Иоганнес Бехер - Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля

Ответь, ужель мы нежность языка
Узнали в первом материнском слове
Лишь для того, чтобы в потоках крови
Все нежное забылось на века!
Ужель сплотил язык немецкий нас,
Чтобы вражда разъединила снова,
Чтоб немец лгал, толкуя немца слово,
И смысл его в бессмыслице угас!
Иль не довольно плакать на могилах,
И крови — прах пропитывать земной,
И тосковать покинутым и сирым?
Иль вы лжецов остановить не в силах,
Вы все, кого лишь обольщают миром,
Чтоб друг на друга повести войной?

Уже семь лет мы страстно мира ждем,
Куда ушел, кем взят он у народа,
Коль даже новый день восьмого года
Его в немецкий не приносит дом?
О, семь лишенных мира долгих лет!
Иль не было пред этими годами
Эпохи смерти, зла, бессчетных бед?
Кто мир взял в плен? Кем разлучен он с нами?
Не оттого ли он в плену сейчас,
Что этот мир, которым люди живы,
Для негодяев, жаждущих наживы,
Добычи и доходов не припас?
Вчекань же в память времени закон:
Мир должен быть от них освобожден!

И для того ли было столько мук,
И столько жертв, и для того ли снова
Стал зелен луг и май цветет вокруг?
Уже грызут сомнения иного:
— Как? Для того ли немцы рождены
И для того ль сынов своих взрастили,
Чтобы навстречу смерти и могиле
Мы были вновь шагать обречены?
А между тем чудовищная ложь
Опять бесстыдно правдою зовется,
И бедняку богач дает совет:
«В геройской смерти счастье обретешь!»
Но только прежде, чем война начнется,
Ее развеет клич наш: «Нет, нет, нет!»

Как бы во сне волшебном — все цвело.
Все ликовало в предвкушенье мая.
Земля оделась, гостя принимая,
Так празднично, так ярко и светло.
Шел Первомай по городам и селам,
Аккордеоны пели о весне.
Колокола в содружестве веселом
Им отвечали звоном в вышине.
Все звало к миру — нивы, рощи, реки,
Рожденье счастья на земле свершалось,
То новой жизни был весенний пир.
Казалось, смерть побеждена навеки,
И так легко, так радостно дышалось,
В дыханье каждом было слово «мир»!

Пусть на меня клевещут словоблуды,
Пусть злобствуют, пусть лают день и ночь,
Я буду жить, творить, смеяться буду,
Лишь изредка скажу негромко: «Прочь!»
Но если накипь жалкая грозит
Родной земле, с которой сердцем связан,
Тогда любой, кто мыслит и творит,
Ее от новых войн спасти обязан.
И ты, поэт, познавший силу слов,
Кому навек дана народом лира,
Ты, выразитель пламенных идей,
Иди в народ, буди сердца людей,
Чтобы везде услышан был твой зов,
Набатный твой призыв: «Добьемся мира!»

На свете есть страна, где вольно плещут реки, —
Вся в зелени берез и в золоте полей.
Как расцвела она, когда народ навеки
Свободу ей и мир добыл рукой своей!
Ценой немалых жертв, ценой труда большого
Народ свою страну взлелеял и взрастил.
И вот она стоит — людских надежд основа,
Пример для всей земли, источник свежих сил.
Германия! Был час: безумием объята,
Ты на Восток пошла в позорнейший поход,
Чтоб под ударом справедливым пасть.
Довольно, хватит войн! Свой новый путь нашла ты!
Ты знаешь: гибнет тот, кто смерть другим несет, —
А в мире победить лишь может мира власть!

Возникла власть свободы и труда,
Сдружилось поле с тракторной колонной,
И песнь звучит, привольна и горда,
И славит день земли новорожденной.
Растут дома — въезжайте, новоселы!
Велик размах невиданных работ!
Река меняет русло, степь цветет.
Как весело гудят над нею пчелы!
Да! Нов наш труд! Здесь нет таких, кто стар.
Жар нашей жизни — это юный жар.
И счастье созиданья — в нашем доме!
А вечером, когда гулять идем,
Об этом счастье песни мы поем,
И жизнь шагает ввысь, — мы на подъеме!

Когда однажды все твои соборы,
Германия, забьют в колокола,
И вознесутся радостные хоры,
И гордо ввысь взовьются вымпела,
Когда радиостанции Берлина
Свой зов пошлют в ликующий эфир:
«Германия свободна и едина!
В ней властвует, в ней торжествует мир!» —
Тогда настанет час рукопожатья,
И нам хвала по всей земле пройдет,
И солнечный откроется нам путь.
Отпрянет мгла, и тяжесть с плеч спадет.
И лишь тогда, впервые в жизни, братья,
Скажу я сердцу: «Можешь отдохнуть!..»

Поднимаясь к новой жизни,
Побеждая зло и тьму,
Будем мы служить отчизне
И народу своему.
Все дороги нам открыты,
Чтоб не знать нужды былой,
Чтоб до самого зенита
Солнце счастья поднялось
Над родной Землей.
Мир и счастье для народа
Пусть Германия кует!
Всем народам честно подал
Руку дружбы наш народ.
Если мы едины будем,
Все враги нам не страшны!
Мы стоим за мир, чтоб людям
Не терять своих детей
На полях Войны.
Дружно, немцы, стройте, сейте,
Мирный труд страны любя.
Подрастают наши дети
С крепкой верою в себя.
Молодежь — краса отчизны
И грядущего оплот!
Солнце новой, яркой жизни
Над Германией родной
На века Встает.

Лучшее, что мною свершено,
Навсегда тебе посвящено.
Чувства, мысли сокровенный жар
Лишь тебе я предназначил в дар!
Но тех слов я не нашел доселе,
Чтобы крик мой высказать сумели.
Я не мог прийти к тебе с дарами —
Раны сердца жгли меня, как пламя…
Только редко, словно дальний звук,
Шли слова, стихи рождались вдруг,
Чтоб из мглы молчания порою
Я на миг предстал перед тобою.

Когда мечта свершится и опять
Увижу я сады близ Нюртингена,
Позволь спасибо первое воздать
Тебе за все… И если вдохновенно
Мы будем песни петь в кругу друзей,
То это значит: ты сквозь испытанья
Меня вернула родине моей,
Ты — голос родины во времена скитанья!

Тебя забыть пытался я не раз.
Но, разгадав желание такое,
Ты в песнь мою вторгалась в поздний час
И заставляла говорить с тобою.
Когда слабел я, если дух мой гас,
Являлась ты к томимому тоскою,
Снимала слабость сильною рукою
И, исцелив, опять скрывалась с глаз.
Но я спокоен, ибо ты со мной.
Ты бодрствуешь во мне, забыв покой,
Рассудок мой всегда тобой тревожим.
В разлуке мы. Но кто нас разлучил?
Ведь ты живешь во всем, что я свершил.
Расставшись, разлучиться мы не можем.

Мы вместе: я в тебе, и ты во мне,
Моя сегодня, здесь, моя вплотную,
Пристанище мое, мой свет в окне,
Я самого себя в тебе взыскую.
Целительница всех моих утрат,
Мне возвращаешь ты страну родную.
И вновь моим вчерашним дням я рад.
Парк в Мюнхене… Мы кормим лань ручную.
Вот озеро Штарнбергское…
Толпа… Разносчики со связками колбас.
Альпийский эдельвейс. Луга. Тропа,
Где наши серны бродят и сейчас.
Ты родину в мою вдохнула грудь,
Чтобы любовь шептала: «Не забудь!»

Ты — смех зеленый в сумерках древесных.
Сродни прохладной городской луне.
Ты мой ночник в квартирах неизвестных.
Зачем так долго ты не шла ко мне?
Любовь мою предвидел я во сне,
И после сновидений бестелесных
Пришла ты, чтобы стать моей вполне.
Как жить могли мы порознь в буднях тесных?
Ты больше мне радеешь, чем я сам.
Ты лучше мной владеешь, чем я сам.
Я не молюсь. Нет, я тебя молю
И сам себя. Слила ты воедино
Мою любовь и жизнь мою.
Упразднена тобой моя кончина.

Изведать всю тебя дано мне снова.
Твой запах: солнце, снег и чистота.
Знакомые черты лица земного
И родинка чуть-чуть левее рта.
Весна волос твоих и лето губ,
Любимых рук осенняя страда,
На свет в глазах твоих сентябрь не скуп.
В них — образ мой, в них виден я всегда.
Изведать сам себя я должен снова.
Мой настоящий образ мне яви,
И от отчаянья немого
Меня избавит явь твоей любви.
Ты дышишь, и дано мне превозмочь
Мою смертельно раненную ночь.

Не слишком ли ты стала мне близка?
Расстаться нам с тобою не пора ли?
Пусть, взорами пронизывая дали,
С тобою сблизит вновь меня тоска.
Опасна близость, если не грозит
Утрата нам. Я полон сил в боренье,
Неуязвим для всяческих обид.
С победою кончается горенье.
Порви со мной! Всему наперекор
Порви, чтобы начать я мог сначала,
Чтоб ты сама в конце концов узнала
Все то, чего не знаешь до сих пор:
Мы неразлучны. Мы живем вдвойне.
Мы вместе. Я в тебе, и ты во мне.