Иоганн Гете - ТОРКВАТО ТАССО
Колени подгибаются! Принцесса,
Смотри, я вновь склоняюсь пред тобой!
Услышь мою мольбу; сними венок!
Чтоб я, проснувшись от прекрасных грез,
Почувствовал биенье новой жизни.
П р и н ц е с с а
Коль свой талант, прекрасный дар богов,
Умеешь тихо, скромно ты нести,
Учись носить и эту ветвь, она
Прекраснее всего, что дать мы можем.
До чьей она коснулась головы,
Над тем парить она уж будет вечно.
Т а с с о
Я пристыжен, позвольте мне уйти
И счастье скрыть мое в глубокой роще,
Где прежде я скрывал свою печаль!
Там буду я бродить, мне не напомнит
О счастье незаслуженном никто.
Источник светлый в зеркале прозрачном
Покажет мне, как некий человек,
Увенчан дивно, ясно отражен
Среди небес, деревьев, меж утесов,
Покоится задумчиво; мне мнится,
Что вижу я Элизий на волшебной
Поверхности. Я тихо вопрошаю:
Кто это? Юноша ли одинокий
Из времени былого? Он - в венке?
Как звать его? Чем заслужил венок?
Я долго жду и думаю: пускай
Придет другой и третий, чтобы с ним
Соединиться в дружеской беседе!
О, если б мне героев и поэтов
Былых времен у этих струй увидеть,
И здесь соединенных неразрывно,
Как были связаны они при жизни
Как вяжет силой дивною магнит
Со сталью сталь, так связывает крепко
Один порыв героя и поэта.
Гомер себя не помнил, созерцая
Двоих мужей в теченье долгой жизни,
И Александр в Элизии спешит
Скорей найти Ахилла и Гомера.
О, если б мог присутствовать я там,
Чтоб созерцать союз их душ великих!
Л е о н о р а
Проснись! Проснись! Почувствовать не дай нам,
Что ты о настоящем позабыл.
Т а с с о
О нет: оно возвысило меня,
Отсутствующим только я кажусь,
П р и н ц е с с а
Я рада, что, беседуя с духами,
Так человечески ты говоришь.
Паж подходит к князю и тихо докладывает ему что-то.
А л ь ф о н с
Приехал он! Как вовремя явился
Антонио! Веди его. Вот он!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же. А н т о н и о.
А л ь ф о н с
Добро пожаловать! Ты нам с собою
Приносишь вести добрые.
П р и н ц е с с а
Привет!
А н т о н и о
Едва сказать дерзаю, что за радость
Меня живит, когда я вижу вас.
Я перед вами обретаю снова
То, в чем давно нуждался. Вы довольны,
Как кажется, тем, что исполнил я,
И я вознагражден за все заботы,
За много дней тяжелых ожиданий,
Хлопот и нетерпенья. Мы имеем,
Чего желали: распри больше нет.
Л е о н о р а
Привет тебе, хоть я уже сердита:
Ты здесь как раз, когда мне надо в путь.
А н т о н и о
Тогда мое не будет счастье полным,
Ты отняла его большую часть.
Т а с с о
И мой привет! Мне будет счастьем близость
С тем, кто так много в жизни испытал.
А н т о н и о
Поверь, меня правдивым ты найдешь,
Из мира своего взглянув на мой.
А л ь ф о н с
Хотя уж ты докладывал мне в письмах,
Что сделал ты и как все это вышло,
Тебя о многом расспросить я должен.
Каким путем уладил дело ты?
На этой дивной почве каждый шаг
Размерен должен быть, чтоб наконец
Мы к цели собственной своей пришли.
Кто предан государю своему,
Тому бывает в Риме тяжело:
Рим хочет взять и ничего не дать;
Придя туда, чтоб получить хоть малость,
Порой не получают ничего,
И счастье - получить хоть что-нибудь.
А н т о н и о
Нет, не моим искусством, государь,
Я выполнил желание твое.
Кто так умен, чтоб не дал Ватикан
Учителя ему? Соединилось
Здесь многое, что служит нашей пользе.
Григорий чтит тебя и шлет привет
С благословеньем. Старец, столь достойный
Носить венец, тебя в свои объятья
Рад заключить. Людей распознавая,
Тебя он ставит очень высоко,
И для тебя уже он много сделал.
А л ь ф о н с
Я добрым мнением его польщен,
Коль искренне оно. Но знаешь ты,
Что Ватикан глядит на государства,
У ног его лежащие, с презреньем,
Тем более на смертных и князей.
Но что ж тебе, признайся, помогло?
А н т о н и о
Коль хочешь знать - высокий папы ум.
Он мелочам не придает значенья;
Чтоб властвовать над миром, он готов
Своим соседям уступить охотно.
И, отдавая пограничный край
Тебе, ценить твою умеет дружбу.
Италия должна спокойной быть.
Он хочет мира на своих границах,
Друзей в своем соседстве, чтобы мощь
Христовой церкви, коей правит он,
Внушала страх еретикам и туркам.
П р и н ц е с с а
Каких людей особенно он ценит?
Кому дарит доверие свое?
А н т о н и о
Лишь к опытным он приклоняет слух,
Лишь к деятельным он благоволит.
Служивший государству с юных лет,
Он им теперь владеет, на дворы
Влияет те, что раньше как посол
Он видел, знал и часто направлял.
Пред взорами его так ясен мир,
Как интересы папского двора.
В дни деятельности всеми он хвалим,
И рады все узнать в урочный час
То, что в тиши готовил долго он.
Нет зрелища прекрасней на земле,
Чем правящий разумно государь,
Чем край, где каждый - с гордостью послушен,
Где каждый мнит, что служит сам себе,
Где ведено лишь то, что справедливо.
Л е о н о р а
Как страстно я б хотела этот мир
Увидеть близко!
А л ь ф о н с
Чтоб в него вмешаться?
Не будет Леонора никогда
Смотреть - и только! Милая подруга,
Недурно было б нежными руками
В игру великую вмешаться - так ли?
Л е о н о р а
(к Альфонсу)
Меня ты дразнишь. Не удастся, нет,
А л ь ф о н с
Я пред тобой за прошлое в долгу.
Л е о н о р а
А я в долгу перед тобой сегодня!
Прости и не мешай моим вопросам,
А много ли он сделал для родных?
А н т о н и о
Не меньше и не больше, чем должны
Властители: коль помогать своим
Они не станут, будет сам народ
Их порицать. Умеренно родным
Григорий помогает, и они
Поддерживают государство. Так
Он две обязанности исполняет.
Т а с с о
А так же ль покровительствует он
Наукам и искусствам? С тем же ль рвеньем,
Как славные князья былых времен?
Т а с с о
Он чтит науку, видя средство в ней,
Чтоб управлять и узнавать народ;
Искусство ценит он, поскольку им
Украшен Рим: его дворцы и храмы
Дивят весь мир чудесной красотой.
Нет места праздности в соседстве с ним!
Служить и действовать обязан всякий,
А л ь ф о н с
Но думаешь ли ты, что скоро мы
Окончим дело? Что в конце концов
Они нам не наделают препятствий?
А н т о н и о
Я в сильном заблужденье нахожусь,
Коль с помощью твоих немногих писем
Навек не прекратится эта распря,
А л ь ф о н с
Я эти жизни дни благословляю,
Они несут мне счастье и успех.
Расширены мои границы, я
Уверен в будущем. Ты это сделал
Без помощи меча, венок гражданский
Ты заслужил. Прекрасным этим утром
Тебе венок из зелени дубовой
Пусть на чело возложат наши дамы.
Меня меж тем обогатил и Тассо:
Иерусалим для нас завоевал он
И посрамил всех новых христиан,
