Леон Юрис - Исход
Карен стояла на палубе и передавала детей пальмахникам, переносившим их на берег.
— Скорее… скорее…
Некоторые припадали к священной земле, целовали ее, плача.
— У вас еще будет время на это! Не сейчас!.. Быстрее, быстрее!.. — кричали пальмахники.
Билл Фрай стоял на мостике и орал в мегафон приказы. За час судно покинули почти все, остались только несколько десятков детей и руководители групп.
В тридцати милях севернее гавани подразделение Пальмаха, отвлекая внимание британского гарнизона от высадки в Кесарии, имитировало налет на английские склады.
На берегу рыбаки и пальмахники действовали быстро и слаженно. Часть беженцев пристроили здесь же, в деревне, остальных погрузили на машины и повезли в глубь страны.
Когда последний ребенок покинул борт корабля, Билл Фрай спустился на палубу и приказал руководителям групп покинуть судно.
Карен почувствовала, как ледяная вода сомкнулась над ее головой. Она встала на цыпочки, сделала несколько шагов и, сориентировавшись, поплыла, пока не нащупала дно. С берега доносились неясные восклицания на иврите и немецком. Девушка добралась до огромного валуна, выступавшего из воды у самого берега, и на четвереньках перелезла через него. Ее смыло обратно в море, но теперь дно было под ногами, и, дюйм за дюймом одолевая волну, Карен пробиралась все ближе к берегу.
Пронзительный вой сирен! Оглушительный треск винтовочных выстрелов!
Люди на берегу начали разбегаться!
Вода теперь доходила Карен только до колен. Она стояла и жадно глотала воздух. Перед ней выросли несколько англичан в форме, с резиновыми дубинками в руках.
— Нет! — закричала она. — Нет! Нет! Нет!
Девушка, визжа, бросилась на солдат. Сильная рука схватила ее сзади за шею, прижала к воде. Зубы Карен вонзились в эту руку. Солдат вскрикнул и ослабил хватку. Карен бросилась вперед, размахивая руками, но другой солдат поднял дубинку и ударил ее по голове. Она застонала и упала без сознания в воду. Карен открыла глаза. Нестерпимо болела голова. Однако, увидев щетинистую физиономию и заплывшие глазки Билла Фрая, она улыбнулась.
— Дети! — закричала она и рывком поднялась.
Билл удержал ее за плечи.
— Успокойся, большинство ребят успели увезти. Остальные здесь с нами.
Карен закрыла глаза, вздохнула и опустилась на подушку.
— Где мы?
— В английском лагере Атлит. Все получилось чудесно. Больше половины успели смыться. Англичане до того взбесились, что хватали всех без разбора и приволокли сюда матросов, рыбаков, беженцев… Как ты себя чувствуешь?
— Ужасно. Что со мной было?
— Ничего. Ты пыталась в одиночку разбить всю британскую армию.
Она отбросила одеяло, села и ощупала шишку на голове. Ее одежда еще не просохла. Карен спустилась с кровати, прошлась, пошатываясь, до выхода из палатки. Здесь стояло несколько сот палаток, а вокруг — колючая проволока. По ту сторону проволоки караулили английские солдаты.
— Я не знаю, что на меня нашло, — сказала Карен. — Я в жизни никого не ударила. Когда я увидела солдат, пытавшихся меня остановить, со мной произошло что-то очень важное, пожалуй, самое важное за всю мою жизнь. Я должна была ступить ногой на палестинскую землю… почувствовала, что просто умру, если не ступлю. Не знаю, что на меня вдруг нашло. — Она села рядом с капитаном.
— Есть хочешь, малышка?
— Я не голодна. Что они теперь сделают с нами?
Билл пожал плечами.
— Через несколько часов рассветет. Они вызовут нас, учинят идиотский допрос. Ты ведь знаешь, что им отвечать.
— На все их расспросы я должна отвечать, что это моя страна.
— Они тебя продержат пару-тройку месяцев, а там и пустят. Главное — что ты в Палестине!
— А ты?
— Я? Вышлют, как в прошлый раз. Потом моссадовцы дадут еще одно судно… снова попытаемся прорваться.
Голова у Карен разрывалась на части. Она опять прилегла, но не смогла закрыть глаза и долго всматривалась в посеревшее от усталости лицо Билла.
— Билл… зачем вам все это?
— То есть как это зачем?
— Вы американец. В Америке к евреям относятся по-другому.
— Все почему-то норовят сделать из меня героя. — Он порылся в кармане, вытащил подмокшие сигары. — Пришли ребята из Алии Бет, сказали, что им нужны моряки. Я — моряк и всегда был моряком. Начал с юнги, а теперь капитан. Вот и все. Мне за это хорошо платят.
— Билл!
— Ну?
— Я вам не верю.
Билл и сам, казалось, не очень верил в то, что говорил. Он встал.
— Трудно объяснить, Карен. Я люблю Америку. Я не променяю ее на сто Палестин.
Карен приподнялась на локте. Билл начал ходить по палатке взад и вперед, пытаясь разобраться в своих мыслях.
— Мы — американцы, но все-таки американцы особого рода. Может, мы сами в этом виноваты, может, кто еще… У меня не хватает мозгов разобраться. Всю жизнь я слышал, что раз я еврей, то должен быть трусом. И вот что я тебе скажу, дитя мое. Каждый раз, когда Пальмах взрывает какой-нибудь английский склад оружия или дает жару арабам, он завоевывает уважение и ко мне. Он доказывает, что лгут те, кто утверждает, будто евреи трусы. Пальмахники дерутся и за мое достоинство… понимаешь?
— Кажется, понимаю.
— А я — будь я проклят, если что-нибудь понимаю!
Он присел рядом с Карен и внимательно осмотрел шишку на ее голове.
— Ничего страшного. Я сказал этим негодяям-британцам, чтобы положили тебя в больницу.
— Ничего, заживет и так, — ответила она.
Этой же ночью пальмахники совершили налет на лагерь в Атлите, взорвали забор из колючей проволоки, и еще человек двести беженцев вырвались на свободу. Карен и Биллу Фраю бежать не удалось.
Когда Уайтхолл получил подробный доклад обо всем, что произошло с «Звездой Давида», англичане поняли, что им нужно менять иммиграционную политику. До сих пор на кораблях в Палестину удавалось прорваться лишь нескольким сотням смельчаков. Это же судно разом доставило без малого две тысячи, и большая часть их успешно высадилась в Кесарии или сбежала из Атлита. Британия столкнулась с открытой поддержкой евреев французским правительством. Каждый шестой еврей попадал в Палестину нелегальным путем.
Англичане оказались в тупике. Они ничуть не приблизились к разрешению палестинской проблемы. Решено было выставить евреев вон из Палестины. Создание лагерей на Кипре стало прямым следствием усиливающейся нелегальной иммиграции и, в частности, удачного рейса «Звезды Давида».
Евреев из Атлита посадили на специальное судно для перевозки заключенных и отправили на Кипр, в лагерь Караолос. Но еще тогда, когда «Карпатос», он же «Звезда Давида», сидел на мели у Кесарии и волны постепенно разбивали его на куски, Моссад Алия Бет уже подыскивал новые корабли.
И вот уже шесть месяцев Карен жила в пыльном Караолосе и работала с детьми. Ни время, ни частые этапы из лагеря в лагерь не разочаровали, не озлобили ее. Она жила единственной мечтой — попасть еще раз в Палестину… В Эрец Исраэль. Эти волшебные слова стали ее навязчивой идеей.
Карен рассказывала много часов. За это время они с Фремонт ощутили родство душ.
— А об отце ты что-нибудь слышала? — спросила Китти.
— Нет. Последний раз я слышала о нем давно, еще в Ля Сиотат.
Китти посмотрела на часы.
— Господи… уже за полночь!
— А я и не заметила, как время прошло.
— Я тоже. Спокойной ночи, дитя мое!
— Спокойной ночи, Китти. Мы еще увидимся?
— Может быть… Я не знаю.
Китти вышла и зашагала прочь. В тысячах палаток царила тишина. Луч прожектора со сторожевой вышки скользил по брезентовым дюнам. Вихрем пронеслась пыль, и Китти плотнее завернулась в плащ. Высокий силуэт Ари Бен Канаана шагнул ей навстречу. Он протянул Китти сигарету, и они вышли из детской зоны по мосту. Китти на мгновение остановилась и посмотрела назад. Потом через отделение для стариков пошла к главным воротам.
— Я согласна работать у вас, — сказала она, — но при одном условии. Эта девушка не будет участвовать в побеге. Она останется в лагере со мной.
— Согласен.
Китти повернулась и быстро вышла за ворота.
ГЛАВА 18
План, который Давид романтически окрестил «Операция „Гедеон“, начали проводить в жизнь. В Караолосе Дов Ландау вовсю подделывал накладные на грузы и личные воинские документы, а Китти Фремонт выносила их из лагеря и передавала Бен Канаану.
С помощью накладных Ари осуществлял первую часть своего плана. Во время поездок по Кипру он обнаружил неподалеку от Караолоса, по дороге в Фамагусту, большой английский военный склад. За высоким забором на площади в несколько акров стояло множество автомашин, а за ними — десяток огромных складов. Во время войны это была одна из главных баз снабжения союзников на Ближнем Востоке. Теперь часть военного снаряжения отправлялась британским силам, расположенным в этом районе, остальное было объявлено излишним и подлежащим реализации. Движение между базой и портом в Фамагусте не прекращалось. Кипро-Средиземноморская компания Мандрии посредничала в перевозках, поэтому у Мандрии имелся список всех грузов, хранящихся на складе.
