Леон Юрис - Исход
Обещания лопнули, как мыльный пузырь, едва лейбористское правительство почувствовало запах черного золота, идущий из-под аравийских песков. Проекты политического устройства отложили для дополнительного изучения, назначили новые комиссии, предложили обсуждения, тянувшиеся уже четверть века.
Но ничто не могло остановить яростного стремления еврейских беженцев попасть в Палестину. Агенты Моссада Алия Бет рыскали по всей Европе в поисках евреев, оставшихся в живых после геноцида, и переправляли их через границы, идя на подкупы, подлоги, контрабанду, не пренебрегая хитростью и даже насилием.
Шла гигантская игра, действие перемещалось из одной страны в другую. С самого начала Франция и Италия встали на сторону беженцев и открыто сотрудничали с Моссадом. Их границы были открыты для беженцев, они не препятствовали созданию сборных пунктов, но Италии, в которой вместе с американскими находились и английские войска, это удавалось с трудом. Главным центром беженцев стала Франция.
Вскоре лагеря вроде Ля Сиотат оказались переполнены. Моссад приступил к нелегальной переправке беженцев в Палестину. Европейские порты кишели его агентами, которые на деньги американских евреев покупали суда, переделывали их, приспосабливая к прорыву английской морской блокады палестинских берегов. Англичане использовали не только флот; центрами борьбы против Моссада стали их посольства и консульства.
Утлые суденышки, набитые до отказа отчаявшимися людьми, брали курс на Палестину только для того, чтобы их перехватили англичане, едва они пересекут трехмильную прибрежную полосу. Беженцев обычно помещали в новый лагерь; на этот раз у Атлита, в самой Палестине.
Когда Карен поверила, что отец ее жив, она загорелась желанием попасть в Палестину — ей казалось, что отец обязательно приедет туда.
Хотя девушке не исполнилось еще и шестнадцати, ее приняли в свою группу пальмахники, которые ночью у костра рассказывали чудеса о Земле Обетованной и пели замечательные песни на слова, так похожие на библейские тексты. Они просили девушку:
— Станцуй, Карен, станцуй!
Ей поручили заботу о сотне детей, которых надо было подготовить к моменту, когда моссадовское судно возьмет их на борт.
Британские иммиграционные власти установили норму в полторы тысячи человек в месяц и старались отбирать детей либо стариков, не годных к несению воинской службы. Мужчины отращивали бороды и отбеливали волосы, чтобы выглядеть стариками, но из этих ухищрений обычно ничего не выходило.
В апреле 1946 года, спустя девять месяцев после того, как Карен покинула Данию, Галила сообщила:
— На днях прибудет корабль Моссада, и ты со своей секцией отправишься на нем.
У Карен забилось сердце.
— Как называется судно?
— «Звезда Давида», — ответила Галила.
ГЛАВА 16
Си-Ай-Ди был в курсе всего, что касалось грузового парохода «Карпатос». Там знали, что судно куплено Моссадом в Салониках, и внимательно следили за 45-летним пароходом водоизмещением в 800 тонн, который направился в Пирей, где взял на борт американскую команду, нанятую Алией Бет, и проследовал в Геную. Наблюдали и за тем, как «Карпатос» переделывали, приспосабливали к нелегальной перевозке беженцев, и заранее знали, когда он снимется с якоря и возьмет курс на Лионский залив.
Южное побережье Франции кишело агентами Си-Ай-Ди. Над Ля Сиотат установили круглосуточное наблюдение, подкупили несколько французских чиновников. Уайтхолл нажимал на Париж, чтобы власти не допустили входа «Карпатоса» во французские воды. Но ни нажим, ни подкупы не смогли помешать французскому сотрудничеству с Моссадом. «Карпатос» вошел в трехмильную зону.
Начался следующий этап. Пальмахники, чтобы отвлечь внимание англичан, устроили с помощью французов несколько сухопутных побегов. Англичане были сбиты с толку, и тогда произошел настоящий побег. Тысячу шестьсот евреев, в том числе всю группу Карен, вывезли в укромное местечко на побережье. На берегу тихой бухточки беженцы с машин пересели на резиновые лодки и были бесшумно доставлены к пароходу.
Всю ночь лодки шныряли туда и обратно. Крепкие руки американских моряков помогали перепуганным беженцам подняться на борт, где пальмахники распределяли их по местам. Рюкзак, фляга с водой и горячее желание оставить Европу — таков был весь их груз.
Детей из группы Карен, самых маленьких, взяли на борт в первую очередь. Их поместили в трюме отдельно, рядом с трапом, ведущим на палубу; Карен принялась их успокаивать. К счастью, дети так устали, что тут же заснули. Некоторые начали плакать, но она их быстро утешила.
Прошел час, другой, третий.. В трюме становилось тесно. Приводили все новых и новых беженцев, пока его не забили так, что стало негде повернуться.
Затем людей начали размещать на палубе. Сначала на корме, а когда и там места не стало — на носу.
Капитан судна, американец Билл Фрай, спустился по трапу, окинул взглядом зажатую в трюме людскую массу и присвистнул. Это был коренастый мужчина с вечно небритым лицом и с вечным окурком сигары в зубах.
— Эх, и задали бы нам жару пожарники в Бостоне, если бы увидели это! — пробормотал он.
Капитан замолчал и прислушался. В темноте красивый голосок напевал колыбельную. Билл перешагнул через тела и направил электрический фонарик в. сторону Карен, которая убаюкивала ребенка. На мгновение ему показалось, что он видит мадонну. Карен подняла голову и жестом попросила его убрать фонарь.
— Эй, детка… ты говоришь по-английски? — послышался дрогнувший голос Билла.
— Да.
— Кто здесь начальник над детьми?
— Я отвечаю за них и попросила бы вас говорить потише: насилу их успокоила.
— Я буду говорить, как мне заблагорассудится, понятно? Я капитан. А ты сама, поди, не старше этих несмышленышей.
— Если вы справитесь со своим судном так, как я управляюсь с детьми, — сердито сказала Карен, — то мы утром будем в Палестине.
Билл поскреб щетину и улыбнулся. Этот громила ничуть не похож на благовоспитанных капитанов из детских книжек, подумала Карен, но, кажется, он только прикидывается строгим.
— Ты мне нравишься, детка. Если тебе что-нибудь понадобится, поднимись ко мне на мостик. И не забывай про вежливость — кэпа нужно уважать.
— Спасибо, капитан.
— Не за что. Зови меня просто Билл. Мы все одного племени.
Карен посмотрела Биллу вслед, когда он поднимался, и заметила, что уже светает. «Карпатос» был забит беженцами до отказа, не осталось ни одного свободного дюйма. Ржавый якорь со скрипом пошел вверх, ударяясь о деревянные борта судна. Дряхлые машины, сопя и чихая, словно нехотя пришли в движение. Стоял густой туман — сам Господь заботился о них; старое судно отплыло от берегов Франции, набрав максимальную скорость в семь узлов. Через несколько минут оно вышло из трехмильной зоны в международные воды. В первом раунде победу одержал Моссад! На мачте был поднят сине-белый еврейский флаг, и «Карпатос» переменил свое название на «Звезду Давида».
Судно беспощадно качало. Вентиляции не было, и все в трюме побледнели. Карен и пальмахники не знали ни минуты отдыха: делали компрессы, давали беженцам лимоны, чтобы не допустить массовой рвоты. Когда лимоны кончились, Карен взялась за тряпки.
С детьми девушка справлялась хорошо, но в полдень жара стала невыносимой; дышать было нечем, а от пота и непрерывной рвоты в полутемном трюме стоял жуткий смрад. Мужчины разделись до нижнего белья, тела лоснились от пота. Начались обмороки. Потерявших сознание выносили на палубу. Для других просто не было места.
Трое врачей и четверо сестер выбивались из сил.
— Набейте им животы чем-нибудь! — требовали они.
Уговорами и ухищрениями Карен запихивала ложки с едой в детские рты. Под вечер она раздала успокаивающие средства и кое-как помыла детей. Мыть приходилось экономно; воды не хватало.
Наконец-то солнце село, и в трюм проникло дуновение свежего воздуха. Карен изнемогла от усталости, отупела. Она впала в полудрему, из которой вырывалась всякий раз, когда раздавался детский плач. Девушка прислушивалась к кряхтению старого судна, медленно пробирающегося к Палестине, и к утру погрузилась в беспокойный сон, полный кошмарных сновидений.
Внезапный грохот разбудил ее. Она выглянула на палубу: был уже день. Все смотрели на небо, где кружил огромный четырехмоторный самолет.
— Английский! Бомбардировщик «ланкастер»!
— Всем оставаться на местах, соблюдать порядок! — раздалось из громкоговорителя.
Карен вернулась к испуганным, плачущим детям и начала громко петь, призывая их подтягивать:
Вперед, вперед на родину
Счастливо мы плывем.
Вперед, вперед на родину!
Давайте все споем.
— Спокойно! — доносилось из громкоговорителя. — Никакой опасности нет.
К полудню на горизонте появился британский крейсер «Отважный» и подплыл к «Звезде Давида», угрожающе мигая сигнальными фонарями. Вскоре к крейсеру присоединился юркий миноносец «Смуглый». Оба военных корабля пошли бок о бок с дряхлым пароходом.
