Михаил Булгаков - Том 4. Белая гвардия, Дни Турбиных
3-й юнкер Ная. Домой! За нами! За нами! Братцы, бросайте винтовки! (Пробегает.)
Юнкера Николки (в смятении). Что такое… Господин ефрейтор… Бросай… Катастрофа… Постой…
Николка. Не сметь! Позор! Назад! Не сметь! Вставать![93] Слушать команду! (Вниз.) Куда вы?
Юнкера Ная (пробегая). Бегите. Катастрофа. Катастрофа. Конец. За нами. За нами.
Последним появляется Най-Турс, в красных рейтузах, шинель расстегнута, в руке револьвер.
Най-Турс (вслед своим). Подвальными ходами. Мимо угольных сараев! Так. Так.
Николка. Господин полковник. Ваши юнкера бегут в панике. Господин полковник… господин полковник. А, господин…
За сценой топот, выбегают пятеро гайдамаков с красными хвостами на папахах, в руках шашки.
1-й гайдамак. Тю. Бач. Бач. Тримай его[94].
Захватывают низ сцены. 2-й гайдамак (стреляет из револьвера в Николку.)
З-й гайдамак (выбегая). Живьем. Живьем возьмите его, хлопцы!
2-й гайдамак. Ишь, волчонок. Ах, сукино отродье.
Николка отползает от Ная с его револьвером в руке вверх по ступенькам, стреляет три раза. Оскалился, бледен, лезет вверх.
1-й гайдамак. Не уйдешь. Не уйдешь.
Бегут вверх. В это время гайдамак появляется сверху и справа. Николка мгновенно вскакивает на перила на высоте у самого портрета и, перекрестившись, бросается вниз. Внизу за сценой грохот его падения, топот.
Гайдамак (наверху, хлопнув себя по бедрам. Восторженно и ошеломленно). Ах, сукин кот! Циркач! (Стреляет Николке вслед один раз из револьвера.)
З-й гайдамак. Держите его, хлопцы. Що ж вы выпустили? Ээ…
2-й гайдамак со средней площадки стреляет вслед. Гайдамаки бегут вниз и налево, перехватывают Николку. Глухой одинокий выстрел за сценой.
3-й гайдамак (машет рукой). Взвод, сюда. Сюда. Ура. Взяли гимназию. Взяли.
За сценой мгогоголосый крик: «Слава», «Слава».
Галаньба (появляясь). По коридорам гимназии, хлопцы. Швыдче! Выбовийте остаток!
Гайдамаки в черных хвостах бегут, рассыпаясь повсюду.
Гайдамак (наверху. Машет шашкой). Нема больше никого. Нема билогвардейцев. Победа. Победа.
Галаньба. Хлопцы, пулеметы к окнам, занимайте все углы. Зáраз. Зáраз.
Гайдамаки разбегаются.
Гайдамак (на средней площадке, наклоняясь к Наю). Не дыхает, падаль офицерская. (Толкает ногой.)
Най-Турс (поднимаясь по лестнице). Кто командует отрядом? Где офицер?
Николка. Никого из офицеров нет. Я старший, я командую.
Най-Турс. Ладно. Я пгинимаю команду. Юнкега, слушать. Сгывайте погоны, кокагды, подсумки, бгосайте винтовки, бегите домой. Спгячьтеь, гассыпьтесь. Отсюда из гимназии подвальным ходом на Подол. Бой кончен. Бегом магш.
Юнкера Ная бросают винтовки, бегут вниз. Крики: «Куда», «Как же так», «Спасайтесь», «Скорее». Все бегут, кроме Николки.
Най-Турс. Так. Так. Вниз, вниз. На Подол (Николке). Оглох, что ли. Команду слышал?
Срывает с Николки левый погон.
Снимай. Снимай. Сказано — беги, щенок.
Вбегает наверх к пулемету, направляет его.
Уходи!
Николка. Не желаю, господин полковник.
Направляет ленту в пулемет Най начинает стрелять. Верхние стекла трескаются.
Най-Турс. Удигай, глупый малый, говогю, удигай.
Удар в окно, блеск. Най внезапно вытягивается во весь рост и с верхней площадки падает на ступени.
Николка (сбегая к нему). Господин полковник, господин, господин…
Грохот стекол за сценой.
Най-Турс. Унтег-цег, бгосьте гегойствовать к чегтям… Я умигаю… У меня сестга…
Смолкает.
2-й гайдамак. Брось, убитый в бою.
1-й гайдамак. Офицерская сволочь. Бач, царский гусар… ишь ты… штаны яки чорвонны…
Галаньба (поднимаясь по лестнице). Убрать его вон.
Гайдамаки поднимают труп.
1-й гайдамак. Гоп!
Раскачивают Ная и бросают его в провал. Труба за сценой. Гул далеких криков. Появляется Болботун, за ним, звеня шпорами, гайдамаки в красных хвостах и 1-й штандарт голубой синим.
Галаньба. Пан полковник, гимназия взята.
Болботун. Слава. Слава.
Галаньба. Якими частями занимать здание?
Болботун. Перший курень станет на хороне здесь. Вместе со штабом и разведкой. Штандарты всех куреней сюда.
Галаньба. Хлопцы, занимайте весь корпус. Штандарты сюда. Сюда!
Гайдамаки вносят один за другим штандарты разных полков. Движение, суета. За сценою приближающийся марш.
Гайдамак (выбегая). Пан полковник. Подходит третий и четвертый курени.
Болботун. Це гарно. (Галаньбе) Пан сотник, знамена треба поднять на балкон, показать войскам.
Галаньба. Слухаю, пан полковник. Хлопцы со штандартами за мной.
Знамена плывут вверх по лестнице Галаньба наверху у портрета.
Гайдамаки, скидайте царя.
Гайдамаки шашками выламывают портрет, поднимают его. Внизу появляется Максим.
Гайдамак. Ты кто? Откуда?
Максим. Много войска было… и каждые ломают… ломают… а кто будет отвечать? Максим.
Гайдамак. Сказывся старик. Кто ты такой? Ты сторож?
Максим. Господи Боже мой…
Гайдамак. Уйди, старик.
Портрет с громом подает в провал.
Гайдамаки. Ура!
За портретом балконная дверь. Взламывают ее Выносят штандарты на балкон.
Болботун (среди штандартов на балконе. Взмахивает рукой. Гул несколько утихает). Киев занят. Белогвардейские гетманские банды разбиты. Украинской победоносной республиканской армии — слава!
На сцене и за сценой громкий крик «Слава!»
Вождю армии батькови Петлюре — слава!
Крик.
Першей кинной дивизии — слава! Слава!
Громовой крик: «Слава!»
Занавес
Конец третьего акта
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
Квартира Турбиных, утром. Николка в рубашке, подтяжках и штатских брюках спит на тахте. Висок у него заклеен марлей.
Лариосик (говорит в портьеру). Да, с любовником. На том самом диване, где я ей в начале нашей совместной жизни читал стихи Пушкина. (Входит в комнату спиной. В руках у Лариосика чемодан, клетка с птицей и голубое письмо.) Хорошо, Елена Васильевна, я побуду с ним и познакомлюсь, пока вы оденетесь.
Николка (спросонок). Кто? Кто? Кто?
Лариосик. С любовником…
Николка. Это я еще не проснулся и как Алеша вижу кошмар с желтыми отворотами. (Лариосику.) Уйди!
Лариосик (приятно улыбаясь). Виноват. Простите, что я вас разбудил. Позвольте мне пожать вашу руку. (Жмет.) Я вижу, что вы удивлены. Вам, вероятно, не все ясно, так вот не угодно ли вам письмо. Оно вам все объяснит. Впрочем, позвольте, я его сам прочитаю. У моей мамы такой почерк, что только я один могу его разобрать. Она, знаете ли, иногда напишет, а потом сама ничего не разбирает. У моего покойного папы, впрочем, тоже был отвратительный почерк. Это у нас фамильное. Вы разрешите?
