Грэм Грин - Тайный агент
Он постепенно приходил в себя. Произошла ошибка. А его враги не могли позволить себе делать слишком много ошибок. Но тем не менее где-то кто-то погиб! Тут ошибки быть не могло. Он чувствовал скорее жалость, чем ужас, — мы привыкаем к тому, что каждый день кто-то умирает.
Роз воскликнула:
— Фурт, ведь вы не верите всему этому?
И снова Д. услышал сомнение в ее голосе.
— М-да. Не знаю, что вам сказать. Очень странная история.
И снова она нашлась в нужный момент:
— Если он обманщик, зачем же кто-то стрелял в него?
— Если действительно стреляли...
Секретарь сидел у двери, вежливо давая понять, что он не слушает.
— Но я сама нашла пулю, Фурт!
— Пуля, положим, могла быть подброшена.
— Я этому не поверю.
«Она уже не говорит «не верю», — подумал Д. Роз снова обернулась к нему:
— Что им теперь от вас нужно?
Мистер Форбс повторил:
— Вам лучше уйти.
— Куда? — спросила она.
— Домой.
Она истерически рассмеялась. Больше никто не проронил ни слова. Все ждали. Форбс начал внимательно, одну за другой, рассматривать картины, как будто они представляли какой-то интерес. Раздался звонок. Д. встал. Секретарь остановил его:
— Оставайтесь на месте. Полицейские войдут сюда.
Появились двое — один, постарше, походил на лавочника, другой — на его приказчика. Пожилой спросил:
— Вы мистер Д.?
— Да.
— Не пройдете ли вы с нами в участок, чтобы ответить на несколько вопросов?
— Я готов ответить на любые вопросы здесь.
— Как вам угодно, сэр.
Полицейский замолчал, видимо, дожидаясь, пока уйдут остальные. Д. сказал:
— Я не возражаю против того, чтобы эти люди присутствовали при допросе. Если вам хочется узнать, что я делал в течение этих дней, они могут вам помочь.
Вмешалась Роз:
— Что он мог сделать? У него есть свидетели, они каждый его шаг могут подтвердить!
Полицейский обеспокоено сказал:
— Дело серьезное, сэр. Для всех нас было бы лучше, если бы вы прошли в участок.
— В таком случае арестуйте меня.
— Я не могу арестовать вас здесь, сэр. Кроме того, пока это еще не нужно...
— В таком случае приступайте к делу. Задавайте вопросы.
— Вы знакомы с мисс Кроул?
— Никогда о такой не слышал.
— Как же не слышали? Вы остановились в отеле, где она работала.
— Эльза? — Он встал и умоляюще простер руки к полицейскому. — Они ей ничего не сделали, ведь правда?
— Не знаю, кто это «они», сэр, но девочка погибла.
— О боже, это я виноват!
Мягким тоном, как доктор больному, полицейский напомнил:
— Я обязан вас предупредить, сэр, что каждое ваше слово...
— Ее убили.
— Юридически — возможно и так, сэр.
— Что вы этим хотите сказать?
— Сейчас это не имеет значения, сэр. Все, что нам известно в настоящий момент, сэр, — это то, что девочка, кажется, выбросилась из окна верхнего этажа.
Он вспомнил, как выглядел сверху сквозь космы тумана тротуар. И услышал слова Роз: «Не впутывайте его в это дело. Начиная с полудня он был у моего отца». Он вспомнил, как, узнав о смерти жены, подумал, что никогда уже не испытает подобной душевной боли — так не страшна скарлатина тому, кто ею переболел. Но сейчас он будто узнал о смерти своего единственного ребенка. Как же, должно быть, ее запугали перед тем, как она выпрыгнула! И зачем, зачем, зачем?
— Вы находились с ней в интимных отношениях, сэр?
— Нет, конечно нет! Она же совсем ребенок.
Они все не отрываясь смотрели на него. Полицейский офицер с усами респектабельного лавочника поджал губы. Наконец, прервав молчание, он обратился к Роз:
— Вам бы лучше уйти, мэм. Эта история не для ваших ушей.
Она сказала:
— Вы идете по ложному пути. Я уверена, что это ошибка — от начала и до конца.
Форбс взял ее за руку и увел из приемной. Полицейский повернулся к секретарю.
— А вы лучше останьтесь, сэр. Быть может, этот джентльмен пожелает стать под защиту своего посольства.
Д. возразил:
— Это не мое посольство. Определенно не мое. Так что не обращайте внимания. Продолжайте.
— Джентльмен из Индии, мистер Мукерджи, проживает в вашем отеле. Он заявил, что видел сегодня утром, как эта девочка раздевалась в вашем номере.
— Чепуха! Откуда он это взял?
— Он подглядывал в замочную скважину. Он признался в этом без всякого стеснения, сэр. Говорит, что добывал таким образом нужные ему сведения, — не знаю уж для чего. По его показаниям, девочка сидела на вашей кровати и снимала чулок.
— Ах да, теперь я вспомнил.
— И вы все еще отрицаете интимную близость?
— Да.
— Что же это в таком случае означает?
— Накануне вечером я попросил ее припрятать кое-какие важные документы. Она положила их в чулок. Видите ли, я имел основания предполагать, что мою комнату будут обыскивать, а на меня могут напасть.
— Какие документы, сэр?
— Документы, выданные мне моим правительством. Они удостоверяют, что я являюсь правительственным агентом и имею полномочия на заключение определенных деловых соглашений.
Полицейский возразил:
— Но этот джентльмен говорит, что вы вовсе не Д. Он утверждает, что вы путешествуете с паспортом умершего человека.
— Ну, у него есть свои причины так говорить.
Сети были расставлены надежно, они его накрепко опутали. Полицейский спросил:
— Могу ли я посмотреть эти документы?
— У меня их украли.
— Где?
— В доме лорда Бендича.
Это действительно звучало невероятно, и он уточнил, сам ужасаясь всей этой дикой истории:
— Их украл слуга лорда Бендича.
Наступила тишина. Все молчали. Полицейский не потрудился даже записать последнюю фразу Д. Его спутник смотрел по сторонам, показывая, что его больше не интересуют басни, которые сочиняет преступник. Полицейский сказал:
— Ладно, вернемся к девочке. — Он остановился, как будто для того, чтобы дать Д. время еще раз все взвесить. — Можете ли вы пролить свет на это, м-мм... самоубийство?
— Это не самоубийство.
— Ей плохо жилось?
— Сегодня она была счастлива.
— Вы грозили бросить ее?
— Слушайте, вы! Я не был ее любовником. Я не занимаюсь растлением малолетних.
— Вы случайно не предлагали ей покончить самоубийством вместе с вами?
Наконец они проболтались: уговор совершить самоубийство вдвоем — вот что полицейский подразумевал под юридическим убийством. Они вообразили, что он убедил ее первой выброситься из окна, а сам спокойно спустился по лестнице — чудовищная подлость. Господи, что же их навело на такое подозрение? Он устало сказал:
— Нет, не предлагал.
— Кстати, — полицейский глядел в сторону на скверную картину на стене, — почему вы остановились в этом отеле?
— Номер был заказан еще до моего приезда.
— Следовательно, вы раньше знали эту девочку?
— Каким образом? Я не был в Англии почти восемнадцать лет.
— Вы выбрали довольно странный отель.
— Не я, а мое начальство.
— Почему же в Дувре вы на паспортном контроле заявили, что остановитесь в гостинице «Стрэнд-палас»?
Он чувствовал, что изнемогает. Каждый его поступок после того, как он ступил на берег Англии, оборачивался против него.
— Я думал, что это простая формальность.
— Почему?
— Чиновник в Дувре подмигнул мне, когда спрашивал, где я остановлюсь.
Полицейский невольно вздохнул. Видно было, что он собирается закрыть блокнот.
— В общем, вы не можете пролить свет на это, так сказать, самоубийство?
— Ее убили управляющая гостиницей и человек по имени К.
— С какой целью?
— Этого я еще точно не знаю.
— Вы, наверное, удивитесь, если узнаете, что она оставила письменное заявление.
— Не может быть.
Полицейский сказал:
— Если бы вы во всем признались, и вам и нам было бы легче. — И добавил презрительно: — За самоубийство по сговору не вешают. Хотя, по-моему, зря.
— Могу ли я видеть, что писала девочка?
— Пожалуй, я прочту вам несколько выдержек, если это поможет вам сознаться. — Он откинулся в кресле и откашлялся, как будто собирался огласить поэму собственного сочинения.
Д. сидел, опустив руки и разглядывая физиономию секретаря посольства. Предательство черным облаком заволокло весь мир... Он подумал: «Это конец. Если они способны убить ребенка...» Он представил себе, как она летела вниз, к заледеневшему тротуару, какими долгими казались ей две секунды падения. Слепая ярость поднималась в нем. Хватит, он достаточно долго был пешкой в чужих руках. Пора начать действовать самому. Если они понимают один язык — насилие, что ж, будет им насилие. Секретарь беспокойно заерзал под его взглядом и сунул руку в карман, где, должно быть, лежал пистолет. Вероятно, он захватил оружие, когда выходил докладывать послу.
Полицейский начал читать:
— «Я не могу этого больше выдержать. Сегодня вечером он обещал, что мы вместе уедем отсюда навсегда». Видите, она вела дневник. Между прочим, очень хорошо написано.
