Анри Труайя - Зеленая записная книжка
— Нарочно…? Как это нарочно…?
— Да, это очень просто, — сказал Жан де Биз, откидываясь на спинку стула, — перед вами филантроп. Я хочу помочь людям обрести удовольствие от честности. Тогда я упрощаю им задачу, предлагая премию за первый жест доброй воли. Так поступают дрессировщики, когда награждают ломтиками мяса своих питомцев после выступления. И так, время от времени — в принципе 4 раза в год — я кладу записную книжку с деньгами в людном месте и обещаю через прессу вознаграждение тому, кто вернет мне мое добро. Возвращение происходит, когда как: в тот же день, через неделю или как в вашем случае после полутора — двух месяцев. Чтобы ускорить решение, я сначала постепенно увеличиваю, а затем убавляю размер премии. Вы первый, кто не удосужился получить прибыль от этой операции. Но я не сомневаюсь, что для вас тоже наша встреча была благотворной. Предмет возвращается в надежде на существенную компенсацию, затем материальный интерес уходит на второй план и человек, сам не осознавая того, привыкает действовать по зову сердца в любых обстоятельствах…
Пока продолжалась эта слащавая речь, Марсель Лоближуа думал о сорванном отпуске, о своих детях, сбившихся с пути, о жене, которая утешалась с другим! Ничего такого не случилось, если бы он не тратил все свое время на разгадывание книжки, вместо того, чтобы заниматься семьей. И ответственный за эту катастрофу находился здесь перед ним, улыбающийся, довольный собою, набитый деньгами! Редко человек делал столько зла, думая, что творил добро! Дать ему пощечину, плюнуть в лицо, оглушить его пресс-папье. Одержимый страшной ненавистью, Марсель представлял себе, как он давил эту гадину. Вдруг Жан де Биз с благодушным видом сказал ему:
— Во всяком случае, я не хочу, чтобы вы ушли раздосадованным из-за нашей встречи, я прошу принять эту маленькую компенсацию.
Он вручил ему 5 банкнот по 100 франков. Это было лучше, чем ничего. Злость Лоближуа стихла, срезанная на корню.
— Я благодарю вас, — сказал он. И немного подумав, добавил:
— Вы продолжите таким образом сорить деньгами, где ни попадя?
— Ну, да, — ответил Жан де Биз, — результаты очень обнадеживают! Итак, эту записную книжку, которую вы мне вернули, я «опять потеряю» уже завтра.
— И где же? — спросил Лоближуа с ложной непринужденностью.
Жан де Биз погрозил ему пальцем и, не отвечая, препроводил до двери.
* * *Следующим утром по прибытии на работу, Марсель вернул 4.000 франков в сейф фирмы «Плош и Дюклоарек» не привлекая внимания. Затем, сославшись, что он заболел, покинул работу и пошел покупать себе фальшивую бороду, каучуковый нос и голубые очки. Неузнаваемым, он стоял в 20 метрах от дома месье Жана де Биза и следил за входной дверью. Он проторчал три часа в неопределенности. Наконец, хозяин дома по бульвару Фош, 50 переступил порог. Длинная и черная машина ждала его. Он сел в нее. Мгновение спустя машина плавно тронулась. Марсель Лоближуа, не ожидавший такого поворота событий, прижал локти к телу и на дрожащих ногах побежал вслед. Вскоре машина скрылась и он выдохшийся, остановился. После 10 минут передышки, он возобновил свое движение. До темноты он бродил в Булонском лесу, вперив взгляд в землю и заложив руки за спину. Записная книжка не нашлась.
— Подлец! — бормотал Лоближуа, — Скотина! Где ты ее спрятал?
Он возобновил свои поиски и в последующие дни, обыскивая каждый квадратный метр. Когда мяч подкатывался к нему, он уже не обращал на него никакого внимания.
Плохо выбритый, угрюмый, издавая ругательства, он пугал детей своими бессвязными жестами. Они обзывали его «тряпичником». Жена ушла от него. Спустя некоторое время Лоближуа уволили по статье за необоснованные прогулы. И вместо того, чтобы найти другую работу, он стал получать пособие по безработице. Каждый вечер можно наблюдать, как вдоль аллеи для верховой езды, идет на полусогнутых ногах сутулый человек в лохмотьях, диковатого вида, он разговаривает сам с собой и, время от времени, останавливается, подозрительно озирается вокруг и концом своей трости ворошит кучи опавших листьев.
Примечания
1
Денежная реформа 60-х годов: 1новый франк=100 старым.
2
Жан-Жака Руссо «Общественный контракт».
