Ивлин Во - Черная беда
— Мне тяжко признаваться в своем бессилии, господа, но боюсь, что нет. Тут без денег никак не обойтись.
— Пусть настоятель назовет свою цену. Ахон должен быть здесь, в столице. Тогда мы сможем нанести удар.
Вновь наполнились бокалы с шампанским, и, прежде чем перейти в гостиную, мсье Байон напомнил своим гостям о серьезности создавшегося положения:
— Господа, сегодня важнейший вечер в истории Восточной Африки. Будущее этой страны, а возможно, и наша с вами жизнь, целиком зависят от того, сумеем ли мы сохранить в строжайшей тайне назначенную на понедельник экспедицию графа Нгумо.
Как только гости ушли, мсье Байон собрал своих подчиненных и сообщил им о последних событиях, которые еще до рассвета были переданы в Париж. По дороге домой Коннолли прямо в машине сообщил обо всем Черномазой:
— Но учти, детка, это пока тайна, поэтому, смотри, держи свой длинный язык за зубами!
14 марта (продолжение)
Дезинфицирующие таблетки, естественно, испортились — пошла в магазин при гостинице купить другие. Встретила местную герцогиню — говорит по-английски. Обещала помочь насчет клопов. Пошла к ней домой за клопомором ее собственного изготовления. Угостила меня чаем с печеньем. Оч. интересный разговор. Оказывается, император завладел троном незаконно. Засадил своего старого дядю за решетку. Сейчас его поехали освобождать. Оч. романтично надо надеяться только, что и новый император проявит такую же гуманность к животным.
15 марта
Ночь прошла лучше. Клопомор герцогини действует оч. хорошо, только запах жуткий. Получили приглашение на обед во дворце, кот. состоится сегодня вечером. Приглашение приняла, хотя могли бы потрудиться послать его заранее. Решила — так будет лучше для нас обеих. Если чемодан Сары не найдется, ей будет не в чем пойти.
Впервые после восшествия Сета на престол во дворце принимали гостей из Европы. По этому поводу министр модернизации был утром вызван к императору для составления приглашений и меню.
— Общество в основном будет азанийское. Я хочу, чтобы англичанки убедились, как мы благовоспитанны. Не знаю только, звать ли виконта Боза? Что скажете? Он не напьется?.. А еще я хотел посоветоваться с вами насчет меню. Я где-то вычитал, что теперь блюда называются «витаминами». Вот, взгляните, как я составил меню. Будет хороший, современный, европейский обед. Что скажете?
Бэзил взглянул на список блюд. Еще месяц назад он мог бы внести ряд исправлений. Но теперь ему все надоело.
— Прекрасно, Сет. Продолжайте в том же духе.
— Вот видите, — с гордостью сказал император, — мы, азанийцы, уже кое-что умеем. Скоро сможем обходиться без Министерства модернизации. Нет, нет, не поймите меня превратно, Бэзил. Вы-то всегда будете моим другом и советчиком.
И список блюд первого званого обеда при дворе императора Сета отправился в типографию «Курьера», откуда вернулся в виде толстой пачки меню: золотое тиснение, шелковые ленты цвета азанийского национального флага, а сверху посередине выбита золотая корона.
15 марта
Банкет в честь Общества защиты животных
(Великобритания)
Меню:
Витамин А
Сардины в банке
Витамин Б
Жареная говядина
Витамин В
Жареные молочные поросята
Витамин Г
Горячая баранина с луком
Витамин Д
Индейка со специями
Витамин Е
Сладкий пудинг
Витамин Ж
Кофе
Витамин 3
Варенье
— Это так по-английски, — пояснил Сет. — В знак уважения к вашей великой империи.
В восемь часов вечера леди Милдред и мисс Тин прибыли во дворец. Электростанция в тот вечер работала, и над парадным входом, будто на Рождество, протянулась гирлянда разноцветных лампочек. На ступеньках был расстелен кусок до блеска вымытого линолеума, и, когда подъехало такси, десятка полтора слуг бросились к машине, чтобы проводить почетных гостей в вестибюль. Одеты слуги были по-разному: одни — в военную форму, обшитую золотыми галунами, которые были либо подобраны ими в пустых комодах, либо украдены у заезжих дипломатов; другие — в народные костюмы из полосатого шелка. Когда дамы вышли из машины, выстроившийся на ступеньках взвод бравых гвардейцев испугал их своим зычным приветствием.
В этот момент возникла некоторая заминка, поскольку таксист наотрез отказался брать новенький фунтовый банкнот, которым попыталась расплатиться с ним леди Милдред. Но тут на помощь почтенной даме пришел капитан гвардейцев. Звеня шпорами, он сбежал с крыльца и прекратил возникший было спор, арестовав шофера, после чего скупым, но красноречивым жестом дал понять, что очень сожалеет о случившему и, будь его воля, повесил бы смутьяна на месте.
Главный зал был ярко освещен, почти все представители высшего света Азанийской империи были уже в сборе. Одним из первых декретов новой власти явилось обязательное ношение европейских вечерних туалетов, и сегодня такая возможность представилась столичной публике впервые. В разных концах зала маячили понурые фигуры государственных сановников, которых господин Юкумян в изобилии обеспечил фраками, белыми перчатками, крахмальными сорочками и эмалевыми запонками; лишь у нескольких мужчин отсутствовали туфли и носки; непривычная одежда придавала внешнему виду гостей горделивую непреклонность. Что же касается дам, то они по большей части остановили свой выбор на довольно рискованных, густо-зеленых и фиолетовых туалетах, украшенных блестками и страусовыми перьями. Виконтесса Боз была в новом, только что прибывшем из Каира платье с голой спиной, а также во всех фамильных драгоценностях; на курчавой головке герцогини Мхомалы красовалась трехфунтовая диадема из золота и гранатов; баронесса Батулле демонстрировала гостям холеные плечи и спину — искусно татуированные и щедро изрисованные.
На фоне всего этого великолепия почетные гостьи смотрелись довольно скромно. Гофмейстер двора провел англичанок по залу, представляя их собравшимся на французском языке, на котором он изъяснялся немногим лучше леди Милдред.
В толпе сновали, разнося на подносах бренди, двое рабов. От бренди англичанки наотрез отказались, что привело гофмейстера в некоторое недоумение — может быть, дамы предпочитают виски? Если так, то это можно организовать. Или пиво?
— Mon bon homme, — одернула его леди Милдред, — il vous faut comprendre que nous ne buvons rien de tout, jamais[20]; после чего ее и мисс Тин сразу же зауважали: внешний вид обеих дам оставлял желать лучшего, это верно, зато они, по-видимому, знали что-то такое, о чем азанийцы и не догадывались. «С такой женщиной хорошо вместе путешествовать», — подумал гофмейстер и учтиво осведомился, берут ли в Англии лошадей или верблюдов в приданое.
Тут, однако, разговор прекратился, ибо в зал из дальней двери вошел император и сел на трон, неприметно стоявший на возвышении. Дворцовый этикет находился еще в стадии формирования, и поэтому, когда монарх опустился на трон, в зале воцарилась напряженная тишина — никто не знал, как себя вести. Но вот Сет что-то шепнул своему конюшему, который направился к почетным гостьям и подвел их к императору. Дамы сделали реверанс и отступили в сторону, наблюдая за тем, как мимо трона, в строгом соответствии с табелью о рангах, прошествовали остальные приглашенные. Многие отвешивали по-восточному низкие поклоны, поднося руку сначала ко лбу, а потом к груди, а некоторые гости, причем обоего пола, в подражание англичанкам, тоже делали реверанс. Один убеленный сединами вельможа, приверженец старинных обычаев, повалился перед троном на пол и начал посыпать голову пеплом. Когда же все, каждый на свой лад, приветствовали императора, Сет встал и направился к накрытому столу, а гости бросились за ним и стали, без особых церемоний работая локтями, занимать места. Леди Милдред и мисс Тин посадили по обеим сторонам от императора, и вскоре все начали с невероятной скоростью есть и пить.
15 марта (продолжение)
Обед во дворце. Оч. невкусно. Сплошное мясо — жирное, переперченное. Ела через силу — исключительно из вежливости. Сара к еде не притронулась. Император засыпал меня вопросами, на некоторые я ответить не смогла: «Сколько костюмов у английского короля?», «Он принимает ванну до завтрака или после? А что считается более культурным?», «В каком магазине лучше всего купить артезианский колодец?», и т. д. Сара весь вечер промолчала. Я рассказывала императору про совместное обучение и школьную дисциплину. Слушал с большим интересом.
Соседом, сидевшим справа от леди Милдред, оказался тот самый вельможа, который по старинке распластался перед троном в гостиной. Со стороны казалось, что он поглощен едой, на самом же деле старик лихорадочно повторял заученные им еще с утра английские фразы. Наконец, набравшись смелости и подняв от тарелки свое огромное бородатое лицо, он выпалил:
