Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 83
1 От 17 октября. В нем С. А. Толстая писала: «Издание отнимает у меня по мелочам всё почти время. Сегодня делала учет «Азбуки» и «Книг для чтения». Осталось так мало, что завтра же приступаю к печатанию нового издания. Дела слишком много. Оттого я и нервна и нездорова, и есть не хочется, и не спится..... Какой-то хаос с утра до вечера, а жизни, жизни даже просто — семейной, спокойной, — нет» (стр. 327—328).
2 Вячеслав Михайлович Грибовский (р. 1867 г.), юрист и беллетрист. В 1909—1911 гг. был профессором Новороссийского университета, затем был назначен на кафедру истории русского права в Петербургский университет. Как профессор «по назначению», был освистан студентами. Восемнадцатилетним гимназистом обратился к Толстому по вопросам религиозно-нравственного порядка и был с ним в переписке. В АТБ хранится пространное письмо Грибовского от 7 сентября 1885 г, (четыре листа) с изложением собственного миросозерцания и указанием точек соприкосновения с учением Толстого.
3 В письме от 17 октября Бирюков писал: «Вчера отослал вам сказку с отметками Гайдебурова [издатель-редактор «Недели»] заказным письмом. Он спрашивал о гонораре; я сказал, что напишу вам об этом. Если вы ничего на это не ответите, то значит, не нужно. Он говорил, что очень большой ему не по средствам, что может дать maximum 200 рублей за всю сказку, считая приблизительно сто рублей за лист».
4 «Сказка об Иване дураке и его двух братьях» была впервые напечатана в «Произведениях последних годов» в 1886 г., а также в издании «Посредника» с цензурной пометой: «Спб. 23 апреля 1886 г.».
5 H. Н. Страхов.
6 Александр Николаевич Бибиков, бывший председателем Крапивенской уездной земской управы.
7 Гр. Павел Алексеевич Капнист (1842—1904), с 1880 г. по 1895 г. — попечитель Московского учебного округа.
8 С. А. Толстая писала 17 октября: «Вот поручение: в тетенькиной шифоньерке (ключ у тебя), в красной шкатулке, где бывали деньги (с правой стороны), лежит росписка в 5 рублей фотографии Ренара. Пришли мне ее в письме» (стр. 328).
9 С. А. Толстая писала 17 октября: «Теперь Илья ужасен. Тут Головин; всякий день в театре у Головиных в ложе, потом у них ужин. Мы с Таней и Сережей, которые оба чудо как хороши и милы и мне помогают, нападаем на Илью; он злится, грубит, всего требует, учиться ему, видно, легко, и он ничего не делает» (стр. 327).
10 С. А. Толстая писала 17 октября: «Теперь поспешу с статьями и уеду в Петербург. Надеюсь, что ты приедешь тогда, хоть на то время, чтоб детей и дом не оставить один».
334.
1885 г. Октября 20. Я. П.
Цѣлую недѣлю я былъ въ напряженно рабочемъ состояніи и нынче чувствую, что ослабѣлъ. Хочется нынче вечеромъ, послѣ продолжительной работы утромъ, не думать и не писать. И немного нездоровится, — желчное легкое состояніе. Нынче получилъ письмо отъ Маши,1 завтра жду отъ тебя не безъ волненія. Нынче не выходилъ.
Внѣшнія событія: Фейнерманъ сидѣлъ съ Константиномъ,2 и изъ Тулы Филипъ привезъ письма отъ 3-хъ незнакомыхъ; одно отъ ссыльнаго, очень хорошее, и тебѣ отъ Ганны,3 посылаю. Жду тоже твоего письма, чтобы по немъ сообразить время своего пріѣзда.
Л. Т.
Цѣлую тебя и дѣтей и очень благодарю Машу. Ильѣ очень хорошо вегетарьянство.
Порученіе твое не могъ исполнить.4 Въ ящичкѣ красномъ ничего нѣтъ, а во всемъ ящикѣ tiroir только выкройки, листы бѣлой бумаги и двѣ твои карточки.
На конверте: Москва. Долго Хамовническій 15. Графинѣ Софьѣ Андревнѣ Толстой.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 275—276. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 21 октября; Москва. 21 октября 1885».
1 Письмо это не сохранилось.
2 Константин Николаевич Зябрев.
3 В архиве С. А. Толстой сохранилось письмо Ханны Тарсей от 7 октября 1885 г.
4 См. предшествующее письмо, примечание № 8.
335.
1885 г. Октября 22. Я. П. Козловка.
Жду съ большимъ волненіемъ твоего письма, милый другъ, и иду за нимъ въ 5 часовъ вечера на Козловку. Боюсь, что ты нападешь на меня за мои письма. Ну увижу. Я живу все хорошо. Очень много работаю, — пишу, но подвигаюсь медленно, не достаточно скоро по желанію. Болѣлъ у меня эти дни. бокъ, но теперь почти прошло. Я продолжалъ выходить и работать руками. Событіе то, что овецъ порвали собаки. Филипъ. какъ то раздѣлался. А другое, что Фейнермана выгнали и назначили другаго учителя. Нынче я писалъ много, но не хорошо. Очень хочется кончить и нужно эту статью, чтобы ужъ никогда не возвращаться къ этимъ вопросамъ. Тани колоши тутъ, я ихъ привезу. Какъ жалко, что Илюша все болѣе и болѣе шалѣетъ. — Я начинаю чувствовать желаніе васъ всѣхъ видѣть и радъ такому опредѣленному поводу твоей поѣздки въ Петербурга, но жалко и одиночества и успѣшности (мнѣ кажется) работы. — Цѣлую тебя и дѣтей.
На Козловкѣ.Получилъ твое коротенькое письмо1 и былъ очень радъ. Поѣду домой и обдумаю, когда ѣхать къ вамъ.
На конверте: Москва. Долгохамовническій. 15. Графинѣ. Софьѣ Андревнѣ Толстой.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 276. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 23 октября 1885;. Москва. 23 октября. 1885».
1 Оно не сохранилось.
336.
1885 г. Октября 23. Я. П.
Въ обѣихъ твоихъ послѣднихъ письмахъ, милый другъ, проскальзываетъ раздраженіе на меня за то, что я писалъ въ письмѣ къ Танѣ.1 Зачѣмъ раздражаться и обвинять, и говорить, что непоправимо. Все поправимо, особенно взглядъ на жизнь. Пока живемъ, все измѣняемся, и можемъ измѣняться, слава Богу, и больше, и больше приближаться къ истинѣ. Я только однаго этаго ищу и желаю и для себя и для близкнхъ мнѣ, для тебя и дѣтей, и нетолько не отчаиваюсь въ этомъ, но вѣрю, что мы сойдемся, если не при жизни моей, то послѣ. Если я написалъ, что мы живемъ вмѣстѣ врозь, то это хотя и правда, но преувеличено, и не надо было писать этаго, п[отому] ч[то] это какъ будто упрекъ. А я пуще всего считаю неправильнымъ упреки и потому и каюсь въ этомъ. — Я одинъ день пропустилъ,2 — не писалъ тебѣ, и тоже каюсь въ этомъ. Мнѣ самому непріятно, когда я не пишу, что-то не исполнилъ.
Вчера писалъ нѣсколько словъ и говорилъ, что у меня бокъ болитъ. Онъ болѣлъ, но теперь совсѣмъ прошелъ, и я очень бодръ и здоровъ и работаю опять много. Нынче почти увидалъ конецъ статьи3 и рѣшилъ, что если не возьметъ безпокойство о васъ, то окончу ее здѣсь, что можетъ взять 3 дня. — Когда ты пишешь мнѣ про свою жизнь, я обсуживаю ее; не одобряю всегда твою горячность; но когда ты, какъ нынче, ничего не пишешь, то мнѣ обидно и больно. Пиши, пожалуйста. — Фейнермана отставили, и ужъ пріѣхалъ новый учитель. Не знаю, что онъ будетъ дѣлать, но хочетъ оставаться жить на деревнѣ у Константина, и переписывать. Если найдутся охотники на «Ч[то] [же] н[амъ] д[ѣлать]», то предложи.
Спасибо Сережѣ за письмо.4 Напрасно онъ осуждаетъ его за нескладность. Леля извѣстный криспондентъ. Цѣлую ихъ всѣхъ. Событія моего дня такія: встаю я темно. И нынче такъ. Убравшись, поѣхалъ за водой. Это большое удовольствіе. Но, сидя на бочкѣ, задумался о раздѣленіи труда, и очень хорошо; но когда подъѣхалъ наливать, хватился, что нѣтъ ведра, и поѣхалъ за ведромъ, и опять. Вернувшись, получилъ пудъ пшеничной муки цѣльной отъ Филипа, и сталъ мѣсить по методѣ Фрея, и вышелъ хлѣбъ лепешкообразный очень вкусный. Потомъ, напившись кофе съ Фейнерм[аномъ] и А[лександромъ] П[етровичемъ], сѣлъ за работу и просидѣлъ отъ 9 до 2. Потомъ обѣдъ: борщъ и овсяный кисель прелестный. Потомъ поѣхалъ къ Бибикову верхомъ узнать о жалованьи Фейнермана и на Козловку за письмами и получилъ твое5 и отъ Черткова.6 Завтра свезу самъ. Крамского7 жалѣю, что не видалъ. — Прощай, милый другъ, во всякомъ случаѣ, я, если буду живъ, скоро пріѣду. — Я не отчаиваюсь, и ужасно желаю написать Ив[ана] Ил[ьича], и сейчасъ ѣздилъ и думалъ о немъ, но не могу тебѣ выразить, до какой степени я весь поглощенъ теперь этой работой, уже тянущейся нѣсколько лѣтъ и теперь приближающейся къ концу: Нужно самому себѣ выяснить то, что было неясно, и отложить въ сторону цѣлый рядъ вопросовъ, какъ это случилось со мной съ вопросами богословскими.
Ты не сердись, душа моя, а будь добрая и дружная, какимъ я себя къ тебѣ чувствую.
На конверте: Москва. Долгохамовническій № 15. Графинѣ Софьѣ Андревнѣ Толстой.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 277—278. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 24 октября. 1885; Москва. 24 октября 1885».
1 Oт 17 октября. С. А. Толстая писала 21 октября: «Могу обижаться, если детьми не интересуешься и мной, и внутренней жизнью нашей, и горем, и радостью; могу огорчаться, что, когда ты живешь вместе с семьей, ты с ней больше еще врозь, чем когда мы врозь живем... Вот это всё грустно, и если непоправимо, то надо стараться и с этим мириться. И я успеваю в этом и привыкаю понемногу. Ушли не мы от тебя, а ты от нас. Насильно не удержишь. Ты забываешь часто, что ты в жизни впереди Сережи, например, на тридцать пять лет; впереди Тани, Лели, например, на сорок, и хочешь, чтоб все летели и догоняли тебя. Это непонимание. А я вижу, как они идут, падают, шатаются, спотыкаются, и опять весело идут по пути жизни; и я стараюсь тут помочь, там придержать и зорко смотреть, чтоб не свернули куда-нибудь, куда можно провалиться безвозвратно. Насколько я это умею и могу — это другой вопрос. Но я никогда, пока жива и не совсем с ума сошла, не скажу, что я врозь от семьи, и не помирилась бы с мыслью, что я с детьми своими совсем врозь, хотя и живу вместе» (ПСТ, стр. 331).
