Михаэль Энде - Бесконечная история
Он чувствовал себя очень одиноким, но к этому чувству примешивалось и что-то иное – вроде бы гордость за то, что ему удалось проявить силу духа и не поддаться искушению спасовать. Пусть пока совсем немного, но чем-то он всё же стал похож на Атрейо!
Атрейо шел не останавливаясь, пока и вправду уже не смог сделать следующего шага: перед ним зияла пропасть.
Ужас от того, что он увидел, нельзя описать словами. Край Мертвых Гор пересекала расщелина шириной не менее чем в полмили и такой глубины, что и представить себе невозможно.
Атрейо подполз к выступу скалы над пропастью и поглядел туда, в бездонную темноту, – казалось, расщелина доходила до самого центра земли. Он поднял валявшийся рядом камень величиной с человеческую голову и кинул вниз. Камень всё падал, и падал, и падал, пока его не поглотила тьма. Атрейо прислушался и ждал, но так и не смог уловить звука удара камня о дно пропасти.
И тогда он принял единственно возможное решение:
он пошел вдоль края расщелины, каждое мгновение ожидая встречи со Страхом из Страхов, о котором пелось в той песне. Он не знал, что это за существо, знал только, что зовут его Играмуль.
Бездонная пропасть зигзагообразно раздирала Каменную Пустыню, и, конечно, никакой тропинки по её краю не было: то тут, то там высились нагромождения валунов, на которые Атрейо приходилось взбираться, и часто они под ним зловеще раскачивались; ему приходилось обходить огромные глыбы, лежащие на пути, шагать по осыпям щебня, и, как только на них опиралась его нога, они начинали сползать в пропасть – несколько раз он оказывался всего на расстоянии ступни от края расщелины.
Знай Атрейо, что за ним по пятам давно уже идет преследователь, приближаясь с каждым часом, он, может, и совершил бы какой-нибудь безрассудный поступок, за который ему пришлось бы ещё здорово поплатиться на своем и без того трудном пути. Ведь это была та самая Теневая Тварь из Тьмы, что давно уже за ним охотилась. За это время тень так уплотнилась, что стали четко видны её очертания. Она походила теперь на чёрного, как вороново крыло, волка величиной с быка. Опустив морду, чтобы не терять след, принюхиваясь, Волк трусил по Каменной Пустыне у подножия Мертвых Гор вслед за Атрейо. Язык свисал из его полураскрытой пасти, а когда он ощеривался, видны были его ужасающие клыки. Он уже учуял, что всего лишь несколько миль отделяет его от жертвы. И расстояние это всё сокращалось.
Но Атрейо, не подозревая об опасности, осторожно и не спеша выбирал путь.
Когда он полз по пещере, которая, словно узкий туннель, вела сквозь скалистый массив, до него вдруг донесся оглушительный рёв. Происхождение его он не мог себе объяснить, потому что рёв этот не походил ни на один звук, какой Атрейо когда-либо доводилось слышать. Это было нечто среднее между воем, рыком, шипением и хрустом. И тут Атрейо почувствовал, что массив скалы, внутри которой он сейчас находился, задрожал, и услышал, как снаружи со склона градом посыпались камни. Атрейо немного переждал, чтобы это землетрясение или что-то ещё, ему до сих пор неведомое, утихло, и пополз дальше. Так он полз, пока не добрался до конца туннеля. Теперь он опасливо высунул голову и огляделся.
И вот что он увидел: над тьмой бездонной пропасти висело нечто вроде гигантской паутины. А в её клейких нитях толщиной с морской канат бился огромный Белый Дракон Счастья. Изо всех сил рубил он воздух огромным хвостом и лапами, но только всё безнадежней запутывался в чудовищной сетке.
Драконы Счастья принадлежат к числу редчайших созданий Фантазии. Они нисколько не похожи на обычных драконов, которые, подобно омерзительным гигантским змеям, живут в глубоких пещерах, распространяют вокруг себя нестерпимую вонь и частенько охраняют либо подлинные, либо воображаемые сокровища. Такие твари – порождение Хаоса, и у них мрачный и злобный нрав. Трепеща перепончатыми, обтянутыми кожей, как у нетопырей, крыльями, они неуклюже, с шумом взмывают вверх, извергая из пасти пламя и дым. Драконы Счастья, напротив, дети тепла и света, безотчетной радости, и, хотя тела их огромны, они легки, как летние облака. Поэтому им не нужны крылья, чтобы летать. Они плавают в воздухе, как рыбы в воде. Если смотреть на них с земли, издалека, они кажутся зарницами. Но самое удивительное – это их пение. Голоса их звучат, как благовест, а их тихие песни – как доносящийся откуда-то издали малиновый звон. Кому довелось хоть раз услышать их пение, тот не забудет этого до конца своих дней и непременно расскажет внукам.
Но тому Дракону Счастья, которого увидел Атрейо, сейчас было не до пения. Его длинное гибкое тело, покрытое поблескивающей перламутровой чешуей с бело-розовым отливом, висело в воздухе, опутанное чудовищной липкой паутиной. Длинные усы, украшающие морду дракона, его роскошная грива и бахрома на хвосте так плотно пристали к клейким канатам, что он уже едва мог шелохнуться. Только вспыхивающие рубиновым светом глаза на его львиной морде говорили о том, что он ещё жив.
Из его многочисленных ран струилась кровь, а на него всё снова и снова с быстротой молнии налетало что-то огромное, подобное темной туче, очертания которой всё время менялись. То она принимала вид громадного паука с предлинными ногами, сотней горящих глаз и телом, покрытым чёрной свалявшейся шерстью, то – громадной лапы с когтями, пытавшейся разодрать Дракона, а в следующую секунду уже превращалась в гигантского чёрного скорпиона, разящего свою несчастную жертву ядовитым жалом.
Бой между этими двумя могучими созданиями внушал ужас. Дракон всё ещё пытался защищаться, изрыгая голубое пламя, опаляющее щетину чудовища. Дым и копоть сочились сквозь расщелины скал. Атрейо задыхался от вони. Дракону удалось откусить одну из паучьих ног противника. Но нога эта, отделенная от тела, не упала, как следовало ожидать, в глубину бездны, а, полетав немного в воздухе, вернулась на прежнее место и вновь соединилась с темным облаком в форме паука. И это повторялось всякий раз, когда Дракону удавалось вцепиться зубами в одну из конечностей своего мучителя. Казалось, Дракон кусал пустоту.
Только теперь Атрейо впервые заметил, что эта огромная устрашающая тварь вовсе не была единым существом, а состояла из роя крошечных мошек стального цвета, жужжащих, как разъяренные шершни. Они сбивались в плотные тучи, которые принимали всё новые и новые очертания.
Это и была Играмуль, и теперь Атрейо понял, почему её называют Множеством.
Атрейо выскочил из своего укрытия, схватил рукой Знак Власти, висящий на груди, и крикнул что было сил:
– Остановись!.. Именем Девочки Королевы приказываю: остановись!
Но его крик потерялся в реве и пыхтении борющихся гигантов. Он и сам-то едва услышал свой голос.
Не раздумывая, Атрейо стал карабкаться по липким канатам паутины. Паутина раскачивалась от его движений. Он вдруг потерял равновесие и чуть было не сорвался в темную бездну. Он повис над ней, ухватившись руками за клейкий канат, с огромным трудом взобрался на него снова, и прилип к этому месту. Затем ему удалось, собрав все силы, оторваться и двинуться дальше. Но тут Играмуль, видно, вдруг почувствовала, что кто-то к ней приближается, и мигом обернулась. От вида её морды кровь застывала в жилах: теперь она являла собой гигантское рыло стального цвета с одним-единственным глазом над кабаньим пятачком. И это полуприкрытое веком око с невообразимой злобой уставилось на Атрейо.
Бастиану стало так страшно, что он не смог сдержать крика.
Испуганный крик огласил бездну и прокатился многоголосым эхом по склонам горы. Играмуль зыркнула налево и направо, проверяя, нет ли там ещё пришельцев, – ведь застывший перед ней от ужаса мальчик не мог издать такого вопля. Однако никого другого не было видно.
«Неужели они услыхали мой крик? – в тревоге подумал Бастиан, совсем растерявшись. – Но это ведь совершенно невозможно».
И Атрейо услышал голос Играмуль… Хрипловатый визг решительно не подходил к её гигантскому рылу. Она говорила, не открывая пасти. Эти звуки были подобны жужжанию несметного роя москитов, которое складывалось в подобие слов.
– Двуногая тварь! – услышал Атрейо. – После столь долгой голодухи получить разом два таких лакомых кусочка! Какой счастливый день для Играмуль !
Атрейо пришлось собрать все свои силы, чтобы не потерять присутствия духа. Он помахал Блеском перед глазами чудовища и спросил:
– Вам известен этот Знак?
– Поближе, двуногая тварь! – прогудел многоголосый хор москитов. – Играмуль плохо видит.
Атрейо приблизился ещё на шаг к рылу чудовища. И тут оно разверзло пасть. Вместо языка у него было великое множество извивающихся щупальцев, присосок и раздвоенных жал.
– ещё ближе! – жужжал несметный хор.
Атрейо придвинулся ещё на шаг, он стоял теперь на канате так близко от Играмуль, что мог четко различать каждого стального москита в отдельности, хотя они находились в непрерывном вихревом перемещении. Но при этом рыло чудовища оставалось неподвижным.
