Франс Бенгстон - Викинги
: Когда они были готовы к отплытию, Фасте пришел попрощаться и попросил Орма довезти до Киева своего чиновника, который направлялся туда с корзиной голов. Великий князь, пояснил он, любил, когда ему напоминали, что его воеводы ревностно служат ему, и всегда с удовольствием получал свидетельства этого в виде голов, отрубленных у наиболее опасных преступников. В последнее время стало трудно обеспечить безопасный проезд до Киева, и ему не хотелось упускать такую благоприятную возможность послать свой подарок. Чиновник был молодым человеком, жителем Киева, кроме голов он вез также шкуру, на которой были записаны имена их бывших владельцев, вместе с перечнем их преступлений.
В виду того гостеприимства, которое было им оказано со стороны Фасте, Орм счел для себя невозможным отказать ему в его просьбе, хотя ему и не хотелось ее выполнять. Головы пробудили в нем неприятные воспоминания, поскольку он однажды также получил подарок в такой форме. Он вспомнил также, что его голова была продана королю Свену, хотя сделка так и не была завершена. Поэтому он считал, что эта корзина может принести неудачу, и все его люди думали так же. На жаре было к тому же заметно, что головы уже начали разлагаться, и вскоре люди стали жаловаться на вонь. Писец сидел около корзины, как будто ничего не чувствуя, он понимал язык норманнов, и через некоторое время предложил, чтобы корзину привязали к веревке и опустили за борт корабля. Это предложение получило всеобщее одобрение, поэтому так и сделали. К этому времени они уже снова поставили парус и шли с хорошей скоростью. Позднее в этот же день Черноволосый закричал, что корзина отвязалась и пропала.
— Самое лучшее для тебя сейчас, писец,— сказал Токе,— это спрыгнуть за борт и искать свое сокровище, поскольку, если ты приедешь без него, боюсь, что тебе придется плохо.
Писец, хотя и расстроился этим происшествием, но, казалось, не был слишком встревожен им. Шкура, пояснил он, была более важна, чем головы, если есть первое, то без второго можно обойтись. Их было всего девять, и он не сомневался, что сможет найти замену для них у чиновников в Киеве, с которыми он был дружен, потому что всегда в заточении находится большое количество преступников, ожидающих казни.
— Нас учат быть милосердными, по образу Христа,— сказал он,— и поэтому считается добрым делом помогать друг другу в трудную минуту. А что одна голова, что другая — все равно.
— Значит, вы в этой стране — христиане? — спросил Орм.
— В Киеве,— отвечал писец,— потому что так приказал нам великий князь, а мы считаем, что лучше всего для нас — это исполнять его пожелания.
Они достигли места, где две реки соединялись. Их путь лежал вдоль правой из них, которая называлась Улла, и именно здесь началась тяжелая гребля. Течение здесь стало сильнее, а река — уже, часто они не могли продвигаться вперед, вынуждены были подгонять корабль к берегу и тащить его на веревках. Им пришлось трудиться долго и напряженно, так что даже самым сильным из них было тяжело, и все сожалели о тех прекрасных днях, которые они провели на Двине. Наконец они достигли места, где Споф приказал им вытащить корабль на берег, хотя они хорошо продвигались и было еще только утро. Именно здесь, сказал он, был большой волок.
Земля здесь была усеяна разнообразными деревянными остатками, оставленными путешественниками, поднимающимися или спускавшимися по реке — сломанные доски, катки, какие-то полозья. Некоторые из них были еще пригодны для использования, остальное, необходимое им, они вырубили из поваленных деревьев. Они вытащили корабль на берег и после долгой работы смогли установить его на полозья. Когда они работали, можно было увидеть, как какие-то люди выглядывали из леса немного подальше вверх по течению реки и стояли, посматривая на них. Споф, казалось, был доволен, когда увидел их. Он помахал им рукой, поднял кружку и прокричал два слова, которые он знал на их языке, обозначавшие «быки» и «серебро». Люди подошли поближе, им предложили выпить, что они и сделали. Теперь Орм мог использовать писца Фасте, который мог быть переводчиком. У них были быки, которых они могли сдать в наем, но только десять, а Споф хотел больше. Эти быки, пояснили незнакомцы, паслись далеко в глубине леса, где их не могли найти грабители и сборщики налогов, но их можно привести через три дня. Они запросили небольшую цену за их использование и попросили заплатить им не серебром, а тканью для паруса, но в случае смерти какого-либо быка они хотели получить хорошую компенсацию. Орм счел их требования разумными, и подумал, что это — самые честные и хорошие люди, с которыми он имел дело в ходе своего путешествия. Все стали энергично работать и через некоторое время соорудили широкий вагон с колесами. В него сложили пиво для волока, укрепив его на месте, и остальные вещи, снятые с корабля. Незнакомцы, как и обещали, вернулись с быками, и когда все было готово, два быка были впряжены в этот фургон, а остальные — в корабль.
— Если бы у нас было еще шесть быков,— сказал Споф,— все было бы хорошо. А в данном случае нам придется помогать тащить и самим. Но мы должны быть благодарны и за такую помощь, потому что тащить корабль через большой волок без помощи быков — это самое трудное, с чем может столкнуться человек.
Когда начали тащить, несколько человек шли впереди, чтобы оттаскивать поваленные деревья и расчищать путь. Затем шел фургон. Быков вели осторожно, чтобы чего-нибудь не сломать, а когда колеса начинали дымиться, их смазывали свиным салом. Затем тащили корабль, здесь кроме быков в постромки было впряжено и много людей. Там, где дорога шла под уклон, или там, где была трава и мох, быки тянули сами, без помощи людей. Но там, где дорога шла в гору, люди должны были прикладывать все свои силы, а там, где дорога была тяжелой, под полозья подкладывали еще и катки. Поводыри быков постоянно что-то говорили своим животным, иногда — пели им, чтобы они тащили лучше, но когда к ним обращались люди Орма, используя слова, при помощи которых обычно обращались к быкам дома, результата не было, потому что быки не понимали, что им говорится. Это очень удивляло людей, это свидетельствовало о том, говорили они, что быки — более умные животные, чем они раньше считали, потому что они обладали одинаковой с человеком чертой — они не понимали иностранного языка. Люди устали от жары и тяжкого труда, от утомительной работы по замене катков, но держались мужественно, потому что для них было хорошим стимулом видеть перед собой фургон с волочным пивом, и они делали все возможное, чтобы от него не отставать. Как только они разбили лагерь для ночлега, все стали громко кричать, требуя этого пива, но Споф сказал, что работа в первый день была легкая, и за нее достаточной наградой будет мед Фасте. Они выпили меда, ворча, и вскоре заснули. Но на следующий день работа оказалась более утомительной, как им и говорил Споф. Еще задолго до полудня многие стали шататься, но Орм и Токе подбадривали их воодушевляющими словами, иногда и сами помогали тащить, чтобы их пример был стимулом для людей. Когда наступил вечер, Споф, наконец, сказал, что настало время распечатать волоковое пиво. Каждому налили по хорошей дозе, и хотя все они пробовали такое же пиво в Готланд-Ви, все единодушно заявили, что до настоящего момента они не могли в полной мере оценить его качества, и что труд, затраченный ими, не напрасен. Орм приказал, чтобы погонщикам быков тоже выдали их долю, они с радостью приняли это предложение, сразу же опьянели и стали шумно петь, потому что привыкли только к некрепкому меду.
На третий день они подошли к озеру, длинному и узкому, здесь их задача была полегче. Фургон и быки двигались по берегу, но корабль спустили на воду, не снимая полозьев, и при помощи слабого ветерка поплыли по озеру, высадившись, наконец, на дальнем берегу. На холме, неподалеку от их лагеря, расположилась деревня с богатыми пастбищами рядом с ней. Там они увидели упитанный пасущийся скот, который гнали уже с пастбищ, хотя до вечера было еще далеко. Деревня, которая казалась довольно большой, была любопытно укреплена, поскольку хотя она была окружена валом из земли и камня, но местами в нем были сделаны проломы, заделанные только изгородью из Грубых бревен, которую, казалось, нетрудно преодолеть.
Люди были в хорошем настроении, поскольку работа в этот день была самой легкой за долгое время, И вид скота пробудил в них желание поесть свежего мяса. Ни Орм, ни Олоф не были готовы к тому, чтобы платить за еду, считая это ненужными расходами после всего того, что уже было ими потрачено. Но некоторые члены команды, однако, не в силах удержать свой аппетит, решили все-таки пойти и попробовать достать себе мяса на ужин. Писец Фасте сказал, что люди, живущие в этих местах — это дикие люди из племени древлян, которое еще не уплатило налогов, поэтому с ними можно обращаться, как угодно. Споф сказал, что в прошлый раз, когда он здесь был, семь лет тому назад, деревня только строилась, но в тот раз не было видно скота, поэтому они не беспокоили жителей. Орм приказал своим людям, чтобы они никого не убивали без крайней нужды и чтобы брали только такое количество скота, которого должно хватить для удовлетворения их потребностей. Они пообещали и отправились к деревне. Сыновья Соне больше всех рвались идти, поскольку с тех пор, как они вошли в реку Улла, у них не было возможности поохотиться из-за беспрерывной работы.
