Геннадий Красухин - Мои литературные святцы
Убийцы мотивировали свои действия тем, что Новосёлов якобы предпринял попытку к бегству. После проведения следствия прокурорский надзор принял решение арестовать убийц. Однако им удалось скрыться.
Был ли Новосёлов талантливым писателем? Его книги выходили в Барнауле (1957), в Алма-Ате (1960), в Иркутске (1981). О нём хорошо писали многие сибирские критики. Но за пределы Сибири его известность, кажется, так и не вышла.
***Владимир Васильевич Гиппиус, брат поэта и пушкиниста Василия Васильевича, родственник поэтессы Зинаиды Гиппиус, сам был поэтом.
Первые свои книги выпускает под псевдонимами. «Возвращение» (1912) под псевдонимом Вл. Бестужев, «Ночь в звёздах» (1915) под псевдонимом Вл. Нелединский.
Преподавал словесность, в частности, в Тенишевском училище, где среди его учеников были О. Мандельштам и В. Набоков. Принимал участие в «Цехе поэтов.
В 1912 году в журнале «Гиперборей» (№2, ноябрь) была опубликована весьма своеобразная переписка Гиппиуса и Блока. Гиппиус поэтически отвечал-оспаривал стихотворение Блока «Всё на земле умрёт – и мать, и младость…». Блок так же поэтически ответил Гиппиусу стихотворением «Владимиру Бестужеву» (по тому псевдониму, каким Гиппиус подписался). Гиппиус в ответ написал цикл из четырёх стихотворений под названием «Александру Блоку».
Следует отметить и брошюру Владимира Гиппиуса «Пушкин и христианство» (1915), положившую, можно сказать начало прочтению, которую мы обнаружим во множестве нынешних работ о Пушкине.
Надо сказать, что оба его ученика – Мандельштам и Набоков упомянули его в своих произведениях. Набоков в «Других берегах» сказал о нём: «Тайный автор замечательных стихов». А Мандельштам посвятил ему небольшую главку в «Шуме времени». Главка называется «В не по чину барственной шубе». Отрывок из неё:
«Я приходил к нему разбудить зверя литературы. Послушать, как он рычит, посмотреть, как он ворочается: приходил на дом к учителю «русского языка». Вся соль заключалась именно в хождении «на дом», и сейчас мне трудно отделаться от ощущения, что тогда я бывал на дому у самой литературы. Никогда после литература не была уже домом, квартирой, семьей, где рядом спят рыжие мальчики в сетчатых кроватках.
Начиная от Радищева и Новикова, у В. В. устанавливалась уже личная связь с русскими писателями, жёлчное и любовное знакомство с благородной завистью, ревностью, с шутливым неуважением, кровной несправедливостью, как водится в семье.
Интеллигент строит храм литературы с неподвижными истуканами. Короленко, например, так много писавший о зырянах, сдаётся мне, сам превратился в зырянского божка. В. В. учил строить литературу не как храм, а как род. В литературе он ценил патриархальное отцовское начало культуры.
Как хорошо, что вместо лампадного жреческого огня я успел полюбить рыжий огонёк литературной (В. В. Г.) злости!
Власть оценок В. В. длится надо мной и посейчас. Большое, с ним совершённое, путешествие по патриархату русской литературы от «Новикова с Радищевым» до Коневца раннего символизма так и осталось единственным. Потом только почитывал».
Умер Владимир Васильевич в военное время от голода в Ленинграде 5 ноября 1941 года (родился 27 июля 1876-го).
А что до его стихов, то они ещё будут востребованы. Убеждают меня в этом такие его строчки:
Мне кажется – есть внутренняя связь
Между железом крыш и светом лунным, —
Как тайна света в волны ворвалась,
Как есть печаль – одна – в напеве струнном,
Когда ты пальцы водишь по струнам,
Когда гнетёшь руками их молчанье…
Пройдём, как сон по розовым волнам,
Пройдём вдвоём в вечернем ожиданье!
Сегодня ночь таит опять желанья. —
Все, все желанья – в золотой луне,
Когда она, как золото страданья,
Стоит в неозарённой глубине…
Но вот сейчас сойдёт восторг ко мне,
Сейчас все крыши вспыхнут от желанья!
6 ноября
Афанасий Лазаревич Коптелов (родился 6 ноября 1903 года) получил Госпремию СССР за роман «Точка опоры». Причём этот роман – заключительная часть трилогии о Ленине («Большой зачин» (1963), «Возгорится пламя» (1966, 1969) и вот – «Точка опоры». Написано это блёкло, банально. Но тема такова, что удивляешься, как это за первые два романа Коптелову ничего не дали!
Вообще-то награждали Коптелова много. И понятно, почему. Его неизменно избирали в партийные органы (то есть, был он членом райкома, горкома), был он секретарём Союза писателей СССР и РСФСР. Награждён орденами Ленина, Трудового Красного знамени, «Знак Почёта».
Но всё это не за литературу, а за общественные деяния.
Умер Коптелов 30 октября 1990 года. И, думаю, вместе с ним умерли и его произведения, имевшие малое отношение к литературе.
***Леонид Израилевич Лиходеев в полном смысле этого слова ходил под Богом. Был он белобилетником. Тем не менее добился отправки на фронт. Через некоторое время командир части приказал офицеру связи и Лиходееву пробраться в штаб и передать туда пакет. Где точно находится штаб, никто не знал. Дело было в кавказских горах. Их остановили пьяные офицеры и, назвав предателями, велели расстрелять. Перед этим вышел знаменитый приказ Сталина №227, предписывающий расстреливать предателей, паникёров и трусов на месте.
Расстреливать Лиходеева и офицера вызвался некий безусый школяр. Отведя их на расстояние, он сказал: «Бегите! Я выстрелю в воздух».
Так остался жить замечательный журналист и очень неплохой писатель.
Начинал он со стихов. О чём напомнил в «Дне поэзии», главным редактором которого был Луконин и который заказал Лиходееву фельетон. Фельетон был очень смешным. Там Лиходеев не пощадил и себя, поэта.
Фельетонистом Лиходеев был отменным. Его сатирическое письмо отличается карикатурностью, пристрастностью к парадоксам. Его книга «Гвоздь в сапоге» отмечена острой социальной критикой. Его роман «Средневозвышенная летопись» пронизан сарказмом.
Лиходеев написал много книг. Не все они равноценны. Но во всех ощущается накал гражданских страстей, любовь к истории своего отечества.
Умер Леонид Израилевич 6 ноября 1994 года (родился 14 апреля 1921-го).
***Павел Воинович Нащокин сблизился с Пушкиным после возвращения поэта из Михайловской ссылки. С тех пор был одним из самых близких Пушкину людей.
Был Нащокин крёстным отцом сына Пушкина Александра.
Пушкин побуждал Нащокина писать воспоминания. Сохранилась правка поэта на первых листах нащокинской рукописи.
Дом Нащокина в Воротниковском переулке был последним московским адресом Пушкина, который жил там с 3 по 20 мая 1836 года. Судя по всему, друзьям хорошо было тогда быть вместе.
«Незадолго до смерти поэта, – вспоминает жена Нащокина Вера Александровна, – мой муж заказал сделать два одинаковых золотых колечка с бирюзовыми камешками. Из них одно он подарил Пушкину, другое носил сам, как талисман, предохраняющий от насильственной смерти. Взамен этого поэт обещал прислать мне браслет с бирюзой, который я и получила уже после его смерти при письме Натальи Николаевны, где она объясняла, как беспокоился её муж о том, чтобы этот подарок был вручен мне как можно скорее. Когда Пушкин после роковой дуэли лежал на смертном одре и к нему пришёл его секундант Данзас, то больной просил его подать ему какую-то небольшую шкатулочку. Из неё он вынул бирюзовое колечко и, передавая его Данзасу, сказал:
– Возьми и носи это кольцо. Мне его подарил наш общий друг, Нащокин. Это – талисман от насильственной смерти».
Умер Нащокин 6 ноября 1854 года (родился 15 декабря 1801 года). Он и жена оставили воспоминания об их великом друге.
7 ноября
««Гитлер не очень собирался свергать в России коммунистический строй». Ульрих фон Гассель, бывший германский посол в Риме, впоследствии казнённый по делу о заговоре 1944 года, сообщает в своем дневнике:
Фюрер сказал фон Папену (который это и передал Гасселю), что дойдёт (в России) только до определённой географической границы, а потом можно будет сговориться со Сталиным: «Он всё-таки великий человек и осуществил вещи неслыханные», – сказал Гитлер. Сталин был тоже очень высокого мнения о фюрере, во всяком случае, более высокого, чем о своих демократических союзниках».
Цитата принадлежит Марку Александровичу Алданову (родился 7 ноября 1886 года). Это выписка из его «Записных книжек».
Помимо литературы Алданов занимался химией. Удивительно, как серьёзно относился он к этим занятиям. Написал книгу «Actinochimie» (1937), которую высоко оценили химики. В 1951 году издал труд «К вопросу о возможности новых концепций в химии».
