Ион Арамэ - Рассвет над волнами (сборник)
Она подошла к нему, обняла и погладила по голове, как маленького:
— Наш домашний мастер, умница. А я принесла тебе приятную весть: на субботу мы приглашены к Джеорджеску-Салчии.
Однако на лице Нуку не отразилось сколько-нибудь заметного удовлетворения, что не ускользнуло от взгляда Амалии.
— Приглашены или ты приглашена? — переспросил Нуку.
— Я сказала «мы приглашены». Ну а если точнее, то Джеорджеску-Салчия приглашал в первую очередь тебя.
— Тогда другое дело. Мне не хотелось бы оказаться приглашенным туда, где проявляют благосклонность к моей жене. Помнишь, был фильм «Муж своей жены»? Ну ладно, это дело сложное. Будем справедливы — приглашен не я персонально, а мы с тобой. И все же, если быть точным, я приглашен, потому что являюсь твоим мужем.
— Что ж, придется попросить, чтобы он направил тебе официальное приглашение, раз ты такой формалист, — отшутилась Амалия, но затем сделала вид, что обиделась.
— Подожди, не уходи.
— Я схожу переоденусь. Утром было свежо, а сейчас стало жарко.
Она отправилась в спальню с легким сердцем. Нуку не отверг приглашения, а это уже кое-что. Он ведь мог воспротивиться встрече с интеллектуалами или сослаться на дела по службе. Амалия раздевалась, думая о предстоящем вечере, о спорах по вопросам искусства.
— Все, исправил! — услышала она радостный крик Нуку.
Она вошла в комнату, застегивая на ходу халат. Нуку поставил торшер на место возле магнитофона, опустил жалюзи и включил торшер. Теплый желтый свет, заливший угол, создавал обстановку уюта.
— Я позвал тебя принять работу.
— Прекрасно. И сколько это будет стоить? — спросила Амалия с улыбкой и обняла мужа.
Глава 12
Нуку встречал командира у трапа. Капитан второго ранга Якоб отдал честь флагу и наметанным инспектирующим взглядом окинул палубу. Все вроде в порядке. Застыли в неподвижности шеренги матросов. На правом фланге офицеры. Палуба чистая.
— Добро пожаловать на корабль, товарищ командир, — сказал Нуку после обмена уставными приветствиями. — У меня словно камень с души упал…
Якоб улыбнулся и дружески похлопал его по плечу:
— Преувеличиваешь все. Насколько мне известно, ты прекрасно справился и без меня.
— Я вам доложу подробности.
— Хорошо. Организуй занятия, потом поговорим.
Нуку вернулся к экипажу, отдал необходимые распоряжения. Все разошлись по боевым постам. Офицеры собрались вокруг командира. Якоб с каждым поздоровался за руку, обменялся несколькими словами, затем сказал:
— Поздравляю вас всех: за выход в море вы получили оценку «отлично». После проверки механизмов прошу каждого доложить, как он действовал во время похода.
В каюте командира было прохладно. С моря дул легкий бриз, колыхая голубые занавески, на которых играли лучи солнца.
— Духами пахнет, — сказал Якоб принюхиваясь. — Тебе не кажется?
— Мы здесь без вас делали генеральную уборку, — пояснил Нуку. — Я принес аэрозоль от комаров. Это у него такой запах.
— Я думаю, этот запах здесь долго не продержится. Ну ладно, Нуку, садись и рассказывай все по порядку.
— Вечером, когда вы позвонили и сообщили, что уезжаете в Бухарест, я еще не знал, что меня ждет. Думал, обычный день с занятиями по программе боевой подготовки, с мелкими повседневными задачами. Вдруг утром раздался телефонный звонок из штаба. Предупредили, что едет комиссия из Министерства национальной обороны с целью проверить действия экипажа в непредвиденных ситуациях.
— Ну, раз тебя предупредили, не такая уж она неожиданная.
— Комиссия была уже в пути, когда мне позвонили. Приехали трое офицеров с командиром бригады. По одному офицеру на корабль. К нам пришел немолодой капитан первого ранга Маринеску. Он представился. Я отдал ему рапорт и доложил, что вас на корабле нет. «Ничего страшного, — сказал Маринеску, — предположим, что-то произошло, когда командир уехал. Ну, как экипаж, справится?» «Думаю, справится, — ответил я, — хотя в подобных ситуациях он еще не бывал…» «Хорошо, организуем короткий выход в море без какой-либо подготовки. Как с горючим?» На корабле все было в порядке. Горючего хватало, воды и провианта тоже. Я пригласил офицера из министерства в командную рубку. Доложил оперативному дежурному, получил разрешение и вышел в море. Было это перед обедом. Во время марша получил несколько вводных. Одна из них — «Вышел из строя гребной винт». Мы отработали на одном винте. Потом — «Авария с рулевым управлением». Мы перешли на ручное управление. Ребята действовали на удивление слаженно. Около полуночи Пэдурару доложил, что пеленгаторная станция замолчала. Это, к сожалению, была уже не вводная, а реальная действительность. «Немедленно устраните неисправность», — приказал я. И пробыл вместе с ними, пока станцию не отремонтировали. Утром мы возвратились в порт…
— И все?
— Вроде все.
— А как действовали люди?
— Я ждал этого вопроса. Теперь начинается самая приятная часть моего доклада. Хочу доложить вам, товарищ командир, что экипаж — я не шучу — первоклассный. Он действовал как хорошо сыгранный оркестр. Никто не взял ни одной фальшивой ноты, никто ни разу не сбился с ритма.
— Ладно, брось свои метафоры. Как справились артиллеристы?
— Безукоризненно. И они, и все остальные. Когда я услышал приказ проверяющего выйти в море, меня на какое-то мгновение охватила паника. Но после того как подняли якорь, думать о постороннем было некогда. Капитан первого ранга спросил меня: «Справишься без командира?» Я ответил: «Думаю, что справлюсь. Да и офицеры помогут…» И они действительно мне помогли, особенно Пэдурару. Он находился при мне как бы в роли помощника и все успевал. Короче, мне повезло. А после того как мы причалили к берегу, капитан первого ранга Маринеску сказал: «Я доволен действиями экипажа. Предложу поставить вам оценку «отлично».
— И он сдержал слово, — тихо сказал Якоб. — Благодарю тебя. От тебя многое зависело: достаточно было растеряться на секунду… Я знал, кого беру себе помощником, и рад, что не ошибся в выборе.
— Да я ничего особенного не сделал, товарищ командир, — покраснев, ответил Нуку. — Был один сложный момент со станцией, но старший лейтенант Стере не подкачал. Он великолепный электронщик. Я не слышал, как он играет на скрипке, но станцию он знает прекрасно. Он заставил меня поверить, что электроника сродни искусству. А капрал Бачиу, кажется, всю жизнь только и делал, что ремонтировал пеленгаторные станции.
Якоб закурил и предложил сигарету Нуку.
— Я все-таки очень рад, — признался он. — По правде сказать, меня не покидало волнение с того момента, как я узнал об инспекции. Но я верил, что могу положиться на своих людей, в том числе на помощника командира корабля, — добавил он с улыбкой.
Раздался стук в дверь, и на пороге появился военный мастер Панделе:
— Прошу разрешения, товарищ командир. Я только на секунду.
— Что там у тебя, Панделе?
— Нужен трехфазный ток для проверки подъемника артиллерийского погреба.
— Хорошо. Пусть запустят генератор, но только в допустимых пределах. Передай это главному механику.
— Ясно. За час управимся, — бодро отрапортовал военный мастер Панделе, приложив руку к козырьку.
Капитан второго ранга Якоб кивком разрешил ему выйти и снова обернулся к Нуку:
— Как обстоят дела с горючим, знаешь? Мы должны перейти на режим строгой экономии. Об этом нам говорили на совещании в Бухаресте. Один инженер-танкист представил подсчеты. Только в одном полку без ущерба для программы боевой подготовки было сэкономлено более ста тонн дизельного топлива. Нам надо будет обсудить это на партийном собрании. А еще вопрос — поведение личного состава, не во время последнего выхода в море, а в более широком аспекте.
— Жаловаться не на что. Все в порядке. Правда, был один случай. Перед выходом в море матрос Штефанеску обратился ко мне с просьбой дать ему краткосрочный отпуск на пару дней. Мотивировал свою просьбу необходимостью уладить отношения с девушкой. Я не разрешил: не нашел причину уважительной.
Якоб непроизвольно подался к нему и, глядя в глаза, переспросил:
— Взаимоотношения молодого человека с любимой девушкой ты считаешь неуважительной причиной?
На лице Нуку появилась растерянная улыбка, он отвел взгляд и сказал:
— Раз уж зашла речь об этом, у каждого матроса есть в запасе история о девушке. Если разрешить одному, то завтра выстроится целая очередь с просьбами предоставить увольнение или краткосрочный отпуск. А в уставе ясно сказано…
— Что сказано? Сказано, что истории с девушками не являются уважительной причиной? Дорогой Нуку, бывают ситуации, когда такие причины становятся более чем уважительными. Правда, такое случается нечасто, но по крайней мере раз в жизни у каждого наступает такой момент, когда ему кажется, что решается его судьба. Не такой ли момент переживал Штефанеску?
