Уильям Голдинг - Зримая тьма
30/10/66
Меня поселили в одной комнате с главным садовником, но он человек грубый и угрюмый и запрещает мне пользоваться его туалетом потому что есть еще один возле кладовой ярдах в пятидесяти от нас. Я редко хожу в туалет с тех пор как отрекся от многого в земной жизни.
7/11/66
Духи не призывали меня к себе с 11/10/66. Они переложили все на меня. Они показали что я обязан постоянно помнить что нахожусь вблизи от центра вещей и что со временем все откроется. Нынешний вечер я потратил на то чтобы нашить заплату на свои рабочие штаны (запасные армейские) так как они протерлись о седло.
12/11/66
Эта школа совсем не похожа на мой интернат. Я не знал что бывают такие школы. Ученики здесь богатые и благородные и людей присматривающих за ними больше чем детей. Можно пройти милю и все равно оставаться в школьных владениях хотя они включают и пастбища для скота. Пока едешь от ворот к школе можно подумать что ты на обычной дороге — такая она длинная с деревьями по обеим сторонам. Я конечно никак не общаюсь с детьми а только с работниками. Главный садовник мистер Пирс невзлюбил меня. Я думаю он получает удовольствие заставляя меня выполнять тяжелую и унизительную работу, но только так я могу выяснить для чего я на свете существую. Каждую неделю мне дают полдня выходного. Мистер Брэйтвейт говорит что я могу по договоренности освобождаться еще по вечерам но я лучше буду работать.
20/11/66
Я помогаю садовникам полоть и снимать урожай. Мистер Пирс по-прежнему груб и угрюм и взваливает на меня самую грязную работу такова его натура. Я помогал мистеру Сквайрсу в гараже. У нас есть собственный насос.
22/11/66
С мальчиками я не общаюсь, но со мной иногда разговаривают учителя и жена директора миссис Эпплби. Она делает вид что не пугается моего лица но на самом деле пугается и надо думать говорит об этом когда отзывается обо мне за глаза.
24/11/66
Я достал мальчикам из кустов мяч для регби и их совсем не испугал мой вид. Они смотрели на меня и наверно удивлялись но совсем не испугались.
26/11/66
Наконец я набрался храбрости и хотя духи ничего мне не приказывали поехал на велосипеде в интернат. Я смотрел сквозь ворота на то место где тогда росли розовые кусты и куда упал С. Хендерсон. Все осталось как прежде. Пока я смотрел кто-то открыл окно мистера Педигри (то что выходит на крышу, из которого вылезал С. Хендерсон, когда я за ним проследил). Судя по руке, это была женщина. Наверное она прибиралась в комнате. Конечно я не встретил своего бедного друга. Но зато я увидел того молодого учителя который нашел тело Хендерсона — мистера Белла. Он сильно постарел. Я сидел на велосипеде у тротуара а мистер Белл, одетый как раньше, с длинным шарфом вышел из двери рядом с кабинетом директора и пошел через ворота по Хай-стрит. Меня потянуло за ним следом но он вошел в усадьбу Спраусона рядом со Старым мостом. Жалко что он прошел мимо моего велосипеда и не узнал меня — действительно не узнал. Похоже я ничего не оставил после себя в Гринфилде, хотя привык думать о нем как о своей родине. Не знаю здесь ли мой единственный друг но в моих мыслях он навсегда связан с этим городом.
31/12/66
Сегодня ожидая когда часы Уэндикоттской церкви пробьют двенадцать (и тогда те учителя что остались в школе на праздники зазвонят в колокол, не из благочестия а веселья ради) я перечитал свой дневник с самого начала. Я завел его как летопись моих встреч с духами на случай если меня сочтут сумасшедшим и увезут в психбольницу как Р. С. Джонса в Гладстоне, но сейчас вижу что записал много другого. Еще я обнаружил что записываю слова вместо того чтобы их произносить, и это дает мне небольшое облегчение. Духовная жизнь очень мучительна и без слов утешения которые говорят мне духи — о том что я нахожусь в центре вещей и со временем все станет явным — меня охватило бы искушение поступить так же как Р. С. Джонс и причинить себе вред. Ибо вопрос который я задаю себе — что я такое и что должен делать — по-прежнему остается без ответа и я должен терпеть как человек несущий тяжкий груз. Звонит колокол и мне так хочется плакать но слезы кажется не для моих глаз.
5/2/67
Произошло чудесное событие. Стояла холодная погода игровые площадки подмерзли и дети не играли. Вместо этого они гуляли по окрестностям. Я прибирался в углу возле кладовой (мистер Пирс находит мне работу и когда стоит мороз и землю даже кирка не берет) когда ко мне подошли трое мальчиков. Они редко приближаются ко мне но сейчас стояли и смотрели на меня. Тут самый большой из них, белый, спросил почему я ношу черную шляпу! Мне нужно было сообразить что-нибудь поскорее потому что хоть я и не говорю больше чем необходимо это были дети а Он сказал что их нужно возлюбить и т. д. Я решил что выполнять их просьбы — часть моего долга а они просили меня им ответить. И я сказал — чтобы прическа оставалась аккуратной. Они засмеялись и один попросил меня снять шляпу. Я снял и они засмеялись так громко что мне пришлось улыбнуться. Я видел что они совсем не пугаются моего изувеченного лица а просто думают что кто-то надо мной подшутил. Я был для них клоуном. Тогда я откинул волосы с лысой половины головы и показал им свое ободранное ухо и это их ничуть не испугало, а только заинтересовало. Когда они ушли мне стало легко на душе — легче чем когда-либо прежде. Я снова надел шляпу и продолжал прибираться, но при этом думал что если бы я только мог оправдаться перед своим другом мистером Педигри то лучше всего на свете мне было бы жить среди детей в этой самой школе. Может мое предназначение как-нибудь связано с детьми спрашиваю я себя.
13/4/67
Я помогал рабочим убирать ворота для регби. Они работали плохо, спустя рукава. Один рассказывал другим что мистер Пирс продает фрукты и овощи из сада на сторону хотя их положено оставлять в школе. Еще они рассказали мне кое-что о родителях некоторых учеников но заметив что я почти не отвечаю перестали со мной разговаривать. Они сказали что двое из служащих — сыщики и один из них садовник и я задумался кто бы это мог быть — наверняка не мистер Пирс! Потом я напомнил себе что это не мое дело. Беспокоюсь не нужно ли сообщить капитану Томсону как мистер Пирс распоряжается фруктами из сада.
20/4/67
Я сильно простудился, у меня высокая температура и все вокруг дрожит и трясется. Но когда я повторял свой урок ко мне снова пришли духи, те же что прежде — красный и синий. Они показали: Мы довольны твоим послушанием мистеру Пирсу хотя он плохой человек. Он поплатится за это. Чтобы утешить тебя мы позволяем тебе задать любой вопрос, и если он разумен мы ответим. Я спросил о том что давно меня волновало — почему столь ничтожным оказался результат когда в Корнуолле я пронес по улицам ужасное число написанное кровью. Они показали: Правосудие — не такая простая вещь как ты думаешь. Это число принесло большую пользу не только в городе, но и в его окрестностях вплоть до Камборна и Лонстона. Спрашивай еще. Я подумал и спросил — исцелилось ли мое духовное лицо или по-прежнему отвратительно для них. Они показали: Нет оно по-прежнему ужасно, но мы стойко переносим это ради тебя. Спрашивай еще. Тогда я спросил, едва соображая что делаю: Кто я такой? Что я такое? Для чего я существую? Не для детей ли? И они показали: Для ребенка. И когда ты нес по улицам ужасное число дух в фиолетово-черном, как анютины глазки которые мистер Пирс посадил под рябиной был низвергнут и побежден и родился здравый душой и телом ребенок с коэффициентом интеллекта сто двадцать. Спрашивай еще. В ответ я воскликнул: Что я такое? Человек ли? — и услышал как мистер Пирс с громким храпом заворочался в постели и духи осторожно отдалили меня от себя. Похоже этой ночью сон мне будет не нужен.
22/4/67
Вероятно было почти три утра когда вдруг я насквозь промок от пота и почувствовал огромное желание заснуть. И я заснул а на следующий день мне было очень трудно выполнять работу которую мне поручил мистер Пирс. Но я счастлив, что мое предназначение связано с этими детьми хотя мистер Пирс старается не подпускать меня к ним. Коэффициент интеллекта сто двадцать был у Иисуса из Назарета.
2/5/67
Сегодня в свои выходные полдня я поехал в Гринфилд. Жена директора миссис Эпплби которая часто разговаривает со мной, попросила меня кое-что привезти и было так странно когда она сказала: Лучше купить это у Фрэнкли! И я зашел туда потом взглянул на витрину «Редких книг Гудчайлда» и был немного расстроен что больше нет стеклянного шара — вероятно он продан а то я бы купил его. И вот пока я стоял из усадьбы Спраусона, куда я когда-то носил кочерги, вышли две девочки и стали рассматривать детские книги в витрине. Они были как ангелочки и я старался спрятать от них изувеченную сторону своего лица. Потом они вернулись в усадьбу и сквозь открытую дверь магазина я услышал, как женщина внутри сказала что малышки Стэнхоупа — всё друг для друга. Я сел на велосипед и покатил прочь и мне так хотелось чтобы именно они были моим предназначением. Нет, я смотрел на них совсем не так как на мисс Люсинду или на дочерей мистера Ханрахана — думаю с этим покончено и нет этого в моих мыслях как будто никогда и не было. Все это очень странно и все события 20/4/67 точно окутаны дымкой, так что я не могу точно вспомнить как было написано в книге — ребенок или дети. Может мое предназначение связано не с детьми из школы а с этими девочками — Стэнхоуп их фамилия, или с одной из них но мне хотелось бы чтобы с обеими. В ожидании ответа на вопрос для чего я существую я буду приглядывать за ними по свободным дням. Когда духи снова призовут меня к себе я спрошу про этих девочек. Одна из них темненькая другая светлая. Я добавлю их в список тех за кого молюсь.
