Эрнест Хемингуэй - Прощай, оружие!
– Здесь не место для зимнего спорта.
– Мы знаем. Мы хотим ехать дальше, туда, где можно заниматься зимним спортом.
– Что вы делали в Италии?
– Я изучал архитектуру. Моя кузина изучала искусство.
– Почему вы уехали оттуда?
– Мы хотим заниматься зимним спортом. В военное время трудно изучать архитектуру.
– Посидите, пожалуйста, здесь, – сказал лейтенант. Он взял наши паспорта и вышел во внутреннюю дверь.
– Милый, ты неподражаем, – сказала Кэтрин, – на том и стой. Ты хочешь заниматься зимним спортом.
– Ты что-нибудь понимаешь в искусстве?
– Рубенс, – сказала Кэтрин.
– Много мяса, – сказал я.
– Тициан, – сказала Кэтрин.
– Тициановские волосы, – сказал я. – Ну, а Мантенья?
– Ты трудных не спрашивай, – сказала Кэтрин. – Но я все-таки знаю: очень страшный.
– Очень, – сказал я. – Масса дырок от гвоздей.
– Видишь, какая чудная у тебя будет жена, – сказала Кэтрин. – Я смогу беседовать об искусстве с твоими заказчиками.
– Вот он идет, – сказал я.
Худой лейтенант появился из глубины таможенного здания с нашими паспортами в руке.
– Мне придется отправить вас в Локарно, – сказал он. – Вы можете нанять экипаж, с вами вместе сядет солдат.
– Что ж, пожалуйста, – сказал я. – А как быть с лодкой?
– Лодка конфискована. Что у вас в этих чемоданах?
Он осмотрел содержимое обоих чемоданов и вынул бутылку с коньяком.
– Может быть, составите мне компанию? – спросил я.
– Нет, благодарю вас. – Он выпрямился. – Сколько у вас денег?
– Две с половиной тысячи лир.
– А у вашей кузины?
У Кэтрин было тысяча двести с лишним. Лейтенант остался доволен. Его обращение с нами стало менее высокомерным.
– Если вас интересует зимний спорт, – сказал он, – самое лучшее для этого место – Венген. У моего отца в Венгене очень хороший отель. Открыт круглый год.
– Очень приятно, – сказал я. – Нельзя ли получить у вас адрес?
– Я вам напишу на карточке. – Он очень вежливо подал мне карточку. – Солдат вас проводит до Локарно. Ваши паспорта будут у него. Очень сожалею, но это необходимо. Я не сомневаюсь, что в Локарно вы получите визу или разрешение от полиции.
Он передал оба паспорта солдату, и, взяв чемоданы, мы направились к селению, чтобы там нанять экипаж.
– Эй! – окликнул лейтенант солдата. Он сказал ему что-то на диалекте. Солдат перекинул винтовку через плечо и подхватил наши чемоданы.
– Прекрасная страна, – сказал я Кэтрин.
– Практичная, во всяком случае.
– Очень вам благодарен, – сказал я лейтенанту. Он помахал нам рукой.
– К вашим услугам, – сказал он. Мы пошли за своим стражем наверх.
Мы поехали в Локарно в экипаже, с солдатом на переднем сиденье возле кучера. В Локарно все сошло неплохо. Нас допросили, но очень вежливо, потому что у нас были паспорта и деньги. Едва ли они поверили хоть одному моему слову, и я думал о том, как все это глупо, но это было все равно как в суде. Никаких разумных доводов не требовалось, требовалась только формальная отговорка, за которую можно было бы держаться без всяких объяснений. Мы имели паспорта и хотели тратить деньги. Поэтому нам дали временные визы. Эти визы в любой момент могли аннулировать. Мы должны были являться в полицию всюду, куда ни приедем.
Можем ли мы ехать, куда хотим? Да. А куда мы хотим ехать?
– Куда ты хочешь ехать, Кэт?
– В Монтре.
– Очень хороший город, – сказал чиновник. – Я думаю, что вам понравится этот город.
– Локарно тоже очень хороший город, – сказал другой чиновник. – Я уверен, что вам очень понравится Локарно. Это очень красивый город.
– Нам нравится там, где можно заниматься зимним спортом.
– В Монтре не занимаются зимним спортом.
– Прошу прощения, – сказал первый чиновник. – Я сам из Монтре. На Монтре-Оберланд-Бернской железной дороге, безусловно, есть условия для зимнего спорта. С вашей стороны нечестно было бы отрицать это.
– Я и не отрицаю. Я просто говорю, что в Монтре не занимаются зимним спортом.
– Я оспариваю это, – сказал первый чиновник. – Я оспариваю это утверждение.
– Я настаиваю на этом утверждении.
– Я оспариваю это утверждение. Я сам катался на luge[35] по улицам Монтре. Я совершал это неоднократно. Luge, безусловно, один из видов зимнего спорта.
Второй чиновник обернулся ко мне.
– Вы имели в виду luge, говоря о зимнем спорте, сэр? Уверяю вас, в Локарно вам будет чрезвычайно удобно. Вы найдете здесь здоровый климат, вы найдете здесь красивые окрестности. Вам здесь очень понравится.
– Господин сам выразил желание ехать в Монтре.
– А что такое luge? – спросил я.
– Вы видите, он даже никогда не слыхал о luge.
Это очень понравилось второму чиновнику. Он торжествовал.
– Luge, – сказал первый чиновник, – это то же, что тобогган.
– Должен возразить, – покачал головой второй чиновник. – Здесь я опять должен возразить. Тобогган очень отличается от luge. Тобогган делается в Канаде из плоских планок. Luge – это обыкновенные салазки на полозьях. Точность прежде всего.
– А нельзя ли нам кататься на тобоггане? – спросил я.
– Конечно, можно и на тобоггане, – сказал первый чиновник. – Вполне можно кататься на тобоггане. В Монтре продаются отличные канадские тобогганы. Братья Окс торгуют тобогганами. Они сами импортируют тобогганы.
Второй чиновник отвернулся.
– Для катания на тобоггане, – сказал он, – требуется специальная piste.[36] Нельзя кататься на тобоггане по улицам Монтре. Где вы остановились?
– Мы еще сами не знаем, – сказал я. – Мы только что приехали из Бриссаго. Экипаж ждет на улице.
– Вы не пожалеете о том, что едете в Монтре, – сказал первый чиновник. – Вы найдете там прекрасный мягкий климат. Вам не нужно будет далеко ходить, если вы захотите заниматься зимним спортом.
– Если вас действительно интересует зимний спорт, – сказал второй чиновник, – поезжайте в Энгадин или Мюррен. Я вынужден протестовать против данного вам совета ехать в Монтре для зимнего спорта.
– В Лез-Аван над Монтре превосходные условия для любого зимнего спорта. – Патриот Монтре яростно взглянул на своего коллегу.
– Господа, – сказал я. – К сожалению, мы должны ехать. Моя кузина очень устала. Мы рискнем отправиться в Монтре.
– Приветствую ваше решение. – Первый чиновник пожал мне руку.
– Полагаю, что вы будете сожалеть об отъезде из Локарно, – сказал второй чиновник. – Во всяком случае, в Монтре вам придется явиться в полицию.
– Никаких недоразумений с полицией у вас не будет, – уверил меня первый чиновник. – Со стороны населения вы встретите исключительное радушие и дружелюбие.
– Большое спасибо вам обоим, – сказал я. – Ваши советы для нас очень ценны.
– До свидания, – сказала Кэтрин.
– Большое спасибо вам обоим.
Они проводили нас поклонами до дверей, патриот Локарно с некоторой холодностью. Мы спустились по лестнице и сели в экипаж.
– О, господи, милый! – сказала Кэтрин. – Неужели нельзя было выбраться оттуда раньше?
Я дал кучеру адрес отеля, рекомендованного нам одним из чиновников. Кучер подобрал вожжи.
– Ты забыл про армию, – сказала Кэтрин. Солдат стоял у экипажа. Я дал ему десять лир.
– У меня еще нет швейцарских денег, – сказал я. Он поблагодарил, взял под козырек и ушел. Экипаж тронулся, и мы поехали в отель.
– Что это тебе вздумалось сказать про Монтре? – спросил я Кэтрин. – Ты действительно хочешь туда ехать?
– Это было первое, что мне пришло в голову, – сказала она. – Там неплохо. Мы можем поселиться где-нибудь наверху, в горах.
– Тебе хочется спать?
– Я уже засыпаю.
– Мы хорошо выспимся. Бедная ты моя Кэт! Досталось тебе этой ночью.
– Мне было очень весело, – сказала Кэтрин. – Особенно когда ты сидел с зонтиком.
– Ты понимаешь, что мы в Швейцарии?
– Нет, мне все кажется: вот я проснусь, и это все неправда.
– И мне тоже.
– Но ведь это правда, милый? Это ведь не на Миланский вокзал я еду провожать тебя?
– Надеюсь, что нет.
– Не говори так. Я боюсь. Вдруг это в самом деле так.
– Я точно пьяный и ничего не соображаю, – сказал я.
– Покажи свои руки.
Я протянул ей обе руки. Они были стерты до живого мяса.
– Только в боку раны нет, – сказал я.
– Не богохульствуй.
Я очень устал, и у меня кружилась голова. Все мое оживление пропало. Экипаж катился по улице.
– Бедные руки! – сказала Кэтрин.
– Не тронь их, – сказал я. – Что за черт, я не пойму, где мы. Куда мы едем, кучер?
Кучер остановил лошадь.
– В отель «Метрополь». Разве вы не туда хотели?
