Шэнь Фу - Шесть записок о быстротечной жизни
Однажды я выращивал нарциссы, и у меня не нашлось для композиции камней из Линби[69], так я решил заменить их кусками древесного угля. Я взял бобовые ростки, пять-семь веточек разной длины (белизна их сродни снежно-белой яшме), и посадил их в песок, насыпанный на широкий глиняный поднос. Чтоб оттенить белое и черное, я дополнил композицию куском древесного угля. Получилось чрезвычайно интересно.
Трудно описать всевозможные варианты композиций, но стоит только начать составлять и занятие доставит тебе бесконечное наслаждение. Например, набери в рот семян аира благовонного и глотни немного холодного рисового отвара. Как хорошенько смочишь их, выплюнь на кусок древесного угля. Оставь уголь во влажном и темном месте, и через какое-то время семена прорастут. На любом блюде или плошке такой кусок угля создаст впечатление горы, поросшей мхом. Можно сделать и по-другому. Возьми уже подсохшее семечко лотоса, немного смочи его и помести в пустую яичную скорлупу. Затем вместе с другими обычными яйцами подложи под наседку. Когда цыплята вылупятся, вынь эту скорлупку из гнезда, достань из нее лотосовое семечко и посади его. Возьми землю, остатки ласточкина гнезда и почву из-под спаржи, коей должно быть не более двух десятых от общей доли. Эту землю с семенем помести в небольшой сосуд, залей свежей речной водой и выставь на солнце. Когда лотос зацветет, его венчик будет как раз с винную чашечку, а листья — не более пиалы — и сколь нежен будет вид у этого крошечного цветка, одиноко поднятого над листьями!
Разбивая сады с павильонами, башенками, галереями и летними домиками, создавая насыпные каменные горки или выращивая цветущие деревья, держись следующих правил: в большом умей видеть малое, в малом — большое, в нереальности — действительность, в действительности — вымысел. Стремишься ли ты передать в пейзаже впечатление уединения или, напротив, бескрайнего простора, секрет разбивки сада не в том, чтобы остроумно запутать дорожки, насыпать как можно больше камней и земли или истратить огромные средства. Здесь принципы иные.
Если на ровном ландшафте хочешь передать впечатление горы, насыпь земли и сделай горку, посреди нее положи камни, а между них рассади травы и цветы. Для изгороди подойдут живые ветви цветущей сливы мэйхуа, а у стены хорошо высадить ползучие лианы. Там, где большое и открытое пространство, лучше сажать быстрорастущий бамбук и сливу мэйхуа, ее тонкие ветви дополняют резкую стройность бамбука. Подобный прием зовется «в большом увидеть малое».
Когда двор мал и хочешь создать впечатление простора, то окружающая его стена не должна быть ровной, лучше, если у нее будут впадины и возвышения. Каменную ограду закрой ползучими лианами, а сверху положи на нее большой камень с надписью, как на стелах. Тогда из окна увидишь стену, вид которой пробудит в тебе ощущение бескрайности. Вот это и значит «в малом увидеть большое».
Для мест, бедных водой и с равнинным рельефом, следует применять способы крайне неожиданного перехода от одного вида к другому — равно как дверца, наподобие той, что ведет в отхожее место, вдруг откроет тебе выход в сад. Это значит «в нереальном увидеть действительность». Сотвори эту воображаемую садовую калитку, замаскируй мнимый вход в сад бамбуковыми деревьями и камнями — так слегка наметишь то, чего вообще-то и нет. Это и значит «в действительности увидеть вымысел».
Поставь низенькие перильца по верху стены, они воскресят иллюзию, будто за стеной — терраса для любования луной. Вот здесь сочетаешь и действительность, и вымысел.
Бедные ученые обычно живут в переполненном доме. Рекомендую им перенять способ, к которому прибегал один мой земляк — лодочник. Он остроумно расширил место на корме, устроив подобие многоярусных возвышений. Их он использовал как ложа. В одной маленькой каюте у него разместились три постели — между ними он поставил деревянные перегородки, обклеенные бумагой. Так благодаря описанному способу раздвинулись границы пространства. Когда я и моя жена жили в Янчжоу, мы применили этот же способ. Наш дом был небольшой, всего на две потолочные балки, но в нем разместились две спальни, кухня и небольшая гостиная, все комнаты были устроены по тому же принципу постепенного возвышения, и у нас даже оставалось немного свободного места. Юнь часто шутила:
— Хотя расположение комнат удачно, дому почему-то недостает впечатления богатства и роскоши.
Однажды я отправился обмести могилы предков и в горах подобрал несколько оригинальных камней с забавным рисунком. Возвратясь, я показал их Юнь, и она сказала:
— Я слыхала, что на камни из Сюаньчжоу наносили шпаклевку из масла и золы и клали на каменное белое блюдо, дабы выявить контраст цветов. Камни с нашей горы желтые, и хотя они имеют вид древних и просты по очертаниям, желтое и белое не контрастирует. Даже если вымазать их золой, пропитанной маслом, все равно будут выступать незакрашенные изломы. Не знаю, что нам с ними делать.
И далее Юнь предложила:
— Давай выберем острые камни, раздробим их и смешаем с золой — так замажем изломы, а когда камни обсохнут, может быть, они будут одного цвета.
Мы так и сделали. Потом взяли прямоугольное блюдо из исинской глины[70] и на нем соорудили гору, которая уступами сходила в низину с правой стороны. На тыльной стороне горы мы нанесли пересекающиеся квадратные линии в стиле мастера Ни Юнь-линя[71], казалось, будто гора нависает над рекой. В одном углу блюда мы оставили пустое место, заполнили его доверху речным илом и посадили болотную ряску — растение с обильными мелкими листочками, а на самом камне высадили кустик повилики — получилось подобие пейзажа «сосны в горах». На все это потребовалось буквально несколько дней. Когда же наступила пора поздней осени, повилика (точно то была глициния, свисающая с каменной стены) разрослась, покрыла всю нашу гору и густо зацвела ярко-красными цветочками. Из самой глубины воды широко раскинулась ряска. Этот мир из красного и белого на миг пробуждал в нас ощущение, что мы на волшебной горе Пэнлай[72]. Наш пейзаж мы поставили под стрехой крыши. Мы с Юнь подолгу обсуждали его детали: где у нас будет крытый павильон над водой, где поставим увитую зеленью беседку, где выберем место для стелы с надписью: «Здесь опадают цветы, и поток уносит лепестки». Мы обозначали место, где поставим дом, где будем ловить рыбу, спорили, откуда открывается лучший обзор. Мы словно поселились в этом мире из долин и холмов. Но однажды ночью на крыше подрались две кошки, видно, не поделили какой-то кусок, они свалились со стропил и угодили прямо на наше блюдо с пейзажем и, конечно, разбили его вдребезги. Я вздохнул и сказал:
— Видно, даже столь малым деянием мы вызвали зависть создателя.
При этом оба мы не могли сдержать слез.
Возжечь ароматные курения в комнате — одно из пленительных удовольствий праздного духа. Юнь предпочитала аромат палочек из алойного дерева, иногда она брала палочки из другого дерева, но обязательно душистого. Прежде чем возжечь их, она пропаривала палочки в котле, потом выкладывала их на проволочную медную сетку над очагом, примерно на расстоянии полчи от огня, и таким образом просушивала. От палочек исходил удивительно тонкий запах, и они не дымили. В обращении с ароматными палочками нет никаких запретов. А вот цитрус фошоу, «Рука Будды», нельзя подносить к носу выпившему человеку, иначе плод протухнет. Древесную тыкву — мугуа[73] следует обмывать водой во избежание плесени. Всех способов использования фошоу и мугуа невозможно описать, я много раз видел, как люди держали в руках и мугуа, и фошоу — и, судя по тому, как держали, было ясно, что они не постигли искусства пользования этими плодами.
В моем доме на столике всегда стояла ваза с цветами. Юнь как-то сказала мне:
Расставляя цветы в вазе, ты можешь передать впечатление ветра, солнечного дня, дождя и росы; ты умеешь постичь пленительную сущность цветка. Я слышала, что есть картины в стиле «цветы и бабочки», не мог бы ты создать подобный вид в натуре?
Я не знаю, как поставить насекомое на ножки, и потому вряд ли у меня выйдет что-нибудь путное, — сказал я ей.
Есть один прием, правда, боюсь, он покажется тебе предосудительным.
Я попросил рассказать.
— Ты ведь знаешь, что насекомые не меняют окраску после гибели, — начала она. — Можно выбрать подходящего богомола, бабочку или цикаду, проткнуть булавкой, и после, когда насекомое умрет, надо тонкой проволочкой привязать его за шейку к цветку или стебельку травы, установить ножки как требуется, будто оно сидит на стебле или спряталось в листьях. Насекомое будет выглядеть как живое.
Мне понравилось ее предложение. Многие из тех, кто видел мои композиции с насекомыми среди цветов, приходили в восторг. Вряд ли найдется другая женщина, которая проявила бы такое понимание в подобных вещах, как моя супруга.
