Айрис Мердок - Дилемма Джексона
— Мэриан, — повторил Туан.
Мэриан кивнула, словно только теперь узнала его. Он неловко встал, затем, потянув за руки, поднял ее и, обняв, ощутил жар. Поддерживая, словно в танце, он повел ее из холла в гостиную и усадил в кресло, сам встал перед ней.
— Мэриан, дорогая, милая Мэриан, не волнуйся, не бойся, я позабочусь о тебе… Принести что-нибудь? — Он не знал, что предложить — поесть, попить, молока, чего-нибудь спиртного, — поэтому продолжал тихо бормотать: — О дорогая, о милая…
Откинувшись в кресле, Мэриан глубоко дышала, прижимая одну руку к горлу, а другой удерживая ручку большой сумки. На ней было пальто свободного покроя. Туан с трудом узнавал ее — сначала он подумал, что она больна, но потом понял: лицо распухло от слез. Волосы Мэриан спутались, выглядели неряшливо и казались темнее обычного. Они облепляли ее голову, как водоросли.
— Милая, милая Мэриан, не нужно так… — Он не мог подобрать слово. — Не нужно так убиваться, все худшее позади…
Его голос, похоже, действовал на нее успокаивающе. Сев прямо, она стала неловко приводить себя в порядок, опустила наконец сумку на пол, пригладила волосы, вытерла ладонями лицо, поправила воротничок платья, видневшийся из-под пальто. Потом начала снимать пальто. Туан помог ей.
— Хочешь чаю или кофе, чего-нибудь горячего?.. Или, может быть, вина?.. Или поесть? — спросил он.
Это бессвязное предложение, казалось, еще больше ее успокоило, она начала соображать, чего бы ей хотелось, потом низким, хриплым голосом сказала:
— Да, не принесешь ли ты мне немного виски и побольше воды?
Туан, сорвавшись с места, бросился на кухню, но даже в этот момент чудовищное множество вопросов роилось у него в голове. Он постарался сосредоточиться на виски. Нужен стакан. Какой? Воду отдельно или смешать с виски? Холодную или горячую? Он слишком торопился, чтобы возвращаться и задавать ей все эти вопросы, боялся, она вдруг вскочит и убежит, поэтому сам быстро принял решение: два стакана, бутылка виски и кувшин с водой — все на поднос. Но нужно же накормить ее, она, наверное, умирает с голоду.
Пока его не было, Мэриан успела открыть свою большую сумку, достать зеркальце и косметичку, найти расческу и теперь драла ею спутанные волосы. Она попросила Туана добавить в стакан с виски воды, вот так, достаточно. Туан, хоть почти не пил, почувствовал, что и ему неплохо бы глотнуть немного виски, но продолжал стоять перед ней, не в силах сдвинуться с места.
— Я так виновата, Туан… — сказала Мэриан.
Он был рад, что она назвала его по имени.
— Милая, дорогая Мэриан, не тревожься. Я тебе помогу.
— Я не хочу быть тебе обузой.
— Ты вовсе не обуза. Мне очень хотелось бы, чтобы…
— Я долго не задержусь.
— Пожалуйста, прошу тебя, оставайся. Тебе не нужно… ты никому не хочешь позвонить?
— Нет, нет, и ты никому не звони, пожалуйста, ты никому не должен ничего говорить.
Туан колебался:
— Даже Розалинде?
— Да, да, ей — особенно! Никому…
— Ты должна поесть, должна остаться здесь, у меня есть отдельная спальня. Я хочу, чтобы ты осталась, ты, должно быть, смертельно устала, тебе нужно сейчас же что-нибудь съесть, пожалуйста…
— Хорошо, дай мне… что-нибудь, все равно что, я…
Туан кинулся на кухню и вернулся с хлебом, наскоро намазанным маслом, сыром и куском торта. Виски Мэриан выпила, но хлеб лишь раз откусила, да и то проглотила с трудом.
— Мэриан, послушай, я кое-что придумал. Все ужасно волнуются, думают, что ты, быть может, даже умерла…
— Я могла умереть, была близка к этому, мне бы и следовало умереть, я умру…
— Но разве не нужно хотя бы дать им знать, что ты жива? Просто скажи им… Я хочу, чтобы ты поговорила с кем-нибудь по телефону, тебе не обязательно сообщать, где ты находишься…
— Я погубила жизни двух мужчин. Я уеду. Далеко.
— Послушай, я позвоню Розалинде, я обязан, но не могу сделать этого без твоего согласия. Она любит тебя и никому ничего не скажет. Розалинда сделает для тебя что угодно… И еще я должен позвонить Джексону.
Он подошел к телефону. Остановился. Подождал. Мэриан молчала. Он снял трубку и набрал номер Розалинды, та сразу же ответила:
— Алло?
— Розалинда? Это я, Туан.
— О, Туан. Никаких новостей, полагаю?
— Слушай, я хочу, чтобы ты кое-что сделала. Ты одна?
— Да…
— Можешь сейчас же приехать ко мне, немедленно и никому ничего не говорить?
— Конечно, могу. Сейчас приеду, я возьму такси.
Туан быстро набрал номер Джексона, но ответа не было. Он побежал обратно к Мэриан, опасаясь, что она станет кричать на него, однако она сидела, закрыв глаза, голова ее упала на грудь, влажные губы слегка приоткрылись. Туан придвинул стул ближе и взял ее безжизненно повисшую руку. Продолжая смотреть вниз, Мэриан медленно отняла ее и откинулась на спинку кресла. Две слезинки скатились по ее щекам, она закрыла глаза и, казалось, задремала. Туан решил, что разумнее не затевать сейчас разговоров. Мэриан почти неслышно что-то жалобно пробормотала.
Через двадцать минут раздался звонок в дверь. Туан поспешно встал и пошел открывать. Впустив Розалинду, он закрыл дверь. Розалинда прислонилась к ней спиной. Туан приложил палец к губам и тихо сказал:
— Мэриан.
Розалинда кивнула и прошептала:
— Я так и думала.
Он указал рукой на гостиную, Розалинда вошла туда и бесшумно закрыла за собой дверь. Туан выскользнул на улицу, тоже тихо прикрыв за собой парадную дверь, и зашагал к реке. Увидев телефонную будку, он не удержался и еще раз позвонил Джексону. На этот раз ему повезло.
— Я не сомневался, что увижу вас здесь.
Говорил Джексон. Слушал Туан.
Туан счел, что лучше ему с полчаса побыть вне дома, продолжая тем не менее наблюдать за входом. Только он повернул от реки обратно, как увидел Джексона.
Необычная, почти молчаливая дружба между ними возникла с самого начала, с первой их встречи у Тима и Бенета. При посторонних их взгляды — взгляд молодого гостя и взгляд слуги — мимолетно скрещивались. Иногда они разговаривали, но лишь при случайных встречах, специально никогда о них не договаривались. Туан был застенчив и инстинктивно воспринимал Джексона как мудрого друга, но, разумеется, держал это соображение при себе. Ему не нравилось, когда Джексона в его присутствии подначивали или когда Бенет ворчал на него.
Сейчас они стояли на улице и смотрели друг на друга. Был поздний вечер, солнце зашло за дома на противоположном берегу Темзы. Джексон протянул руку, и Туан пожал ее обеими ладонями. Они двинулись по улице рядом.
— Я подошел к двери, — сказал Джексон, — и услышал, как девочки разговаривают.
— Слава богу, что вы пришли! Кроме нас, никто ничего не знает, надеюсь.
Они дошли до дома, и Туан отпер дверь ключом.
Как только мужчины вошли, голоса, доносившиеся из глубины квартиры, смолкли. Они толкнули дверь в гостиную: Мэриан сидела на диване, а Розалинда стояла перед ней на коленях. Обе плакали. При виде мужчин обе вскочили. Розалинда подошла поздороваться с Джексоном. Она протянула руку, потом обняла его. Мэриан же тихо исчезла, уединившись в одной из спален.
Джексон, потративший много времени, чтобы поймать такси, и в конце концов решивший обойтись без него, шел в жутковатой темноте, быстро накрывшей город, встречая идущих навстречу таких же странных одиноких путников. Подобные существа были ему хорошо знакомы, он сам был одним из них. Проходя мимо, они всматривались друг в друга. Джексон поймал себя на том, что вспоминает собственное прошлое и думает о будущем — неужели его будущее, некое абсолютно новое, другое будущее, совершенно ему неизвестное, вот-вот наступит? Имел ли он вообще какое-либо будущее?
Джексон перебирал в памяти самые существенные события минувшего вечера. Мэриан заперлась в спальне и отказалась впустить кого бы то ни было, кроме него. Они вместе сидели на кровати, и Мэриан целовала ему руки. Джексон, когда-то исполнявший обязанности священника, испытывал знакомую боль. Мэриан пообещала, что не наложит на себя руки, и снова заплакала. Потом сказала, что очень устала, а ей нужно поспать, и, разумеется, взяла с Джексона слово «никому ничего»… Она и впрямь так вымоталась, что заснула, как только коснулась головой подушки. Джексон тихо удалился. Туан с Розалиндой тем временем пытались сочинить анонимное послание, из которого Бенет должен был понять, что Мэриан жива и невредима. Однако Джексон отсоветовал им посылать его, сказав, что это слишком рискованно, и они согласились, положились на его мудрость. Вскоре Джексон ушел. Теперь он брел, размышляя.
Когда он добрался до Тары, уже наступило утро, время приближалось к девяти. Осмотрев гараж, Джексон вошел в дом. Бенета здесь, совершенно очевидно, не было. Какое облегчение, что Мэриан наконец объявилась и находится в прекрасных руках, по крайней мере в настоящий момент! Джексон очень устал и хотел было пойти к себе в сторожку, но вдруг вспомнил — как он мог забыть! — о миссис Белл, которая любезно предоставила ему адрес и номер телефона, ведь, в конце концов, Джексон был «братом» того человека! Он обязан разобраться и с этим, хотя бы из чистого любопытства.
