно ответил цирюльник.
В этот момент из-за тростниковой двери появился сам Мориель. Придерживая дверь и кланяясь, он выпустил красивую даму, чьи рыжие волосы напоминали вспыхнувшую ярким пламенем высокую поленницу. Дама тоже наклонилась, чтобы не испортить прическу соприкосновением с притолокой, и, сопровождаемая Мориелем, направилась к колеснице, подняться на которую ей помог татуированный раб.
Хозяин вернулся, и Алекс тут же соскочил с трона.
– Извините, Мориель!
– О, наш знаменитый тезка собственной персоной! Какая честь. И так скоро после нашей последней встречи. По редчайшему совпадению у меня как раз есть пять свободных минут. Пожалуйте наверх.
Они поднялись наверх, прошли по коридору и свернули в просторную комнату, окно которой было затянуто марлей, служившей препятствием как для любопытных взглядов снаружи, так и для насекомых.
Зеркала и чаши, бутыли, гребни и кувшины. Гребни здесь были только серебряные, чаши из фарфора. На одной полке – самые разнообразные золотые и серебряные заколки для волос, на другой – причудливые сооружения из медной проволоки, каркасы для будущих вычурных причесок. Три оштукатуренные стены украшали живописные фрески: полнотелые гаремные одалиски, купающиеся в мраморных фонтанах, разлегшиеся в вольных позах на диванах или прихорашивающиеся на фоне роскошных занавесей.
Трон для клиентов был дополнен мягкой подушечкой, дерево покрыто позолотой.
– Чему обязан таким удовольствием? Времени на решение нашей маленькой загадки было слишком мало, здесь требуется крайняя осторожность. А вот прийти сюда без предупреждения и в рабочее время – верх неосторожности. Или вам так не кажется?
– Может быть, но есть кое-что, о чем вам следует знать.
И Алекс изложил заранее подготовленную версию событий, связывавшую между собой маленький свиток – так он решил называть кассету, – Дебору и мужчину, которого видел с ней в храме Иштар.
Мориель задумчиво погладил гладкий, как у евнуха, подбородок.
– Хм-м, интересно.
– Вы ведь тоже там были. Может быть, и мужчину видели.
– Что? А, нет. Кажется, нет. Я ведь и не присматривался. Был занят другим. Отделен от мира занавесом.
– Подумайте! Мориель наморщил лоб.
– Если эта жрица Иштар такая, какой вы ее описали, я бы не забыл. Я бы не прошел мимо… если бы только не был одурманен каким-то экзотическим порошком.
– Так вы видели ее или нет?
– Увы, увы. Кстати, кто вас больше интересует: он или она?
– Оба, – торопливо ответил Алекс. – Она могла рассказать ему.
– Ах да, да. Ложе – ключ ко многим тайнам! По себе знаю. Вы, конечно, можете предположить, что те, с кем делю ложе я, слишком юны и незрелы, чтобы скрывать что-то, но смею вас уверить, их секреты – самые сочные. Я так люблю их, эти первые тайны, но слишком часто, к моему удивлению, под нежной кожицей свежего плода обнаруживается гниль, а под закрытой крышкой – клубок змей.
– Мне обязательно все это слушать? У нас же всего пять минут!
– Послушать вам не помешает. Может быть, Фессания и есть тот самый плод. Что касается описанного вами мужчины, то, боюсь, у меня нет ничего, кроме смутных догадок относительно его личности. Все они требуют уточнения, подействовать нужно осторожно. Признаюсь, я и сам заинтригован, как выразилась бы наша общая знакомая. Жаль, но вам пора. Ждите сообщения.
Когда Алекс вернулся на постоялый двор после посещения греческого театра, прислужница Хыммым вручила ему письмо: две сложенные вощеные дощечки с восковой печатью, на которой просматривалось изображение рогов – то ли бараньих, то ли рогоносца.
– Кто принес?
– Хм-м, мм! Ым! – с чувством ответила Хыммым. При более детальном рассмотрении удалось выяснить, что оттиск печати представляет собой стилизованное изображение гривы или шапки волос. Алекс поспешил в комнату, сломал печать и раскрыл дощечки. В сообщении, написанном заглавными греческими буквами, говорилось следующее:
МОЙ ЮНЫЙ ДРУГ!
ИНФОРМАТОРЫ ТРЕБУЮТ НЕМЕДЛЕННОЙ ОПЛАТЫ. МЕНЯ ОСАЖДАЮТ КРЕДИТОРЫ, ПОСКОЛЬКУ БЛАГОВОНИЯ И МАЗИ СТОЯТ ДОРОГО, А ПОСТАВКИ ПРИОСТАНОВЛЕНЫ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА МОИ ДОСТОПОЧТЕННЫЕ КЛИЕНТЫ НЕ РАССЧИТАЮТСЯ ПО СЧЕТАМ. УВЫ, ТАКОВЫ ПРИВЫЧКИ ЗНАТИ. ПАРИКМАХЕРЫ НЕ ЖЕЛАЮТ РАБОТАТЬ БЕСПЛАТНО – НИ БОЛЬШЕ НИ МЕНЬШЕ. К ТОМУ ЖЕ Я ВЫНУЖДЕН ВНЕСТИ ВОЗМУТИТЕЛЬНЫЙ ПО РАЗМЕРУ ШТРАФ ИЗ-ЗА СФАБРИКОВАННОГО ОБВИНЕНИЯ. НАША ОБШАЯ ЗНАКОМАЯ УЕХАЛА НАВЕСТИТЬ ТЕТЮ В БОРСИППЕ. ОНА, НЕСОМНЕННО, ВОЗМЕСТИТ ВАШИ РАСХОДЫ, ПОСКОЛЬКУ РЕЧЬ ИДЕТ О НАШИХ ОБШИХ ИНТЕРЕСАХ. ПОСЫЛЬНЫЙ НАВЕСТИТ ВАС ЗАВТРА УТРОМ. ВОЗМОЖНО, БУДУТ НОВОСТИ И ПО ДРУГОМУ ДЕЛУ. ДАЙТЕ ЕМУ СЕМЬ СЕРЕБРЯНЫХ ШЕКЕЛЕЙ.
ВАШ ДРУГ М.
Какое еще «другое дело» имеет в виду Мориель? Кассету? Или Дебору? Непонятно.
Семь серебряных шекелей. В Вавилон Алекс прибыл с двадцатью шекелями. Двадцать шекелей, как говорили, стоил дешевый, немощный раб. (Цена на сильного, молодого и красивого могла доходить до девяноста.) Самый низкооплачиваемый работник получал в год десять шекелей. Пару шекелей Алекс успел потратить, один отдал Фессании в храме. Камберчаняну за кров и пищу, предположительно, еще два. Если заплатить семь Мориелю… Дохнуло холодком подступающей бедности. А не слишком ли многого от него хотят? Он и так уже расстался со свитком. Алекс твердо решил не отдавать деньги.
На следующее утро Алекс торопливо проглотил традиционную овсянку и вышел во двор, сделав вид, что любуется одинокой пальмой, на которой устроилась парочка голубей. Его восхищение голубями разделял и облезлый черный кот, наблюдавший за птицами из своего укрытия за деревянной бочкой с водой. Рассчитывая, что голуби сами прилетят ему в лапы, кот бросал на Алекса сердитые взгляды.
Появившийся у входа мальчишка сначала замялся в нерешительности, потом направился к Алексу. Посыльный был бос и практически гол, если не принимать в расчет короткую драную юбчонку. Лет десяти-одиннадцати, с копной черных волос, пропеченный до коричневой корочки солнцем и грязный, как будто только что вывалялся в пыли.
– Ты от Мориеля? Мальчонка кивнул.
– Есть новости? Кивок.
– Говори.
– Господин Мориель сказал, что вы сначала должны дать деньги.
Посыльный отскочил на шаг, словно подозревая, что Алекс, услышав о деньгах, может схватить его за руку.
Алекс пожал плечами.
– Сначала я хочу услышать новости.
– Господин Мориель сказал, что я должен рассказать новости тому, кто заплатит деньги. Он сказал сколько. Если вы дадите сколько надо, значит, вы тот, кто нужен. А иначе вы можете быть и кем-то другим.
– Хозяин постоялого двора может подтвердить, кто я такой. Позвать его?
Мальчишка покачал головой.
– Господина Камберчаняна все знают. Он на выдум-горазд.
Один из голубей слетел на землю. Кот напрягся, припал к земле и, сделав пару осторожных шагов, прыгнул. Птица взмахнула крыльями и, набрав высоту, метко обделала обидчика.
– Мне пора возвращаться, – сказал мальчишка. – Новости важные, но надо спешить. Так что? Это вы или не вы?
– Я.
Алекс попытался совершить обходной маневр, чтобы отрезать посыльному путь отступления, но сорванец оказался проворнее.
– Новости ждать не будут, – предупредил он.
– Ладно. Семь серебряных шекелей. Так?
– Но где они? Не вижу денег.
Досадуя на самого себя, Алекс отсчитал шекели и положил их на протянутую ладонь. В следующий момент его деньги исчезли под грязной юбкой.
– Вам надо поспешить в Праздничный храм. Это за северной стеной. Там вы увидите гречанку и узнаете, кто тот человек. Дело со свитком продвигается медленно. Семь шекелей откроют тайную дверь. Все.
Прежде чем Алекс успел открыть рот, мальчишка развернулся и бросился наутек.
– Подожди!
От двери в столовую за Алексом с интересом наблюдал Гупта.
– У вас получилось! Мальчонка исчез! – Он похлопал в ладоши. – Причем с вашими деньгами. Хороший трюк.
– Я тоже исчезаю.
Алекс повернулся было к выходу, но остановился после первых же шагов. Привратник куда-то ушел. Время истекало, а как найти кратчайший путь? Как ни неприятно обращаться за помощью к индийцу, но он вряд ли станет обманывать, тогда как случайный встречный может отправить в противоположном направлении.
