Пелам Вудхаус - Бить будет Катберт; Сердце обалдуя; Лорд Эмсворт и другие
Полагаю, портрет, что я показал вам, сыграл в судьбе бедняги не последнюю роль. Стоило Рамсдену собраться с духом для выхода в свет, он глядел на рисунок и думал: «На что надеяться с такой-то физиономией?» Художники-карикатуристы в погоне за эффектом то и дело наносят людям душевные раны. Я-то еще ничего, могу и посмеяться над своим изображением. Сперва оно даже весьма позабавило меня, хотя я отказываюсь понимать, почему комитет до сих пор… Впрочем, эта картинка ничуть на меня не похожа. Вот Рамсден на карикатуре вышел ну просто один в один – и приукрашивать не пришлось. Да что внешность, тут вся душа его как на ладони. Ведь на портрете-то сущий олух, а Рамсден Уотерс самым настоящим олухом и был.
Итак, Рамсден сделался отшельником. Жил один в домике у пятнадцатой лунки, никуда не ходил, ни с кем не встречался. Единственной отрадой в его жизни был гольф.
Покойный отец дал ему прекрасное образование – лет, наверное, с семнадцати Рамсден мог пройти в пар поле любой сложности. Этот великолепный талант непременно снискал бы ему уважение в обществе, но стеснительный Рамсден не решался ни с кем играть. Тренировался в одиночестве, как правило, ранним утром и поздним вечером, когда клубное поле пустует. Представляете, взрослый человек в двадцать девять лет боится, что кто-нибудь увидит, как он играет в гольф?
Одним прекрасным утром, когда все дышало восхитительным ароматом лета, солнце сияло золотом, птицы пели в кронах деревьев, а воздух был так чист и прозрачен, что первая лунка казалась втрое короче, Рамсден Уотерс, как всегда один-одинешенек, готовился выполнить первый удар. Секунду-другую целился, затем плавно поднял клюшку и уверенно повел ее вниз. Вдруг откуда-то сзади раздался голос:
– Ба-бах!
Рука дрогнула в самый последний момент, и мяч предательски упал в гущу деревьев справа от фервея. Рамсден обернулся и увидел маленького толстого мальчишку в матросском костюмчике. Они помолчали.
– Дело дрянь, – сурово сказал мальчишка.
Рамсден судорожно сглотнул и в тот же миг заметил, что мальчишка пришел не один. С чарующей грацией к ним неспешно приближалась девушка такой сказочной красоты, что сердце Рамсдена учащенно забилось. Так он впервые увидел Юнис Брай, а надо сказать, при встрече с ней многим мужчинам становилось не по себе. Знаете, так бывает, когда спускаешься в скоростном лифте: летишь мимо десятого этажа, а сердце и прочие внутренние органы еще будто висят в районе двадцать второго. Рамсден оторопел. Мир поплыл у него перед глазами.
Вот вы помолвлены с очаровательной девушкой, а увидели Юнис и сразу приосанились, желая выглядеть вдвое краше, чем вас создала природа, расплылись в улыбке, едва не принялись подкручивать ус – забыли, видно, что усов-то не носите. Представляете, что стало с одиноким тихоней Рамсденом Уотерсом при виде такой красоты? Он стоял как громом пораженный.
– Боюсь, мой братишка испортил вам удар, – сказала Юнис без тени сожаления. Так говорила бы богиня при встрече со свинопасом.
Рамсден беззвучно застонал. Как всегда в присутствии девушки его голосовые связки сплелись в узел, что обескуражил бы любого моряка, да и самого Гудини заставил бы попотеть. Даже гортанные звуки не давались.
– Он любит смотреть, как играют в гольф, – продолжила Юнис.
Она взяла мальчишку за руку и повела прочь, однако тут к Рамсдену неожиданно вернулся дар речи.
– Может, ваш брат хочет пройти со мной раунд? – прохрипел он.
Впоследствии он не мог объяснить, как ему хватило духу выдавить из себя такое предложение. Вероятно, даже самым робким из нас в минуты душевных потрясений случается испытать прилив отчаянной храбрости.
– Очень мило с вашей стороны, – равнодушно ответила девушка, – но боюсь…
– Я хочу! – заверещал мальчишка. – Хочу!
Несмотря на всю привязанность к брату, Юнис Брай, вероятно, подумала, что было бы совсем неплохо сбыть его с рук таким прекрасным утром, когда сама природа словно приглашает присесть в тени на террасе и почитать книжку.
– Вы очень любезны, – сдалась Юнис. – Его не сводили в цирк на прошлой неделе, и он очень расстроился. Пусть хоть на гольф посмотрит.
Она отправилась к террасе, а Рамсден на ватных ногах поплелся в заросли на поиски мяча. Следом шел мальчишка.
Мне так и не удалось выведать у Рамсдена, как он поиграл в то утро. Стоит лишь заговорить об этом, он морщится и пытается сменить тему. Однако Рамсдену, надо полагать, достало сообразительности расспросить Уилберфорса о семье девушки: так, под конец раунда выяснилось, что Юнис с братом гостят у тетки; дом их стоит неподалеку от поля; Юнис ни с кем не помолвлена; тетка коллекционирует сушеные водоросли и уже набрала несколько альбомов. Порой кажется, что тетки только и делают, что живут в свое удовольствие.
По окончании раунда Рамсден, спотыкаясь от смущения, поднялся на террасу и вернул Уилберфорса сестре в целости и сохранности. Юнис как раз добралась до главы, где герой решает оставить все ради любви. Не отрывая глаз от книги, она поблагодарила Рамсдена небрежным кивком головы. Так у Рамсдена Уотерса закончился первый приступ любовной лихорадки.
Что может быть печальнее стремления мотылька к звезде? Увы, жизнь устроена так, что даже самые здравомыслящие мотыльки, едва приметив звезду, преисполняются несбыточных мечтаний. Не сомневаюсь, со временем Рамсдену наверняка встретилась бы милая домашняя девушка, пусть слегка косоглазая, но с прекрасным характером – вот и вышла бы идеальная пара. Да и сам Рамсден едва ли грезил о большем. Однако, увидев Юнис Брай, бедняга совершенно потерял голову. Он, должно быть, понимал, что годен лишь на то, чтобы время от времени избавлять ее от общества юного Уилберфорса. Ведь стоило Юнис появиться в округе, все мало-мальски подходящие холостяки сразу вскидывали головы, громко всхрапывали и мчались к ней бешеным галопом. Все как на подбор проворные, ладно скроенные молодые люди, сложенные, как греческие боги, а в профиль похожие на кинозвезд. Производители рекламы на коленях умоляли бы любого из них сфотографироваться в эффектной позе рядом с семиместным автомобилем «Магнифико». Этот типаж идеально смотрится на обложках журналов. Вот целому полчищу таких соперников осмелился противопоставить свою малопривлекательную физиономию Рамсден Уотерс. Как вспомню, плакать хочется.
С самого начала Рамсдену приходило в голову, что он взялся за безнадежное дело. Дома у Юнис в час, когда принимают гостей, он был всего лишь статистом в толпе поклонников. В то время как соперники кружились вокруг девушки, Рамсден покорно выслушивал разглагольствования ее тетки где-нибудь в дальнем углу. Думаю, нечасто молодым людям выпадает столь блестящая возможность побольше узнать о водорослях. Будь Рамсден Уотерс морской рыбой, и то не сумел бы основательней погрузиться в мир подводной растительности. Впрочем, это не принесло счастья. Душа его металась и сохла. Рамсден похудел, ему перестали даваться приближающие удары. Бывало, взглянешь, и сердце кровью обливается.
Отчасти утешало лишь то, что Юнис никого из своих воздыхателей не выделяла, хоть некоторым и удавалось протиснуться сквозь толпу в первый ряд, страстно заглядывать ей в глаза, ловить каждое слово и оказывать прочие знаки внимания.
Так все и продолжалось, пока в один прекрасный день Юнис не решила заняться гольфом. Дело было так: Китти Мендерс выиграла маленький серебряный кубок в ежемесячном клубном турнире с гандикапом (гандикап Китти равнялся тридцати шести) и при любом удобном случае заводила разговор об этом трофее. Юнис была готова на все, лишь бы ни в чем не уступить Китти. Я вовсе не защищаю Юнис, ведь женщины есть женщины, – не уверен, что хоть одна взялась за клюшку с тем искренним и глубоким чувством, которое испытываем мы, мужчины, выходя на каждый раунд, словно на поиски священного Грааля. Встречал я девушек, которые пришли в гольф исключительно ради того, чтобы носить розовый свитер, а одна так и вовсе записалась в клуб, прочитав в женском журнале, что у гольфисток стройная фигура. Ну что тут скажешь?
Сперва Юнис брала уроки у профессионального тренера, затем рассудила, что не стоит понапрасну тратить деньги, и с тех пор ее обучением занимались многочисленные поклонники. Мало-помалу к девушке пришли первые успехи и непоколебимая уверенность в собственном мастерстве, впрочем, не подкреплявшаяся результатами. К Рамсдену Уотерсу она за уроками не обращалась. Во-первых, ей и в голову не приходило, что такое ничтожество может хоть что-то понимать в гольфе, во-вторых, Рамсден все время возился с Уилберфорсом.
Так вышло, что именно Рамсдена жребий определил Юнис в партнеры на первых же соревнованиях – ежегодном турнире среди смешанных пар. В тот вечер, когда обнародовали результаты жеребьевки, Рамсден сделал предложение руки и сердца.
Влюбленные мыслят весьма своеобразно. Нам с вами никогда не понять, почему Рамсдена так воодушевило, что их с Юнис имена вместе вытащили из шляпы, но он посчитал это знаком свыше. Ему представлялось, что между ними возникла некая духовная связь. Словом, жеребьевка окрылила беднягу. В тот же вечер он отправился к Юнис и, после крайне увлекательного разговора с тетушкой, умудрился остаться наедине с возлюбленной, откашлялся одиннадцать раз, словно ему не хватало воздуха, и, наконец, робко намекнул на свадебные колокола.
