Гарольд Роббинс - Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)
— Нитку, — сказал доктор Лобб, протягивая руку. Дженни автоматически подала ему нитку. Потом некоторое время она не могла поднять голову, потому что была очень занята, но она была уверена, что сестра Кристофер наблюдает за ней. Но это уже не смущало ее, как вначале, почти три года назад. Через месяц она заканчивает колледж.
Сестра Кристофер давно приглядывалась к Дженни, которая была одной из лучших учениц в классе. Пожалуй, лишь одна на сотню имела такое призвание к хирургии, как Дженни. Надо было уметь многое, и Дженни умела все. Вид крови не смутил ее даже в первый раз. Действовала она ловко и уверенно, быстро изучила все инструменты и освоила манеру разных хирургов, что позволяло им понимать друг друга без слов.
И, наконец, последним важным фактором была выносливость. Следует знать, как важно для хирургической сестры быть выносливой. Стоять часами над столом, даже если ноги, бедра и поясница болят от долгого пребывания в полусогнутом состоянии, заражать доктора своей выносливостью, подбадривать его своим видом, не позволяя нарушиться рабочему ритму. Стойко переносить перебои в этом ритме, когда увозят навсегда замолкнувшего пациента, и уметь восстановить ритм, как только привезут нового пациента.
Доктор Лобб поднял голову и кивнул.
— Повязку. — Он убрал руки от свежего шва.
Дженни была готова. Одной рукой она мгновенно наложила повязку, другой взяла со столика липкую ленту и, закрепив края повязки, крепко и аккуратно прижала их. Потом она подняла обе руки в знак того, что все готово.
Сестра Кристофер кивнула, и санитары быстро завернули пациентку в простынь и перенесли на другой стол. Раздался щелчок, и кварцевые лампы погасли. Плановые утренние операции в колледже Святой Марии были закончены.
* * *— Это уже четвертый здоровый аппендикс, который он удалил в течение месяца, — сказала Дженни сквозь шум воды в раковине. — Почему он делает это?
Молодой хирург рассмеялся.
— Если за пару взмахов скальпелем пациент готов платить двести пятьдесят долларов, то не стоит с ним спорить.
— Но он не должен заниматься такими вещами, — прошептала Дженни. — Он великий хирург, из-за этого у него не хватает времени на дело.
— Конечно, — ответил доктор Лобб, — но даже великим хирургам хочется есть, и нет ничего страшного, если они иногда удаляют здоровые аппендиксы богатым старым ипохондрикам. Тут нет никакого риска. Зато у доктора появляется возможность оплатить свои счета, а у пациента похвастаться перенесенной операцией.
Лобб выпрямился и взял полотенце.
— О-о, — предостерегающе произнес он, — великий хирург идет сюда собственной персоной.
Дженни сняла с крючка полотенце и начала вытирать руки. Позади нее раздался голос:
— Мисс Дентон?
Она обернулась.
— Да, доктор Грант.
— Насколько я знаю, вы через месяц выпускаетесь.
— Надеюсь, что так.
— Думаю, вам не о чем беспокоиться, я только что разговаривал с сестрой Кристофер. Она очень довольна вами, и я тоже.
— Спасибо.
— Есть ли у вас планы после выпуска?
— Ничего конкретного. Я собираюсь после сдачи государственных экзаменов подать заявление в одну из больших больниц.
— Все больницы достаточно укомплектованы.
Дженни поняла, что он на самом деле имел в виду. Больницы вовсе не были укомплектованы, наоборот, людей не хватало, потому что не было денег оплачивать полный штат. Особенно это касалось хирургических сестер, ведь это был самый высокооплачиваемый персонал.
— Я знаю, — ответила она.
— Вы заняты чем-нибудь сейчас? — спросил Грант, помявшись.
— Да вот собиралась пойти в кафетерий на ланч.
— Мне хотелось бы поговорить с вами. Сестра Кристофер сказала, что не будет возражать, если вы позавтракаете вне больницы. Как насчет мяса с подливкой?
— Звучит превосходно, — сказала Дженни.
— Отлично, — улыбнулся доктор. — Я буду ждать вас внизу у машины — черный «паккард».
— Я знаю, — быстро ответила она. Его машину знали все медсестры, он всегда припарковывался напротив их спальни. Не считая черного «кадиллака» доктора Гедеона, это была самая дорогая машина в больнице.
— Тогда жду вас через пятнадцать минут.
Дженни вышла в коридор и нажала кнопку лифта. Дверь открылась, она вошла, и сразу за ней в лифт юркнул доктор Лобб.
— Мясо с подливкой!
— Интересно, что ему надо? — спросила Дженни.
— Я знаю, чего он хочет, — широко улыбнулся Лобб, — у меня, например, нет шансов.
— Мясо с подливкой не увеличит и его шансы.
— Не знаю, — рассмеялся Лобб. — Когда-нибудь все равно это произойдет, нет смысла хоронить себя.
— Это никогда не произойдет, — сказала Дженни. — И все же, что ему надо?
— Может быть, он хочет, чтобы ты работала с ним? Ты когда-нибудь думала об этом?
— Думала, но смысла не нашла. Почему я? Он может выбрать самую лучшую медсестру.
Доктор Лобб улыбнулся, но глаза его были серьезными.
— Ты и есть самая лучшая, со временем ты поймешь это.
Лифт остановился, и они вышли в коридор первого этажа, где располагался кафетерий для персонала больницы. Дженни взглянула на свой белый халат.
— Пожалуй, мне лучше снять его и надеть платье.
— Я был бы счастлив, если бы ты только сняла его. Для меня можешь платье не надевать.
Дженни посмотрела на Лобба и улыбнулась. Этот парень в будущем может оказаться хорошим человеком.
— Не исключено, что когда-нибудь я удивлю тебя, — сказала она.
— Ты удивишь меня, если принесешь сэндвич с мясом, — крикнул он ей вслед.
* * *Доктор Грант протянул ей пачку сигарет. Дженни вытащила одну и закурила. Их глаза встретились над пламенем спички.
— Наверное, вас интересует, почему я пригласил вас на ланч?
— Во всяком случае, я была удивлена.
Грант улыбнулся.
— Простите, если я разжег ваше любопытство, но за едой я забываю о делах, а теперь уже, пожалуй, можно и вернуться к ним. — Дженни промолчала. — В последнее время, мисс Дентон, у меня была прекрасная возможность наблюдать за вашей работой в операционной. Прежде всего, я как хирург убедился в вашей квалификации и оценил ваши профессиональные возможности.
— Благодарю вас, доктор Грант.
— Вы, наверное, знаете, мисс Дентон, что у меня довольно обширная практика. Многие врачи направляют ко мне своих пациентов на операцию. Некоторые из этих операций несложные, и при соответствующих условиях их можно делать в моем кабинете, что значительно сокращает расходы пациентов. — Дженни кивнула. — Сегодня утром мисс Джанни, которая была моей помощницей в течение многих лет, сообщила мне, что выходит замуж и уезжает в Южную Калифорнию. Придя в больницу, я поговорил о вас с сестрой Кристофер. Она подтвердила, что вы отлично справитесь, если замените мисс Джанни.
— Вы имеете в виду, что я буду работать с вами?
— Именно эту мысль я и пытался высказать в свойственной мне пространной манере. Вас заинтересовало мое предложение?
— Конечно. Он заинтересовало бы любую медсестру.
— Но вы должны знать, что это непростая работа. У меня в клинике несколько коек, и очень часто нам придется работать допоздна. Иногда я оставляю пациента на ночь, и тогда вам придется дежурить возле него.
— Доктор Грант, — улыбаясь сказала Дженни, — последнюю неделю я работала в две смены по восемь часов с перерывом в четыре часа, так что работа у вас покажется мне отдыхом.
Он улыбнулся и ласково погладил ее руку. Дженни улыбнулась в ответ. Не такой уж он плохой, подумала она, даже если и удалил несколько здоровых аппендиксов, ведь он хирург и не несет ответственности за неправильный диагноз, который ставят врачи, присылающие к нему пациентов.
Когда она поступила к нему на работу, то узнала, что здоровые аппендиксы было не единственное, что он удалял. У него была очень большая практика по прерыванию беременности сроком до десяти недель. Похоже, что он был крупнейшим специалистом по абортам во всей Калифорнии.
Но к тому моменту это уже не имело для Дженни никакого значения, потому что она влюбилась в него. Ее не смущало, что он был женат и имел троих детей.
8
Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда она собралась покинуть небольшой двухкомнатный номер, расположенный над клиникой. Дженни вернулась и сняла трубку.
— Кабинет доктора Гранта, — сказала она.
— Дженни? — раздался шепот в трубке.
— Да.
— Ты еще будешь там некоторое время?
— Я собиралась навестить родителей, я не видела их уже три недели, это третье подряд воскресенье...
— Я прослежу, чтобы у тебя было время навестить их на неделе, — оборвал ее Грант. — Пожалуйста, Дженни, мне надо увидеть тебя. — Дженни пребывала в нерешительности, он почувствовал, что она колеблется. — Пожалуйста, Дженни, я сойду с ума, если не увижу тебя.
Она взглянула на часы, был уже восьмой час. Пока она приедет домой, отцу уже будет пора спать. Ему удалось найти работу на почте и приходилось вставать очень рано.
