Пелам Вудхаус - Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник)
– Сверну-ка я вам шеи, – заметил он.
При этих неприятных словах мистер Моллой ожил и попятился, оставив своего партнера в более опасной зоне. Собственно, так велела и деловая этика. Претендуешь на семьдесят процентов, получай больше опасности. Словом, он спрятался за Шимпа, сожалея, что тот так субтилен, и осторожно выглядывал из-за спины.
Поделившись своей мечтой, Джон понял, что на практике она проигрывает. Гораздо важнее узнать, куда они дели добычу.
– Где все это? – спросил он.
– Это? – повторил медик.
– Картины и так далее.
Шимп, обнаруживший, что стоит между Моллоем и Джоном, быстро сделал шаг назад. Моллой тоже отступил. Джон с неудовольствием глядел на эти передислокации.
– Стойте на месте! – сказал он.
Шимп повиновался. Моллой, успевший снова встать за ним, повиновался несколько охотней.
– Ну? – повторил Джон. – Где это?
Даже после самого полного поражения генерал не сразу отдает шпагу. Сообщникам оставалось только сдаться, но они медлили. Наконец Шимп, заметивший взгляд Джона, торопливо ответил:
– Они в Вустере.
– Где именно?
– На станции.
– На какой?
– Да там всего одна.
– То есть на станции?
– Вот-вот!
– Сумка в камере хранения на Вустерском вокзале, – объяснил Моллой. Он немного повеселел, все шло не так уж плохо. – Квитанция у вас.
Джон удивился:
– Этот талончик?
– Да-да.
– Так он же на дядины вещи!
– То-то и оно.
– Что вы имеете в виду?
– Сейчас скажу, – пообещал Моллой.
– Молодец! – слабо вымолвил Шимп, тоже заметивший выход. Он плюхнулся на постель, и усы сами собой поднялись куда следует.
– Да уж, – продолжал Моллой, – я вам все скажу. Этот ваш дядя – мошенник, каких мало. Он работал с нами заодно. Мы договорились, что Шимпи стащит вещички, я их куплю, и еще будет страховка. Он думал, что я миллионер, у меня там музей. Потом проверил, подлец, и решил нас обойти. Взял сумку из шкафа, отослал в камеру, чтобы забрать, когда надо. Но шофер дал квитанцию вам, а вы поехали сюда, а Шимпи вас опоил и, сами видите, запер.
– Так что ничего вы не сделаете, – прибавил Твист.
– Вот именно, – согласился Моллой. – Посадят нас, посадят и вашего дядю.
– Хотел бы я посмотреть, как он дробит камень, – мечтательно вымолвил медик.
– И я бы хотел, – сердечно поддержал его Моллой. – Ух, как хотел бы! Но сам ради этого не сяду.
– То-то и оно, – согласился Твист.
– Да, – сказал Моллой, немного помолчав. – Вот какие дела, мистер Кэррол. Идите, доносите, если вам не терпится, но уж не обессудьте, если что. Какие будут статьи! «Скандал в высшем обществе». Да, сэр, на целую полосу.
– Не меньше, – предположил Моллой.
– Уж это точно.
– Точнее некуда.
И, слившись в совершенном согласии, партнеры воззрились на Джона.
Он не обрадовался их рассказу, но и не усомнился. Да, они не очень правдивы, однако здесь чувствовалась истина. Он не усомнился, но выражение его лица напугало злоумышленников.
– Эй-эй! – крикнул Шимп. – Вы тут потише!
Джон не собирался шуметь. Ярость, которая так неприятна двум мирным людям, запертым в маленькой комнатке, обратилась на дядю. Радж-Холл и его достояние были священны, и мысли о том, что их хранитель замыслил такую махинацию, Джон вынести не мог.
– Вы не на нас сердитесь, – посоветовал Моллой, – а на своего дядю.
– Да, на дядю, – сказал Шимп. Давно они не были так едины.
– Вот что, – сообщил на радостях Мыльный, – я случайно знаю, что он обещал награду, если кто их найдет. Тысячу фунтов, сам сказал. Можете потребовать, не откажет.
– Нет, – подтвердил Шимп, – куда там!
– То-то и оно, – подытожил Моллой. – Так ему и надо, мошеннику.
– Верно, – сказал Шимп.
– Еще как! – сказал Моллой.
– Вернее некуда.
– Именно.
Их благородный пыл оказал свое действие. Джон почувствовал, что ярость гаснет. Он неуверенно улыбнулся, словно его посетила приятная мысль. Мистер Моллой расслабился. Шимп поднял руку к усикам.
– Поня-атно… – протянул Джон, задумчиво гладя небритый подбородок. – У вас есть машина?
– Конечно, есть, – отвечал Шимп. – Ваша.
– Что?!
– У нас стоит ваша машина.
– Так эта девица ее увела!
– И оставила на станции.
Сообщение было так приятно, что Джон посмотрел на Шимпа с нежностью. Машина цела! Его дорогой арабский скакун жив и здоров! Что тут еще скажешь? И он молча вышел из комнаты.
Мистер Моллой поглядел на Твиста, Твист – на Моллоя.
– Черт! – сказал пораженный Твист.
– Черт! – сказал Моллой.
– Это был Фланнери, – прибавил Твист.
– Именно, что был! – согласился Моллой.
К поискам они приступили не сразу и, с трудом спустившись вниз, услышали какие-то стоны. Потом, отлепившись от земли, поднялся на ноги кто-то, отдаленно напоминающий старшего сержанта.
– Это вы, сэр, – горестно спросил он, – это вы, мистер Твист, его выпустили?
– Я хотел с ним потолковать, – объяснил Шимп, укоризненно глядя на ассистента.
– Имею честь сообщить, – сказал сержант, – что он смылся.
– И побил вас?
– Если хотите знать, сэр, – сказал ассистент со служебной строгостью, – да, побил.
Непредвзятый наблюдатель понял бы, что он не лжет. Как Джон успел так много за такое короткое время, не поняли ни Твист, ни Моллой. На лбу у сержанта красовалась яйцевидная шишка, глаз был мастерски подбит. Мысль о том, что только милость Господня уберегла его от того же, так потрясла владельца лечебницы, что он вцепился в перила.
По-видимому, что-то похожее испытывал и Моллой. Оказаться в запертой комнате с человеком, способным на это, да еще и рассерженным, и выйти невредимым – истинное чудо.
Тут необходимо выпить, и как можно быстрей. Он направился к кабинету.
Когда туда же приплелся Твист, несколько ободрившийся Моллой сидел у телефона.
– Что ты делаешь? – спросил хозяин.
– Играю на флейте, – ответил гость.
– Кому звонишь?
– Долли. Надо ей сказать. Она моталась, старалась, а толку?
Шимп кисло посмотрел на партнера, думая о том, что лучше бы им вообще не встречаться, а уж тем более теперь.
– Что ж ты не поедешь в Лондон? – поинтересовался он. – Там бы и сказал.
– По телефону как-то лучше, – отвечал Моллой.
Глава XIV
Новости для Джона
1
Солнце, разбудившее в то утро сержанта Фланнери, не сочло нужным будить Лестера Кармоди. Он проснулся и сам, до зари, хотя уснул очень поздно. Смятенный разум – лучший будильник.
А каким еще быть разуму, если за день он получил несколько ударов? Сперва шофер сообщил, что квитанция – у Джона. Потом дворецкий поведал, что Моллой об этом знает, а Джон уехал с его дочерью. Наконец, сам Джон не вернулся ни к обеду, ни к ночи.
Перекусив, против обычая, наспех, мистер Кармоди снова пошел на конюшенный двор, в слабой надежде найти племянника, но в комнате над гаражом оказалась только Эмили. С горя он стал ходить взад-вперед по дорожке, но не смог вынести того, что садовник, преисполненный феодального духа, подносил руку к шляпе каждый раз, когда хозяин проходил мимо него. Тогда он укрылся у себя в кабинете, где его и нашел Джон часа через полтора.
– Джон! – вскричал дядя, вскакивая с кресла.
Однако восторги его тут же угасли. А что, подумал он, если Джона просто отпустили, забрав у него квитанцию? Зачем он им, в конце концов?
– Где ты был?
Джон странно улыбнулся:
– Заночевал в этом «Курсе». А ты что, беспокоился?
– Еще бы!
– Ну, прости. Доктор Твист такой гостеприимный…
Мистер Кармоди собрался было ответить, но обуздал себя.
Если ни в чем не признаваться, Твист, Моллой и Долли для него – люди как люди и в сообщении Джона ничего особенного нет.
– Да? – осторожно сказал он.
– Да. Гостеприимный. Хотя мне он не очень понравился.
– Да?
– Да. Может быть, потому, что позапрошлой ночью нас ограбил.
Тут надо было выразить удивление, и Кармоди его выразил, но так неубедительно, что для верности спросил:
– Что? Кто? Доктор Твист?
– Именно он.
– Как же… то есть я…
– Ты поражен? – предположил племянник, и дядя заметил в его манере что-то новое. Может быть, дело в том, что он оброс и глаза его покраснели. Да, очень может быть, но все же… все же… Глаза не только красные, они странные, для чувствительной совести – даже страшноватые. Племянник смотрит… да-да, он смотрит с угрозой.
– Кстати, – сказал Джон. – Болт дал мне эту квитанцию, просил вручить тебе.
Проблема глаз потеряла свою остроту. Мистеру Кармоди стало полегче, и он несмело протянул руку.
– Ну конечно! – услышал он сам себя. – Квитанция! Болт оставил багаж в камере хранения.
– Это верно.
– Дай-ка мне ее.
– Позже, – отвечал племянник, кладя бумажку в карман.
Радость угасла. О глазах не могло быть двух мнений – взгляд мрачный, даже мерзкий.
– Что… что ты хочешь сказать?
