Пэлем Вудхауз - Том 14. М-р Моллой и другие
Твист, тем временем, сочетал быстрый бег с лихорадочными мыслями. Сперва судьба сыграла ему на руку, но, видимо, одумалась. Чего-чего, а собак он не предвидел. От Хьюго убежать можно, от Хьюго с собакой — вряд ли. Тут уже нужна хитрость, и он искал на бегу, нельзя ли где укрыться от охотничьей пары.
Судьба, одумавшись снова, перешла на его сторону. Решив срезать дорогу, Эмили застряла в кусте, а Твист, с его быстрым разумом, сразу же нашел выход. Прямо перед ним была невысокая ограда, за которой тускло поблескивала вода.
Бывают убежища и получше, но выбирать он не мог. Твист с детства ненавидел купаться, и водоем, из которого садовники набирали воду, ему не понравился. Так и казалось, что в темной, даже маслянистой субстанции обитают лягушки, тритоны и прочая слизистая живность, которая норовит поползать у тебя по спине. Однако спрятаться там можно.
Он оглянулся. Треск ветвей сообщал, что Эмили еще не высвободилась, а Хьюго, скорее всего, оказывает ей первую помощь. Содрогнувшись, Твист шагнул в воду, зашел туда, где поглубже, и спрятался за кувшинкой.
Вытащить Эмили оказалось нелегко. Куст был из тех, что впиваются терниями в шерсть. Все больше раздражаясь, Хьюго крикнул:
— Тихо! Да не дергайся ты!
— А ты не тяни, — сказала Эмили. — Выталкивай! Он же уйдет.
— Чего ты извиваешься? Как я тебя вытащу, если ты мне мешаешь?
— Надо меня приподнять. А теперь — тяни. Тяни, а не толкай! Когда я скомандую: «К се-бе…»
Это сработало. Хьюго чуть не свалился на спину. Эмили выскочила из его рук. Охота началась снова.
Но прежней прыти в ней не было. За недолгие минуты добыча куда-то делась. Сидя на каменной ограде пруда, Хьюго переводил дыхание и смотрел, как Эмили обследует заросли и тростники. Он знал, что ничего не вышло. Вскоре даже Эмили бросила поиск и подошла к хозяину, вывалив язык. Они помолчали. Эмили думала, что виноват Хьюго, Хьюго — что виновата Эмили. Отношения у них испортились, и когда, после трех сигарет, Хьюго почесал ее за ухом, она холодно заметила:
— Ну и дурак!
Хьюго насторожился. Он подумал, что она отозвалась на какие-то шаги; и всмотрелся во тьму.
— Идиот, — продолжала Эмили, — Из куста вытянуть не может.
Она печально засмеялась, а Хьюго, еще сильнее утвердившийся в своих догадках, напряг зрение до предела и ступил дальше. Но не прошел и пяти футов, как сорвался вниз.
Он мог бы помнить, что именно здесь был уступ, днем — совершенно безопасный; днем — но не ночью. Тщетно хватаясь за прохладный воздух, Хьюго катился, пока не ударился о дерево. Когда искры в глазах угасли, он осторожно встал. Откуда-то сверху послышался голос:
— Эй, — спросил Рональд Овербери Фиш, — что случилось?
6Сюда он пришел под бременем скорбей, чтобы побыть в одиночестве, и вроде бы обрел его, но вдруг, откуда ни возьмись, свалился его соученик по школе и университету. По-видимому, тот решил покончить счеты с жизнью, что все-таки странно. Никто не любит, чтобы в него швыряли репой, но это уж чересчур. Ронни так разволновался, что даже вынул мундштук изо рта.
— Что случилось? — повторил он. Хьюго вылезал из воды.
— Это был ты? — осведомился он.
— Где?
— Да здесь.
— Где, здесь?
— Ну да!
— А в каком смысле?
Хьюго подошел к делу с другого конца.
— Ты кого-нибудь видел?
— Когда?
— Сейчас. Кто-то шел по тропинке. Наверное, ты.
— Да, я. А что?
— А я думал, кто-то другой.
— Нет, не другой. Я.
— Да-да, но я-то думал…
— А кто именно?
— Такой Твист.
— Твист?
— Да.
— А что?
— Я за ним гонюсь.
— За Твистом?
— Да. Он хотел нас ограбить.
Они вышли туда, где светлее, и Ронни заметил, что Хьюго ушиб голову.
— Ты голову ушиб, — сказал он.
— Сам знаю.
— Там кровь.
— Кровь?
— Она самая.
Рана — это вам не что-нибудь! Хьюго потрогал голову и осмотрел руку.
— А, черт! И правда, кровь.
— Я же говорю. Пойди, пусть посмотрят.
— Да, — согласился Хьюго, — покажу-ка я Джону. Он наложил корове шесть швов.
— Какой корове?
— Ну, такой. Не помню, как ее зовут.
— А где твой Джон?
— У себя, над конюшней.
— Ты идти можешь?
— Ну, конечно!
Обрадованный Ронни закурил и задал вопрос, над которым много думал:
— Ты не пил?
— В каком смысле?
— Ну, за какими-то ворами гоняешься.
— Почему «какими-то»? Это Твист.
— Откуда ты знаешь?
— Я его раньше видел.
— Твиста?
— Да.
— Где?
— В «Курсе». Это вроде лечебницы.
— В курсе?
— Ну, там гимнастика всякая. Дядя вот лечился.
— И Твист?
— Нет, он — хозяин. Владелец, что ли.
— Такой почтенный человек не будет грабить усадьбы.
— Да сказано, я его поймал!
— Твиста?
— Вот именно.
— Где же он?
— Не знаю.
— Слушай, — мягко сказал Ронни, — иди-ка полечи голову.
Он огорченно смотрел вслед другу, когда тот шел на конюшенный двор. Ему не понравилось, что Хьюго в таком состоянии, хотя чего и ждать, если он всегда в деревне. Сокрушаясь об этом, Ронни услышал сзади шаги и, обернувшись, узрел мистера Кармоди.
Если бы землевладелец был субтильней, мы бы сказали, что он порхал. Как и Джон, он не пошел на праздник, чтобы оказаться на месте к приходу взломщика. Увидев, что тот влез в окно столовой, он поспешил в холл, чтобы проследить за тем, как помещают драгоценную сумку в закуток под лестницей. Он ждал; но Твист не появлялся. Потом послышался лай, а там — и какие-то крики. Мистер Кармоди, как Отелло, был чрезвычайно удивлен.
— А, это вы! — заметил Фиш, небрежно помахав мундштуком. Хозяин посмотрел на него в большом беспокойстве. Уж не хочет ли гость сказать, что Твиста изловили и заперли? Почему-то Хьюго и этот тип ушли раньше времени с концерта; и землевладелец испугался.
— У меня плохие новости, — сообщил Фиш. — Держитесь, Кармоди.
Кармоди чуть не охнул.
— Что., что… что та-а…
— Хьюго свихнулся.
— То есть как?
— Бегал кругами и бился головой о деревья. Говорит, что ловит взломщика. Конечно, никаких взломщиков здесь нет. И вот что странно: обвиняет он весьма почтенного человека. Владельца клиники. Вы его знаете?
— Немного, — отвечал хозяин. — Так, слегка.
— Будет такая персона вламываться в дом? Нет, не будет. Чистая галлюцинация.
Хозяин перевел дух. Ему стало настолько легче, что он чуть не потерял сознание.
— Несомненно, — согласился он. — Хьюго с детства слаб разумом.
— Кстати, — продолжал Фиш, — вы не лазали вчера на крышу, чтобы проверить ласточкины гнезда? В пять часов утра.
— Ну, что вы!
— Так я и думал. Хьюго говорит, что лазали. Примерещилось. Дело в том, Кармоди, что сельская жизнь притупляет разум. Не теряйте времени! Не ждите, пока он совсем сойдет с ума. Немедленно отошлите его в Лондон.
Лестер Кармоди редко бывал благодарен за наглые советы, но сейчас это случилось. Нет, какая удача! Поистине, ничего не сделаешь, когда дом кишит любопытными юнцами. На какое-то время ему даже понравился этот Фиш.
— Хьюго говорил, — вспомнил он, — что вы с ним собираетесь стать партнерами.
— Да, — отвечал гость. — Хотим открыть ночной клуб. В двух шагах от Бонд-стрит, самый центр района развлечений.
— Если не ошибаюсь, он должен внести пятьсот фунтов?
— Именно, пятьсот.
— Сейчас выпишу чек. Пойду и выпишу. А завтра, прямо с утра, везите его в Лондон. Да, он — не в себе. Большое спасибо, что предупредили!
— Не за что, Кармоди, — ответил любезный Ронни. — Рад служить. Да, именно рад.
7Джон снова углубился в работу и удивился, мало того — расстроился, завидев Хьюго.
— Господи! — вскричал он, — Что случилось?
— Ударился о дерево, — отвечал кузен с законной гордостью пострадавшего. — У тебя нет пластыря?
Тот, кто наложил шесть швов на корову, знает, что делать. Джон мгновенно предъявил воду, вату и йод, прибавив для веса сочувствия. Естественное любопытство он выразил после операции.
— Так что случилось?
— Ну, сперва я увидел, как этот Твист лезет в окно.
— Твист?
— Он самый. Из «Курса».
— Доктор Твист лез к нам в окно?
— Да. Собирался нас ограбить.
— А ты что?
— Заставил его делать гимнастику. Но он ухитрился выскочить, и мы с Эмили за ним погнались. Увидев, что он в кустах, я туда кинулся, но это был Ронни.
Джон не стал спрашивать дальше. Этот несообразный рассказ явно показывал, что Хьюго если не безумен, то близок к безумию. Сейчас ему нужен отдых.
— Пойди-ка ты ляг, — сказал Джон. — Вроде я все хорошо заклеил, но покажись завтра врачу.
