Чарльз Ливер - Семейство Доддов за границей
ПИСЬМО V
Кенни Доддъ къ Томасу Погселю, Е. В.
Hôtel de Bellevue, Брюссель. Милый Томъ,Ваше письмо получено мною только вчера, благодаря тому, что въ почтамтѣ перепутали адресы: здѣсь есть другой Доддъ, который цѣлую недѣлю получалъ мои, а мнѣ доставались его письма, и, нечего сказать, каждый изъ насъ узналъ дѣла другаго гораздо-короче, нежели хотѣлось бы это другому. Онъ читалъ объясненія насчетъ финансовыхъ невзгодъ и затрудненій вашего покорнѣйшаго слуги; а я распечаталъ письмо отъ адвокатовъ моего однофамильца, начинающееся такъ: «Милостивый государь, мы наконецъ получили удовлетворительнѣйшія улики противъ супруги вашей, мистриссъ Доддъ, и теперь нисколько не колеблемся начать процесъ формальнымъ порядкомъ». Вчера мы встрѣтились и обмѣнялись депешами: можешь вообразить себѣ, каковы были у насъ физіономіи при этомъ свиданіи. У Гогарта не найдешь такихъ. Для избѣжанія подобныхъ столкновеній въ будущемъ, согласились мы, что одинъ изъ насъ долженъ оставить Брюссель; хотя, въ глубинѣ сердца, я думалъ, что ему такъ хорошо извѣстны мои, а мнѣ его дѣла, что каждый изъ насъ могъ бы продолжать переписку за обоихъ. Бросили жребій, кому ѣхать изъ Брюсселя. Досталось мнѣ; итакъ въ пятницу мы выѣзжаемъ отсюда, если къ тому времени успѣю уладить свои дѣла здѣсь. Я слышалъ, что Боннъ очень-дешевый городъ и что тамъ хорошіе профессоры — для образованія Джемса это важно; потому пишите мнѣ въ Боннъ. Сказать поправдѣ, уѣзжаю изъ Брюсселя безъ большаго сожалѣнія, хотя это будетъ стоить недешево. Вопервыхъ, мы взяли квартиру на три мѣсяца, наняли карету также на три мѣсяца: эти деньги пропадаютъ. Самый переѣздъ обойдется дорого и очень непріятенъ въ такое ненастное время года. Но въ Брюсселѣ жить тяжело, потому-что мистриссъ Д. и Мери Анна тратятъ ужасно много денегъ на наряды. Каждый Божій день, отъ самаго завтрака до трехъ или четырехъ часовъ наша квартира — совершенная ярмарка: комнаты наполнены модистками и купцами, куафёрами, парфюмерами, башмачниками, продавцами галантерейныхъ вещей. Я думалъ, что мы надолго покончили съ ними дѣла въ Лондонѣ; но, кажется, мои леди считаютъ теперь никуда негоднымъ все, закупленное тамъ, и мистриссъ Д. старается объяснить мнѣ, какъ смѣшны англійскія моды, показывая, на сколько лифъ лондонскаго платья коротокъ, а рукава длинны. Мери Анна приходитъ завтракать въ дорогомъ шелковомъ платьѣ — оно, видите ли, никуда негодится, и она «изъ экономіи» обратила его на домашнее. Каролина, спасибо ей, не идетъ по ихъ слѣдамъ и довольна прежними платьями. Джемса вижу мало, потомучто онъ усердно занимается языками и, по словамъ сестеръ, съ большимъ успѣхомъ. Конечно, это хорошо; но французскій или даже китайскій языкъ принесетъ ему мало пользы въ таможенномъ или торговомъ департаментѣ, куда его думаю опредѣлить. Викерсъ мнѣ писалъ на прошедшей недѣлѣ, что Джемсъ зачисленъ кандитатомъ на четыре разныя мѣста; будетъ слишкомъ странною неудачею, если онъ не попадетъ скоро на одно изъ нихъ. Между нами будь сказано, я не-очень доволенъ Викерсомъ. Каждый разъ, какъ напишешь ему о Джемсѣ, онъ отвѣчаетъ, что его время теперь поглощено преніями о евреяхъ, Мейнудской Академіи, или законахъ о пособіи бѣднымъ. Я наконецъ готовъ сказать ему, что для меня пріятнѣе будетъ опредѣленіе Джемса въ Департаментъ Податей, нежели разрѣшеніе наполнять жидами парламентъ. Заботиться о государственныхъ дѣлахъ похвально; но съ моими просроченными долгами и спокойнымъ характеромъ некогда объ этомъ думать. Едва-ли кто найметъ Додсборо, пишете вы. Печатайте объявленія въ англійскихъ газетахъ, вставьте, для приманки, что тамъ много дичи, что тамъ рыбныя ловли, прекрасное сосѣдство и тому подобное. Совѣститься въ этомъ случаѣ нечего: Додсборо все-таки очень-хорошая дача для какого-нибудь манчестерскаго плута. Вашего плана, относительно улучшеній въ Боллисливенѣ, не одобряю. Когда знаешь, что земля будетъ продана съ аукціона, не стоитъ удобрять ее; напротивъ, истощайте ее, какъ можно скорѣе, чтобъ воспользоваться хоть чѣмъ-нибудь.
На вопросъ: нравится ли мнѣ настоящій нашъ образъ жизни, признаюсь вамъ, что несовсѣмъ. Можетъ-быть, я устарѣлъ для него годами, или отсталъ отъ вѣка понятіями, но такая жизнь не по-мнѣ. Здѣсь только и дѣла, что раскланиваются, представляются вамъ, представляютъ васъ — вѣчная прелюдія къ знакомству, которому никогда не суждено начаться на-самомъ-дѣлѣ. Все это похоже на оркестръ, который не идетъ далѣе настраиванья инструментовъ. Я здѣсь размѣнялся поклонами, улыбками, ужимками по-крайней-мѣрѣ съ полсотнею джентльменовъ, которыхъ не узнаю завтра и которымъ также нѣтъ никакого до меня дѣла. Обращеніе здѣсь такое же, какъ обѣдъ: все для вида, ѣсть нечего. Люди здѣсь легкомысленны. Не за то ихъ называю легкомысленными, что они слишкомъ преданы удовольствіямъ и любятъ развлеченія, а за то, что ихъ удовольствія и развлеченія жалки, ничтожны. Здѣсь вы не найдете любви къ охотѣ, какъ у насъ ее понимаютъ. Всѣ они, даже старики, набиты мыслями о волокитствѣ; строить куры дамѣ для нихъ такое же обыкновенное дѣло, какъ для насъ податъ ей чашку чаю или предложить стулъ. Само-собою-разумѣется, незнаніе здѣшняго языка стѣсняетъ кругъ моихъ наблюденій. За то я пользуюсь выгодами положенія глухихъ людей; и если мало слышу, то много вижу. Начинаю думать, милый Томъ, что мы сдѣлали большую ошибку, пристрастившись къ путешествіямъ въ чужія земли, къ чужимъ языкамъ и чужимъ обычаямъ. Мы воспитываемъ своихъ дѣтей съ понятіями и привычками, которыя рѣшительно неприложимы къ нашей жизни; мы похожи на парижскихъ купцовъ, у которыхъ въ лавкахъ однѣ только блестящія бездѣлушки. А къ этимъ пустякамъ, надобно сказать, нѣтъ расположенія въ нашемъ характерѣ, и выходятъ онѣ у насъ очень-неловко. Чтобъ сдѣлать ребенка заграничнымъ ком-иль-фо, нужно рано начинать его воспитаніе въ этомъ духѣ: учите его говорить пофранцузски съ двухъ лѣтъ, играть въ домино съ четырехъ, курить сигары съ шести, носить лакированные сапоги съ осьми, ходить въ панильйоткахъ съ девяти; кормите его конфектами вмѣсто ростбифа, поите ликеромъ вмѣсто чаю, учите его съ малолѣтства каждый день стрѣлять изъ пистолета: только тогда онъ будетъ годиться для парижскихъ бульваровъ и нашихъ салоновъ на заграничный ладъ.
Скажу вамъ, что мистриссъ Д. восхищается здѣсь всѣмъ; она клянется, что только теперь начинаетъ жить. Послушать ее, такъ подумаешь, что въ Додсборо мы жили какъ въ тюрьмѣ. Мери Анна вся въ мать; цѣлый день бредитъ о князьяхъ, герцогахъ и графахъ. Что-то онѣ скажутъ, когда объявлю имъ, что мы выѣзжаемъ въ пятницу. Ужасно и подумать объ этой сценѣ! Въ тотъ день обѣдать буду гдѣ-нибудь не дома, потому-что ихъ крики и трескотня будутъ невыносимы.
Посланникъ нашъ чрезвычайно-любезенъ и внимателенъ къ намъ. На этой недѣлѣ мы у него обѣдали. Обѣдъ былъ парадный; общество отборное; но говорили тамъ пофранцузски, только пофранцузски; потому мистриссъ Д. и вашъ покорнѣйшій слуга были безсловесны. Потомъ онъ присылалъ намъ свой билетъ и мы были въ его ложѣ въ Оперѣ, гдѣ танцовали такъ, какъ я никогда еще не видывалъ: «неприличны» — мало сказать объ этихъ танцахъ. Мистриссъ Д. и Мери Анна противнаго мнѣнія: онѣ восхищались. Что касается пѣнія — это визгъ, а не пѣніе; визгъ, иначе нельзя назвать. Сочинялъ музыку нѣкто Верди, который, говорятъ, перепортилъ всѣ голоса въ Европѣ; я готовъ этому вѣрить. У молодой женщины, игравшей первую роль, лицо налилось кровью, всѣ жилы на шеѣ натянулись, какъ веревки; слушатели начали аплодировать только тогда, когда всякому порядочному человѣку показалось бы, что съ ней начинаются конвульсіи. Еслибъ у ней отъ напряженія порвалась артерія, вѣроятно, не было бы конца восторгу публики.
Думалъ отправить это письмо съ нынѣшнею почтой; но у бельгійцевъ нынѣ какой-то праздникъ и почтамтъ запертъ. Оставляю письмо до субботы: завтра послать будетъ некогда, потому-что отправляемся на Ватерлоо; хотимъ видѣть поле битвы. Какой-то князь (имя его позабылъ, да и не умѣлъ бы написать, еслибъ даже помнилъ) предложилъ быть нашимъ чичероне. Не помню, говорилъ ли онъ, что участвовалъ въ битвѣ, но мистриссъ Д. вѣритъ ему, какъ самому Веллингтону; кромѣ-того, съ нами ѣдутъ нѣмецкій графъ, отецъ котораго отличился какимъ-то удивительнымъ подвигомъ, и два бельгійскіе барона, предки которыхъ, безъ всякаго сомнѣнія, поддерживали репутацію бельгійцевъ, славящихся быстротою ногъ. Время года неочень благопріятствуетъ загороднымъ прогулкамъ; но все-таки провести нѣсколько часовъ на свѣжемъ воздухѣ будетъ мнѣ пріятно. Джемсъ отправился приглашать какого-то итальянца, котораго называетъ очень-знатнымъ вельможею; но я здѣсь такъ присмотрѣлся къ знати, что не изумился бы знакомству съ бухарскимъ ханомъ. Оставляю письмо незапечатаннымъ; хочу, по возвращеніи, приписать нѣсколько строкъ.
Суббота.
