Гарольд Роббинс - Хищники
Китти засмеялась.
— Что ты нашла тут забавного? — рыкнул на нее я.
— Возможно, я смогу вам помочь.
— Как? — тут же повернулся к ней Бадди. Китти посмотрела на девушек.
— Вы обе учитесь в школе? Арлетта кивнула.
— Мы ходим в среднюю школу Джорджа Вашингтона. Я заканчиваю ее в этом году, Диана — в следующем.
— Хорошо, — кивнула Китти. — Я могу сказать преподобному, что, по моему мнению, у них неплохие шансы поступить в Хантер-колледж, вот я и предложила девушкам пойти на семинар для старшеклассников.
— Великолепно, — просиял Бадди. — Я оплачиваю такси.
— А сколько стоит такси? — спросила Китти.
— Примерно десять долларов, туда и обратно. Китти улыбнулась.
— Это за такси. А мои услуги стоят пятьдесят баксов.
— Ты рехнулась, — вырвалось у Бадди.
— Все дешевле, чем умереть, — улыбнулась ему Китти.
Бадди покачал головой.
— Это большие деньги.
— Я знаю, чем ты занимаешься. Тебе грех жаловаться на заработки.
— Ладно, — кивнул Бадди. — Твоя взяла. Деньги ты получишь.
Китти протянула руку.
— Сейчас.
Бадди посмотрел на меня.
— Твоей подруге палец в рот не клади. — Он достал из кармана пачку денег и вытащил две купюры, пятьдесят и десять долларов.
После отъезда девушек Бадди вернулся за кухонный стол. Повесив голову, он испустил глубокий вздох. Я взял сигарету из его пачки «Лаки страйк». Затянулся. По вкусу они явно лучше, чем «Туэнти гранде». Я вновь посмотрел на Бадди. Он так и сидел, уставившись в стол.
— Похоже, эти девки загоняли тебя, — рассмеялся я.
— Да нет.
— Из-за них у тебя проблем не будет. Китти все уладит. Она очень умна.
— За пятьдесят баксов она просто обязана все уладить. — Бадди откинулся на спинку стула. — Мне придется переходить на другую работу.
— Зачем? — удивился я. — Вроде бы все наладилось.
— Наладилось, но у меня возникла другая проблема. Мне нужна работа, которая позволит избежать призыва.
— А чего ты так задергался? Они же за тобой еще не бегают?
— Мне уже двадцать, а я прохожу по категории один-а. Они уже прочесывают район, где я живу. Нас, ниггеров, забривают в первую очередь.
— И что? Войны нет, и я думаю, долго не будет, может, никогда.
— Возможно. Но в армию все равно идти неохота. Двадцати одного доллара в месяц мне не хватит даже на сигареты. — Бадди поднялся и посмотрел на меня. — От Гарри мне придется уйти.
— Постой, постой. — Его слова потрясли меня. — А твои боссы знают, что ты больше не будешь принимать ставки на «Цифры»?
— Конечно. Они нашли мне работу на Бруклинской военной верфи. Буду принимать ставки там.
— Гарри выскочит из штанов. У него нет человека, который мог бы оставаться со мной до закрытия киоска.
— Пошел он на хрен, — отмахнулся Бадди. — Пусть прибавит тебе зарплату. Ты сам сможешь постоять за себя. Зря, что ли, я учил тебя пользоваться бритвой. " Я вскинул на него глаза. Мне исполнилось восемнадцать, и я только что получил призывную повестку. Я не сомневался, что мне дадут категорию один-а. Здоровьем меня Бог не обидел, и семьи у меня не было.
— Может, мне тоже пора искать работу" которая дает бронь?
— Возможно, — кивнул Бадди. — Они до нас всех доберутся. Ниггерам и каикам[13] придется нелегко. В армии нас не любят.
Я глубоко вздохнул.
— Но пока волноваться об этом рано. Сейчас у меня все в порядке. — Я открыл бутылку «пепси». — Какого черта! Через пару недель Рождество, все тихо и спокойно. Будем веселиться.
Я и представить себе не мог, каким никудышным оказался пророком. Потом, когда вернулась Китти и мы нежились в постели, музыкальную программу прервал экстренный выпуск новостей. Диктор сообщил, что утром японцы бомбили Пирл-Харбор и началась война.
Я посмотрел на Китти. Внезапно ее глаза наполнились слезами. А у меня все опало. Мы оба поняли, что с этого момента наша жизнь круто изменилась.
ГЛАВА 9
Изменения я почувствовал уже на следующий день, когда пришел на работу. Впервые я увидел за прилавком дядю Гарри, ведь из всех пуэрториканцев появился только один. Остальные смылись, так как не хотели попасться на глаза сотрудникам призывных пунктов. Большинству из них уже перевалило за восемнадцать, но на повестки они предпочитали не откликаться.
— Чего ты так поздно? — рявкнул на меня дядя Гарри. — Ты же знал, что сегодня мне потребуется твоя помощь!
— Я, между прочим, учусь в школе, дядя Гарри, — ответил я, повязывая фартук. — И пришел вовремя, как всегда.
— И где этот чертов Бадди? — не унимался он. — Обычно в это время он уже трется здесь.
— Не знаю, — ответил я. — Может, пошел на призывной пункт.
— Только не он, — хмыкнул дядя Гарри. — Я еще неделю назад слышал, что он собирается пойти работать на оборонный завод.
— Кто тебе такое сказал? — спросил я, продавая таксисту пачку сигарет.
— Мне есть у кого спросить, — самодовольно ответил он.
Я искоса глянул у него. Пожалуй, я знаю, у кого он спрашивал. У своей чернокожей подружки. Я повернулся к Толстой Рите.
— Как Эдди? Что у него с призывом?
— Порядок. Медицинская комиссия определила его в категорию четыре-эф, потому что правая нога у него кривая и короче левой.
Гарри посмотрел на меня.
— А у тебя какая категория? — — Еще не знаю. Школу я заканчиваю в конце следующего месяца, тогда и пройду медицинскую комиссию. Думаю, получу один-а.
— Помнится, твой отец говорил, что в детстве у тебя была астма. Возможно, из-за этого в армию тебя и не возьмут.
— Я в этом не уверен. И о своей астме слышу впервые.
— Может, нам навести кое-какие справки на твоем призывном участке? Немного куриного смальца могут подмазать колесики.
Я рассмеялся.
— Дядя Гарри, на моем призывном участке даже не знают, что такое куриный смальц. Это же гойский[14] район.
Гарри усмехнулся.
— Деньги есть деньги. Они говорят на любом языке.
Я пожал плечами.
— Сможете вы управиться вдвоем с Хосе? — спросил дядя Гарри. — Мне надо сбегать в агентство, чтобы завтра прислали новых пуэрториканцев.
— Сейчас-то мы управимся, — ответил я. — Но не знаю, что будет в шесть часов, когда народ повалит с работы.
— Если у вас будет запарка, я помогу, — подала голос Толстая Рита.
— Я ненадолго, — пообещал Гарри.
Я наблюдал, как он входит в дверь и поднимается на второй этаж. После этого я его не видел. Из кабинета Гарри всегда уходил черным ходом.
А вскоре и посетителей стало поменьше. Я подошел к Рите.
— Народу было много?
Она кивнула.
— Все говорят только о войне. Никто такого не ожидал.
— И у нас то же самое. В школе мы ни о чем другом не говорили.
Она помолчала.
— Ты не знаешь, Гарри не собирается уволить меня?
— Я ничего такого не слышал. С какой стати? Он только что прибавил тебе зарплату.
Тут Рита встретилась со мной взглядом.
— Гарри беседовал с твоей подружкой. Я знаю, что в этом месяце она заканчивает колледж и получает диплом бухгалтера. Думаю, он предложил ей вести и его бухгалтерию. У меня-то диплома нет.
— Мне Китти ничего такого не говорила. Но я уверен, что сказала бы, если б Гарри предложил ей стать его бухгалтером. А кроме того, дипломированный бухгалтер получает приличные деньги. Вряд ли Гарри захочет оплачивать ее услуги.
— Дело в том, что всю неделю она каждое утро приходила к нему в кабинет. Часов в одиннадцать.
Китти говорила мне, что могла бы помочь дяде Гарри с налоговой декларацией. Но она не упоминала о том, что обращалась к дяде Гарри с таким предложением. Я обдумал слова Риты, обслуживая покупателей. Потом повернулся к ней.
— Я не сомневаюсь, что тебе беспокоиться не о чем. О бизнесе Гарри ты знаешь все, что только можно.
Тут с другого конца прилавка я услышал голос Бадди:
— Дай мне «пепси» и пачку «Лаки страйк». Я принес ему и то, и другое.
— Когда ты пришел? Как твои дела? Он распечатал пачку, достал сигарету, закурил. Глубоко затянулся и отхлебнул «пепси», — Я в жопе!
Бадди уставился в прилавок. Никогда я не видел его таким расстроенным.
— Что случилось?
— На верфи босс заявил мне, что не может брать новых людей, поскольку война уже началась.
— Чушь какая-то. Раз идет война, им, наоборот, нужны рабочие руки, чтобы расширять производство.
— Точно, — кивнул Бадди. — Но им не нужны ниггеры.
— Ты связался со своими друзьями? — спросил я.
— Первым делом. Но они ничего не могут поделать. Все бруклинские верфи, включая военные, контролируют итальяшки.
— И что ты теперь собираешься делать? Бадди пожал плечами.
— Еще не знаю. Может, смотаюсь из города. Семьи у меня нет.
— Они выследят тебя по призывному удостоверению.
— Не выследят, если я буду жить в другом городе и под другой фамилией.
— Но тебе все равно понадобится призывное удостоверение, так ведь?
