Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 84
4 М. А. Маклакова (р. 1871 г.) — дочь профессора-окулиста A. H. Maклакова, сестра В. А. Маклакова.
734.
1898 г. Ноября 17. Я. П.
Не могу отделаться от умиленного и грустного чувства, милая, дорогая Соня, когда вспоминаю твои утренние слезы в день отъезда.
Я совершенно уверен, что то хорошее, Божеское, которого так много в тебе, победит всё то, что тебя угнетает и томит, всю ту апатию и бессодержательность жизни, на кот[орую] ты жалуешься, и что еще будешь жить радостной, твердой и спокойной жизнью.
Я только боюсь, как бы не помешать тебе, а помогать я не могу ничем иным, кроме увеличением любви к тебе, которое я последнее время постоянно чувствую.
У нас полон дом народа. Завтра не будет никого, кроме Пастернака.1
Я вчера далеко ездил верхом, нынче только гулял с Волкен[штейном]2 и мало работал. Оба дня болит немного голова, и чувствую себя не бодрым.
Пишу нынче Марксу,3 чтобы отложить печатание до марта. Это нужно и мне, и Паст[ернаку], и издателям за границей. Вчера получил остальные корект[уры] до 40 гл[авы] включительно. Паст[ернака] наброски прекрасны. Пожалуйста, пиши, голубушка, почаще и не злоупотребляй своим здоровьем — ходи, не торопись никуда и раньше ложись.
Пока прощай. Я рад, что хоть немного поговорил с Мишей. Он произвел на меня своим разговором хорошее впечатление. Надеюсь, что это было искренно и твердо. Толстую, милую Сашу целую.
Л. Т.
На конверте: Хамовники, 21. Софье Андреевне Толстой. Москва.
1 Леонид Осипович Пастернак (1862—1945) — художник, с 1908 г. академик живописи; знакомый Толстого с 1893 г. Написал ряд портретов Толстого и его семьи. Ему же принадлежат иллюстрации к роману «Воскресение» (оригинал находится в ГТМ).
2 Александр Александрович Волкенштейн.
3 Письмо Толстого Марксу от 17 ноября см. в т. 71. А. Ф. Маркс начал печатание «Воскресения» в «Ниве» 13 марта 1899 г.
735.
1898 г. Ноября 18. Я. П.
Вчера писал тебе, милая Соня; но хочется еще написать хоть несколько слов с Пастерн[аком]. Вера1 и Паст[ернак] уезжают, так что у нас остается только Лиза.2 Как ты провела эти два или три дня? Надеюсь, что хорошо. Если бы ты хоть немного чувствовала себя лучше, то было бы прекрасно. По изречению Саши:3 Paris n’a p[as] é[té] b[âti] e[n] u[n] j[our].4 Только бы ты спокойно ждала успокоения, зная и твердо веря, что оно придет.
Маша совсем здорова. Я чувствую, что переживаю период упадка: не [ра]ботается, как прежде, как я тебе похвалился. Спокойно ожидаю, когда вернется, стараясь только не испортить то, что сделано в хорошее время. Так и в жизни надо.
От Сер[ежи] телеграмма из Тифлиса: «Получил разрешение, едем Батум 17-го».5
Читаю прекрасную книгу, присланную Crosby, о Буддизме.5
«Жизнь и смерть одно и то же. Жизнь постоянная перемена, смерть тоже только перемена».
«Роскошь, изнеженность мешают душе видеть, понять себя. Также мешает аскетизм, мучение своего тела. В обоих случаях человек думает о теле. А об нем надо забыть». Прекрасная книга.
Целую тебя, и Сашу, и Мишу и жду письма нынче. Твой
Л. Т.
1 В. С. Толстая.
2 Е. В. Оболенская.
3 А.М.Кузьминский
4 [Париж строился не один день.]
5 С.Л.Толстой сопровождал вторую партию духоборов в Америку. Пароход с духоборами, на котором ехал С. Л. Толстой, «Lake Superior», вышел из Батума с 2000 духоборов 23 декабря 1898 г.
6 Речь идет о присланной Э. Кросби книге Фильдинга «The soul of a people», переведенной по инициативе Толстого на русский язык П.А.Буланже: «Душа одного народа. Рассказ английского офицера Фильдинга о жизни его в Бирме», «Посредник», М. 1902. Мысли, цитируемые Толстым в письме С. А. Толстой, находятся на стр. 48 и 271 русского перевода. См. также п. к Э. Кросби от 17 ноября 1898 г. в т. 71.
736.
1898 г. Ноября 20. Тула.
Событие1 состоит в том, что я, наткнувшись на икону, объехал ее полями, но на станции <опять> встретил Смотрителя, шедшего ей на встречу. Я сказал ему, что не советую предаваться идолопоклонству и обману. Мужикам же, к сожалению, в этот раз не пришлось ничего сказать. Также и мужики, кроме ласковых приветствий, ничего мне не говорили. Я удивляюсь, что ты можешь интересоваться такими пустяками. Я 20 лет и словом, и печатью, и всеми средствами передаю свое отвращение к обману и любовь к истине, и даже министру писал,2 что, считая это своей обязанностью, я это буду делать, пока жив. Как же тебя может интересовать такой ничтожный случай. Какой дурак тебя напугал, и какое нам дело до того, что говорят в Петербурге или Казани? Целую тебя.
Л. Т.
Письмо это пишу на станции в Туле.
На обороте: Москва. Хамовники, 21. Графине С. А. Толстой.
1 С. А. Толстая писала Толстому 17 ноября: «я узнала сегодня (не называю в письме никого, в виду того, что наши письма читают), что в Петербурге ходят очень упорные слухи о том, что недавно в наших Яснополянских окрестностях несли икону, и ты будто подъехал или подошел и сказал: «Что вы несете?» Мужики ответили: «Царицу небесную». А ты будто сказал: «Если есть царица небесная, то на небе, а это доска». И будто мужики возмутились и что-то неприятное сказали или сделали» (ПСТ, стр. 716).
2 Письмо Толстого министру юстиции Н. В. Муравьеву 20 апреля 1896 г. см. в т. 69.
737.
1898 г. Ноября 25. Я. П.
Сегодня получил твое маленькое письмецо1 с телеграммой Клопова.2 Нам кажется, что одно твое письмо к Тане пропало и не дошло. Ты упоминаешь о письме Тане,3 а она получила только коротенькую записку. Мы всё живем по прежнему. Положение Маши всё то же. Я много опять работал, — не знаю только, хорошо ли, но много и охотно. Беспрестанно думаю о тебе, милый друг, и рад, что скоро приеду. По крайней мере буду видеть и знать и, мож[ет] быть, и помогать твоему душевному состоянию. А то издалека следишь по тону писем и утешаешься или огорчаешься, мож[ет] б[ыть], без основания. О Сереже знаю только, что он 17-го поехал в Батум. Нынче пишу ему.4 Ботинки и калоши превосходны, в самую пору. Погода унылая. Тепло, сыро. Сейчас вечер, я вышел походить, темнота и грязь ужасные. Таня бодрится и хорошо занята. Маша с Колей переписывают. Ал[ександр] П[етрович] осрамился. Опять начал пить, и в пьяном виде был ужасно неприятен, не переставая злился и бранил всех: Авд[отью] Вас[ильевну] и меня, так что неприятно о нем вспомнить. Про М[арью] А[лександровну] ничего не знаем. Очень хотелось мне съездить в Пирогово до отъезда, но погода и дорога так дурны, что едва ли исполню это.
Напрасно ты сердишься на запрещение вечера.5 Меня это скорее радует. Уже так много про меня говорят и пишут, что я понимаю, как многих это должно совершенно справедливо раздражать. Мне бы невольно был противен человек, о к[отором] столько бы говорили такого вздора.
Писем особенно интересных не получал. Читаю по вечерам книгу (о буддизме) и Дикенса. Скажи милой Саше, что радуюсь услыхать ее смех, и до отъезда мне как раз остается 6 ее груш.
Прощай, целую тебя, Мишу, Сашу.
Л. Т.
На конверте: Москва. Хамовнический пер., № 21. Графине Софье Андревне Толстой.
1 От 23 ноября (ПСТ, № 386).
2 Анатолий Анатольевич Клопов (ум. 1927 г.) — бухгалтер, был лично знаком с Николаем II; получив секретный открытый лист на производство ревизий, производил частные статистические обследования. Опираясь на него, группа либералов предполагала добиться ответственного министерства перед самым свержением царского правительства. Был у Толстого в Ясной Поляне.
3 Письмо это пришло с запозданием; см. последующее письмо Толстого.
4 Лев Николаевич писал С. Л. Толстому на имя английского консула в Батум. См. т. 71.
5 О задержках в устройстве вечера С. А. Толстая писала 23 ноября. Вечер, ознаменовавший семидесятилетие Толстого, состоялся в театре Корша 19 декабря 1898 г.
738.
1898 г. Ноября 27. Я. П.
Нынче получили твое письмо к Тане.1 Я непременно приеду 1-го с курьерским, и радуюсь мысли быть с тобой.
У нас всё по прежнему — хорошо.
Л. Т.
На обороте: Москва. Хамовнич. пер., № 21. Графине Софье Андревне Толстой.
1 Письмо от 23 ноября.
739.
1898 г. Декабря 1. Я. П.
Сижу и мучаюсь о твоем физическом и, главное, духовном состоянии и упрекаю себя. Ты говоришь, что я хочу быть правым. Напротив, я хочу быть виноватым и чувствую себя виноватым за то, что не сумел сделать так, чтобы не огорчать тебя. Если ты страдаешь, и от меня, то, стало быть, я виноват. И жестоко каюсь в этой вине. Если ты была возбуждена и нервна, то тем более я виноват, что во-время не перенесся душой в тебя и не пожалел тебя. А жалею теперь, но поздно. Мне так, взвесивши все pour et contre1 моск[овской] жизни, равно где быть — так как там неудобства города, но преимущество быть с тобой совершенно уравновешиваются, что не было никакого основания мне не хотеть ехать. Если я сказал вчера, что мне лучше не ехать, то только п[отому], ч[то] устал еще и не хотелось суеты [?] переезда. — Ну, да всё равно; как бы ни было, — нет причины огорчаться, и я с радостью приеду, особенно теперь, п[отому] ч[то] не буду спокоен за тебя.
