Чарльз Диккенс - Наш общий друг. Часть 2
— То есть всѣ, кромѣ васъ? — Ха, ха, ха! — засмѣялась малютка. — Взгляните-ка на эту госпожу. Смотрите ей прямо въ глаза. Это госпожа Правда. Высокородная леди. Въ полномъ парадномъ туалетѣ.
Брадлей посмотрѣлъ на представленную ему куклу, которая до сихъ поръ лежала на скамьѣ ничкомъ (такъ какъ миссъ Ренъ закрѣпляла лификъ у нея на спинѣ, проворно работая иглой), потомъ отвелъ глаза и снова обратилъ ихъ на дѣвочку.
— Ну вотъ, смотрите: я ставлю высокородную госпожу Правду на скамью, вотъ въ этотъ уголъ, прислонивъ ее спиною къ стѣнѣ,- ставлю такъ, чтобъ она могла блеснуть на васъ своими голубыми глазками, если вы солжете, — продолжала миссъ Ренъ, устанавливая куклу, послѣ чего два раза ткнула въ воздухъ иглой, точно хотѣла выколоть глаза своему собесѣднику. — Теперь я васъ прошу сказать мнѣ, въ присутствіи госпожи Правды, какъ свидѣтельницы, зачѣмъ вы пожаловали сюда?
— Повидаться съ сестрою Гексама.
— Вотъ какъ! — воскликнула миссъ Ренъ, многозначительно кивнувъ подбородкомъ. — По чьему же дѣлу?
— По ея собственному.
— О, госпожа Правда! Вы слышите, что онъ говоритъ?
— Да, и потолковать съ нею въ ея собственныхъ интересахъ, — докончилъ Брадлей, наполовину забавляясь шуткой, наполовину досадуя на то, что скрывалось за ней.
— О, госпожа Правда! — перебила дѣвочка тѣмъ же тономъ.
— Я пришелъ по ея дѣлу и по дѣлу ея брата, и притомъ какъ человѣкъ, принимающій въ нихъ обоихъ самое безкорыстное участіе.
— Знаете, госпожа Правда, ужъ если до этого дошло, мы положительно должны васъ повернуть лицомъ къ стѣнѣ,- проговорила миссъ Ренъ съ полной серьезностью.
Едва она успѣла привести въ исполненіе эти слова, какъ въ комнату вошла Лиззи. Она немного удивилась, увидѣвъ Брадлея Гедстона и Дженни, потрясающую передъ его носомъ своимъ маленькимъ кулачкомъ. Не ускользнула отъ ея вниманія и госпожа Правда, стоящая лицомъ къ стѣнѣ.
— Вотъ человѣкъ, принимающій самое безкорыстное участіе въ твоихъ дѣлахъ, Лиззи, — сказала проницательная миссъ Ренъ. — Онъ пришелъ переговорить съ тобой въ твоихъ собственныхъ интересахъ и въ интересахъ твоего брата. Подумай-ка объ этомъ!.. Я знаю, что третьему лицу не слѣдуетъ присутствовать при такихъ добродѣтельныхъ и важныхъ переговорахъ, а потому, мой другъ, если ты отведешь наверхъ это третье лицо, оно охотно удалится.
Лиззи взяла протянувшуюся къ ней маленькую ручку, но не сдѣлала никакого движенія и только съ вопросительной улыбкой взглянула на миссъ Ренъ.
— Третье лицо, какъ тебѣ извѣстно, хромаетъ, если его оставить безъ поддержки, — продолжала дѣвочка. — У третьяго лица спина болитъ и ноги не въ порядкѣ, а потому оно не можетъ граціозно удалиться безъ твоей помощи, Лиззи.
— Ему всего лучше остаться на мѣстѣ,- отвѣчала Лиззи, выпуская руку миссъ Ренъ и тихонько положивъ свою на ея кудри. Потомъ она повернулась къ Брадлею и спросила: — Вы отъ Чарли, сэръ?
Нерѣшительно и съ неловко брошеннымъ на нее взглядомъ Брадлей поднялся, чтобы подать ей стулъ, и опять опустился на свое мѣсто.
— Говоря съ строгой точностью, — заговорилъ онъ, — я пришелъ отъ Чарли, такъ какъ я только что разстался съ нимъ, но я не имѣю никакого порученія отъ него. Я пришелъ по собственному побужденію.
Поставивъ локти на скамейку и опустивъ въ ладони подбородокъ, миссъ Ренъ смотрѣла на него наблюдательнымъ взглядомъ, не отводя глазъ. Лиззи сидѣла въ другой позѣ, но тоже пристально смотрѣла на него.
— Сказать по правдѣ,- началъ Брадлей, съ трудомъ выговаривая слова — такъ у него пересохло во рту — и отъ сознанія этого становясь еще болѣе нерѣшительнымъ и отталкивающимъ, — сказать вамъ по правдѣ, Чарли мнѣ все разсказалъ. Онъ вѣдь не имѣетъ отъ меня секретовъ… то есть я по крайней мѣрѣ такъ думаю…
Онъ замолчалъ, и Лиззи спросила:
— Въ чемъ же дѣло, сэръ?
— Вамъ, можетъ быть, покажется назойливостью съ моей стороны, что я позволяю себѣ вмѣшиваться, — продолжалъ онъ, поднимая на нее робкій взглядъ и тщетно стараясь не опустить глазъ, ибо они опустились сами собой, какъ только встрѣтились съ ея глазами, — но, повторяю, я это дѣлаю изъ участія къ вамъ… Я знаю, что вы отклонили планы вашего брата, — планы, касающіеся васъ, — и предпочли имъ планъ мистера… если не ошибаюсь, мистера Юджина Рейборна.
Неувѣренность, съ какою было выговорено это имя, онъ подчеркнулъ новымъ безпокойнымъ взглядомъ на ея лицо и сейчасъ же опустилъ глаза, какъ и раньше.
Лиззи ничего не сказала. Ему пришлось опять начинать, и онъ началъ съ возрастающимъ замѣшательствомъ:
— Братъ вашъ сообщилъ мнѣ свои планы, какъ только они у него зародились. Онъ говорилъ мнѣ о нихъ и въ тотъ день, когда мы съ нимъ были у васъ, когда мы вмѣстѣ вышли отсюда, и я… и во мнѣ было свѣжо впечатлѣніе первой встрѣчи съ его сестрой…
Тутъ маленькая швея, можетъ быть, безъ всякаго умысла, высвободила одну руку, поддерживавшую ея подбородокъ, и повернула высокородную госпожу Правду лицомъ къ присутствующимъ, послѣ чего приняла прежнее положеніе.
— Я одобрилъ его мысль, — продолжалъ Брадлей, направляя свой безпокойный взглядъ на куклу и безсознательно остановивъ его на ней дольше, чѣмъ передъ тѣмъ на Лиззи, — одобрилъ во-первыхъ потому, что вашему брату естественно было составить такой планъ, а во-вторыхъ потому, что я надѣялся содѣйствовать его осуществленію. Мнѣ доставило бы невыразимое удовольствіе… я принялъ бы самое горячее участіе въ этомъ дѣлѣ. Поэтому, долженъ сознаться, когда вашъ братъ обманулся въ надеждѣ, я тоже былъ огорченъ. Я избѣгаю всякой утайки и сознаюсь вполнѣ.
Онъ, повидимому, ободрился, высказавъ это. По крайней мѣрѣ онъ говорилъ теперь болѣе твердымъ и увѣреннымъ тономъ, хотя съ какимъ-то страннымъ поползновеніемъ стиснуть зубы, усиленно вывертывая въ то же время свою правую руку въ сжатой ладони лѣвой, какъ могъ бы это дѣлать человѣкъ, испытывающій сильную физическую боль и не желающій закричать.
— Я человѣкъ съ глубокими чувствами и глубоко почувствовалъ горечь несбывшагося ожиданія. Я и теперь ее чувствую. Я только не показываю того, что чувствую: многіе изъ насъ принуждены постоянно подавлять свои чувства… Но возвратимся къ вашему брату. Онъ принялъ это дѣло такъ близко къ сердцу, что говорилъ о немъ въ моемъ присутствіи съ самимъ мистеромъ Юджиномъ Рейберномъ… Кажется, я вѣрно произношу это имя?.. Онъ говорилъ съ нимъ, но безъ всякихъ результатовъ, чему, разумѣется, легко повѣритъ всякій безпристрастный человѣкъ, неослѣпленный насчетъ истинныхъ нравственныхъ свойствъ мистера… мистера Юджина Рейборна.
Онъ снова посмотрѣлъ на Лиззи, и удержалъ на ней взглядъ. Лицо его то краснѣло, то блѣднѣло: блѣдность смѣнялась яркой краской. Такъ продолжалось нѣсколько секундъ, пока наконецъ мертвенная блѣдность не установилась на этомъ лицѣ.
— Я долго думалъ и вотъ рѣшился придти къ вамъ одинъ. Я рѣшился обратиться къ вамъ, просить васъ оставить путь, который вы выбрали, и, вмѣсто того, чтобы довѣряться человѣку совершенно чужому, — человѣку, дерзко оскорбившему вашего брата и… и другихъ, — довѣриться вашему брату и другу вашего брата.
Когда въ лицѣ Брадлея произошла вышеописанная перемѣна, лицо Лиззи тоже измѣнилось: на немъ выразились гнѣвъ, отвращеніе и легкій оттѣнокъ страха. Она, однако, отвѣтила совершенно спокойно:
— Я не сомнѣваюсь, мистеръ Гедстонъ, что вы посѣтили меня съ хорошимъ намѣреніемъ. Вы были такимъ добрымъ другомъ Чарли, что я не въ правѣ сомнѣваться въ васъ. Мнѣ нечего отвѣтить Чарли, кромѣ того, что помощь, противъ которой онъ такъ возстаетъ, я приняла прежде, чѣмъ онъ составилъ для меня свой планъ, или во всякомъ случаѣ прежде, чѣмъ я узнала о немъ. Помощь была предложена въ самой деликатной формѣ, да кромѣ того, были еще и другія важныя причины, не менѣе важныя, въ сущности, для самого Чарли, чѣмъ для меня. Вотъ все, что я имѣю сказать Чарли по этому дѣлу.
Губы его задрожали и раскрылись при этихъ холодныхъ словахъ, совершенно устранявшихъ его и относившихся исключительно къ брату.
— Если бы Чарли самъ пришелъ ко мнѣ, я бы сказала ему то же самое, — начала она опять, какъ бы дополняя свою мысль. — Я бы сказала ему, что мы съ Дженни очень довольны нашей учительницей. Она объясняетъ очень толково и замѣчательно терпѣлива. Благодаря ей, мы за короткое время сдѣлали такіе успѣхи, что надѣемся скоро продолжать учиться однѣ. Чарли знаетъ толкъ въ школьномъ дѣлѣ, и я сказала бы ему, чтобъ его успокоить, что наша учительница изъ отличнаго института.
— Я желалъ бы все-таки спросить, — заговорилъ опять Брадлей, медленно перемалывая во рту слова и выпуская ихъ какъ будто изъ заржавленной мельницы, — я желалъ бы спросить — надѣюсь, вы не оскорбитесь? — не согласитесь ли вы… Или нѣтъ: не спросить, а просто сказать вамъ, что мнѣ хотѣлось бы имѣть возможность бывать у васъ съ вашимъ братомъ и предложить свои скромныя способности и свою опытность къ вашимъ услугамъ.
