Кнут Гамсун - В стране полумесяца (пер. Доброва)
Порта начала давать объясненія и защищать необходимость подобнаго образа дѣйствій; стали угрожать Турціи войной.
Порта отправила своего министра иностранныхъ дѣлъ съ письмомъ къ четыремъ сильнымъ властелинамъ, живущимъ въ Перѣ; въ этомъ письмѣ правительство извинялось за то, что осмѣлилось наложить запретъ на письма революціонеровъ и обѣщало этого больше на дѣлать! Нѣмецкій посланникъ удовлетворился этимъ, но три другихъ властелина отказались принятъ извиненіе Порты и продолжали угрожать ей. Три дня спустя турецкій министръ иностранныхъ дѣлъ опять покорно отправился къ могущественнымъ властелинамъ, съ той же просьбой, съ тѣмъ же извиненіемъ! И, наконецъ, прошеніе Порты было удовлетворено — изъ милости! Нѣтъ, если бъ рѣчь шла даже о жизни, и то правовѣрный турокъ не понялъ бы подобнаго образа дѣйствій своего падишаха!
* * *Падишахъ, вѣрно, уменъ! Падишахъ, вѣроятно, преслѣдуетъ этимъ какія-нибудь цѣли! Во-первыхъ, онъ уменъ по необходимости, затѣмъ онъ уменъ по разсчету, изъ политическихъ цѣлей, по наклонности! Кто знаетъ! Можетъ быть, у него дѣйствительно есть какая-нибудь цѣль… Дѣло дошло до войны съ Греціей, этой старой турецкой провинціей, которую державы въ 1829 году отъ нея отдѣлили; Греція захотѣла присоединить къ себѣ Критъ. Произошла война, и маленькая, плохо вооруженная Греція была побѣждена, но у нея были кое-какія связи. Когда Турція завоевала Ѳессалію, державы рѣшили, что она не имѣеть права удержать Ѳессаліи; затѣмъ онѣ рѣшили, что Турція можетъ обойтись безъ Крита, котораго она никогда не теряла. Такимъ образомъ, побѣда осталась безъ вознагражденія, но сама по себѣ это была величайшая побѣда султана надъ всѣмъ Востокомъ: оружіе Ислама окончательно поразило христіанскую державу! Оказалось, что Абдулъ Гамидъ разсчиталъ вѣрно. Купивъ европейскія орудія и научившись ими владѣть, онъ могъ теперь вести войны со счастьемъ, присущимъ прежнимъ калифамъ. Вѣдь онъ все еще властвовалъ надъ самымъ упорнымъ, самымъ воинственнымъ народомъ въ мірѣ и сражался за дѣло пророка. Подавленное до этихъ поръ самосознаніе турокъ послѣ войны сразу поднялось. Радость охватила приниженный народъ и въ мечетяхъ днемъ и ночью возсылались благодарственныя молитвы Аллаху. Немногіе думали о томъ, какъ мала Греція, а всѣ говорили о могуществѣ Турціи. Радость царила не только въ Турціи; по всему Востоку, гдѣ только царитъ исламъ, замѣчалось ликованіе. Почти триста милліоновъ магометанъ, разбросанныхъ по Азіи, Африкѣ и Европѣ, устраивали у себя торжественныя иллюминаціи, собирали деньги въ пользу турецкихъ войскъ, отправляли депутаціи въ Константинополь, чтобъ благодарить султана за то, что онъ сдѣлалъ; даже враждебно настроенныя арабскія племена поднесли султану крупный денежный подарокъ, чтобы онъ употребилъ его на благо ислама! Вѣдь турецкій султанъ наслѣдникъ пророка и калифъ ислама. И война и миръ на востокѣ зависятъ отъ плаща пророка… Кто же этотъ пророкъ? Ни въ одного смертнаго не вѣрили такъ твердо, какъ въ него! Онъ вышелъ изъ народа, поклонявшагося каменнымъ богамъ, онъ воскресилъ вѣру въ единаго истиннаго Бога, онъ создалъ міровую религію. Магометане преданы слѣпо и неистово своему пророку! А онъ самъ возсѣдаетъ въ садахъ вѣчности и ожидаетъ ихъ! Магометъ, сынъ Абдулы, родился въ Меккѣ, въ 569 году. Его родители были бѣдные люди, но принадлежали къ знатнѣйшему роду Корейшитовъ; его семья была всѣми уважаема, такъ какъ сначала отецъ его, затѣмъ дядя были старостами храма въ городѣ. То была почетная должность, такъ какъ Мекка съ незапамятныхъ временъ была священнымъ городомъ, а Кааба — величайшей святыней Аравіи. На двадцать пятомъ году жизни Магометъ женился на вдовѣ Кадиша и разбогатѣлъ; почти одновременно съ этимъ онъ началъ страдать припадками эпилепсіи. Онъ не придавалъ никакого значенія богатству и чувствовалъ себя неловко въ той сферѣ уваженія, которая его окружала; благодаря образу своей жизни онъ завоевалъ себѣ почетъ и уваженіе, въ которомъ ему не отказывало ни одно племя. Онъ утратилъ это уваженіе на сороковомъ году жизни, когда начали искать уединенія и его стали посѣщать откровенія. Только жена его и немногіе родственники вѣрили въ его экзальтацію; остальная его семья, весь родъ Корейша, вся Аравія смѣялись надъ нимъ и его мечтаніями; а когда онъ однажды созвалъ громадную толпу народа и объявилъ себя пророкомъ, въ него стали кидать каменьями, его били и даже покушались на его жизнь. Нѣтъ пророка въ своемъ отечествѣ; Магометъ бѣжалъ въ Медину. Здѣсь вѣра въ его пророческую миссію стала расти съ невѣроятной быстротой. Въ его ученіи есть извѣстная обоснованность; часть онъ заимствовалъ изъ христіанской религіи, часть изъ Мишны и Талмуда, онъ проповѣдывалъ возстановленіе вѣры въ единаго Бога Авраама и уничтоженіе всѣхъ идоловъ! Послѣ цѣлаго ряда откровеній, онъ началъ диктовать коранъ, который и былъ записанъ. По мѣрѣ того, какъ распространялся коранъ, число его приверженцевъ все болѣе и болѣе разросталось, дѣлалось массовымъ и могущественнымъ. Опираясь на это могущество, Магометъ рѣшился дѣйствовать силой противъ силы: ему было дано откровеніе, что исламъ долженъ распространяться силой оружія. Не успѣлъ онъ прійти въ себя послѣ сильнаго эпилептическаго припадка, какъ возвѣстилъ это ученіе пророческимъ голосомъ. Аллахъ посылалъ многихъ пророковъ; Іисусъ Христосъ былъ однимъ изъ нихъ. Онъ былъ справедливъ, велъ безкорыстную жизнь, совершалъ чудеса и все-таки все это, вмѣстѣ взятое, не исправило людей. Меня, Магомета, послѣдняго пророка, Аллахъ послалъ съ мечомъ! Какъ это должно было прійтись по вкусу арабамъ, этимъ прирожденнымъ воинамъ и пиратамъ пустыни, когда самъ Богъ разрѣшилъ, даже приказалъ вести войну! И война началась. Магометъ завоевалъ Мекку, покорилъ себѣ сосѣднія племена евреевъ и арабовъ, одержалъ побѣду надъ римлянами въ Сиріи. Магометъ умеръ, а война все продолжалась; вездѣ торжествовалъ исламъ, войнѣ не предвидѣлось конца! Отличительной чертой магометанскаго воина было то, что онъ шелъ въ сраженіе ликующій, свободный, не чувствуя надъ собой начальства, не имѣя другой мысли въ головѣ, какъ только ту, что слѣдуетъ одержать побѣду надъ врагомъ! За каждую каплю крови, которую онъ прольетъ за свою вѣру, онъ будетъ щедро вознагражденъ въ загробной жизни! Останься онъ въ живыхъ, ему пришлось бы дожидаться награды; если же онъ погибнетъ на войнѣ, онъ идетъ прямо въ рай. Коранъ подробно описываетъ это благополучіе: оно заключается — по представленію арабовъ — между прочимъ въ томъ, что будешь жить въ шелковыхъ шатрахъ, на молочныхъ рѣкахъ, въ горахъ, усѣянныхъ цвѣтами. Земля въ райскомъ саду подобна пшеничной мукѣ; когда вѣтеръ колышетъ деревья, то въ саду звучитъ дивная музыка. И каждому поборнику вѣры прислуживаютъ темноокія гуріи! Было ли правильно итти на войну съ такимъ равнодушіемъ къ смерти? Нужно ли было защищаться, скрываться? На эти вопросы Магометъ далъ отвѣтъ, который въ позднѣйшія времена долженъ былъ получить величайшее значеніе; онъ сдѣлалъ воиновъ ислама непобѣдимыми. Это было послѣ битвы у Огада, гдѣ погибло много народа, въ томъ числѣ родной дядя Магомета; войска окружили Магомета и дали ему возможность спастись. Тогда пророкъ возвѣстилъ — какъ волю Господа — ученіе о предопредѣленіи: судьба каждаго заранѣе предусмотрѣна Аллахомъ; когда насталъ его часъ, ему не миновать смерти, будь то на полѣ сраженія, или на одрѣ болѣзни. Дѣйствительно, Магометъ отлично понималъ разницу между солдатами, которые берегутъ себя, и войскомъ, которое смѣло идетъ въ бой на жизнь и на смерть, сознавая, что все уже заранѣе предусмотрѣно судьбой. Вѣра въ предопредѣленіе должна была создать слѣпую дисциплину и на всѣ времена предотвратить недовольство и деморализацію въ войскѣ, что, вѣроятно, и было заранѣе разсчитано Магометомъ! Магометъ не считался особенно выдающимся полководцемъ, но за то онъ былъ блестящимъ военнымъ теоретикомъ. Чтобы дать войнѣ первенствующее значеніе, онъ не побоялся даже осквернить субботу. И онъ отважился на этотъ шагъ въ то время, когда его авторитетъ не былъ еще утвержденъ. Во время рамадана, священнаго мѣсяца, когда всѣ должны быть въ мирѣ, онъ велѣлъ сдѣлать нападеніе на караванъ, шедшій изъ Мекки. Тогда противъ него поднялась цѣлая буря, но Магометъ возвѣстилъ послѣ слѣдующаго припадка божественную санкцію проступка и велѣлъ записать его въ коранъ. Эта санкція была отмѣчена калифами на будущее. Пророкъ оставилъ послѣ себя, между прочими мелочами, плащъ. Этотъ плащъ хранится въ старомъ сералѣ въ Константинополѣ; калифъ, турецкій султанъ, является его хранителемъ. Дѣло заключается въ слѣдующемъ: этого плаща никто никогда не долженъ видѣть, развѣ только, когда исламъ будетъ въ большой опасности. И только тогда, когда наступаетъ такая опасность, плащъ долженъ быть развернутъ передъ глазами всего народа высоко въ воздухѣ. Тогда каждый магометанинъ долженъ взяться за оружіе, чтобы защищать свою вѣру. Это развертываніе плаща никогда не потеряетъ своего дѣяствія; показать его, значитъ, показать могущество! Это послѣднее убѣжище калифа. Радость охватываетъ Востокъ по случаю побѣды надъ Греціей и одновременно растетъ ненависть къ невѣрующимъ. Дѣйствія христіанскихъ державъ на Востокѣ еще болѣе разжигаютъ эту ненависть. Въ одинъ прекрасный день она можетъ вспыхнутъ яркимъ пламенемъ! Христіанскія державы относятся къ этому легкомысленно; ни одна страна не можетъ бороться съ Европой, ее едва ли могъ бы побороть весь міръ! Но пожаръ на Востокѣ можетъ быть причиной тому, чего опасается все человѣчество, а именно мірового пожара! Съ огнемъ не играютъ. А если съ нимъ играютъ, то многіе должны принять въ этомъ участіе. Тотъ, кто его зажигаетъ — долженъ быть никто! Говорятъ о томъ днѣ, когда Россія будетъ стоять въ Константинополѣ. Но весьма возможно, что Россія никогда не будетъ стоять въ Константинополѣ; когда государство слишкомъ разростается, сама судьба дробитъ его на части и дѣлитъ завоеванныя страны. Отъ Европы зависитъ, гдѣ будутъ границы Россіи у Чернаго моря, и странно — это зависитъ отчасти и отъ самого Востока! Пускай дѣло идетъ такъ, какъ оно шло до сихъ поръ и даже немного хуже. Востокъ тихо и медленно приготовляется и въ одинъ прекрасный день онъ будетъ во всеоружіи. По разсчету знатоковъ Востокъ избралъ вѣрный путь, по которому будетъ слѣдовать и дальше. Если состоится магометанскій тройственный союзъ, Востокъ будетъ далеко не безсиленъ; Турція, Персія и Афганистанъ защищаютъ одно и то же дѣло. За то же самое дѣло будутъ сражаться восемьдесятъ милліоновъ магометанъ, подвластныхъ Англіи, сорокъ милліоновъ въ Китаѣ, тридцать милліоновъ въ Африкѣ, сорокъ милліоновъ, подвластныхъ русскому и голландскому государствамъ. Если сосчитать всѣ эти милліоны, сумма получится изрядная! Изъ этихъ милліоновъ выйдутъ сотни тысячъ людей, способныхъ къ бою. Къ этому надо прибавить то, что магометанскія государства съ Турціей во главѣ изучаютъ европейское военное искусство и пріобрѣтаютъ современное оружіе, что въ ихъ распоряженіи солдаты, являющіеся защитниками ислама, что они обладаютъ плащемъ пророка… Правовѣрный турокъ можетъ быть покоенъ: его падишахъ дѣлаетъ все, чего требуетъ время. Падишахъ уменъ и началъ учиться. «Больной человѣкъ» понимаетъ игру; пока онъ только выжидаетъ, крѣпнетъ и умножаетъ свои силы. Три могущественныхъ властелина въ Перѣ должны бы подумать о кокомъ-нибудь другомъ удовольствіи, чѣмъ разжигать огонь на Востокѣ! Имъ слѣдовало бы поучиться у четвертаго сильнаго властелина, который съ серьезностью, свойственной германцу, цивилизуетъ, эксплуатируетъ Турцію подъ самымъ ихъ носомъ. Результаты этой тактики когда-нибудь да обнаружатся! «Больной человѣкъ» смотритъ за предѣлы Востока и разсчитываетъ.
