KnigaRead.com/

Джек Коуп - Прекрасный дом

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джек Коуп, "Прекрасный дом" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Ему приходилось все время держать свою старую хромую лошадь в тугой узде; жадно впитывая все необычайно сладостные и близкие запахи родных мест, она ржала и трясла гривой. Из-за верхушек деревьев уже показалась крыша, когда они услышали неистовый собачий лай. Через несколько минут они увидели рыжего сеттера; распластав по ветру уши, с развевающейся длинной шелковистой шерстью, он несся по дороге навстречу им. Едва добежав, он начал визжать и метаться вокруг лошадей. Том соскочил с лошади, чтобы приласкать его, и пес заскулил и застонал, как человек.

Тяжелый, приземистый фасад дома с толстыми колоннами из песчаника выглядел непривлекательно. Никто не вышел им навстречу. Том отправил своих спутников в дом управляющего, а сам поднялся по ступеням на террасу и толкнул высокие двери. Внутри было холодно и затхло; он прошел через большой зал — сапоги его скрипели, а шпоры звенели, ударяясь о половицы. Странно было снова оказаться в настоящем доме, в доме, с которым связано так много неприятных и горьких воспоминаний. Он увидел себя в зеркале: мундир его был испачкан, помят и кое-где разорван; лицо небритое, грязное, покрытое волдырями от солнца и холода. Он похудел. Его собственные глаза смотрели на него немного удивленно из незнакомых глазниц — он никогда не представлял себе, что так туго может быть натянута кожа на его скулах. Он прошел мимо затворенной двери в свою прежнюю детскую комнату. Из кухни донесся звон разбитой посуды, и Том отворил дверь кухни. Повар-индиец удивленно выпрямился, держа в руках черепки разбитой чашки. В углу кухни на каменных плитах сидели дочери Номлалазы и чистили картофель. Эмма обрядила их в синие ситцевые халаты и белые чепцы и сделала из них служанок. Они были похожи на новообращенных святош с картинок в миссионерском альманахе, а между тем им приходилось мыть полы, колоть дрова и выносить ночные горшки Эммы. Здесь времени не теряли — здесь царил ненасытный дух колонии. Том попятился, и дверь затворилась.

Подойдя к большой гостиной, он услышал потрескивание поленьев и шипение огня в камине, энергичные раскаты отцовского голоса и воркующий смех Эммы. Они были в отличном настроении. Том тихо повернул ручку двери и вошел. Шторы еще не были задернуты, и с яркого закатного неба в комнату сквозь высокие окна лился мягкий свет. Он огляделся в поисках кресла-каталки и в тот же момент понял, что этого кресла в комнате нет. Его отец поднялся с обычного кресла с высокой спинкой и остановился посреди комнаты под люстрой — маленький, сгорбленный и уродливый. Шаг за шагом, он пересек ковер, не опираясь даже на трость. Эмма, прилизанная, в сиреневом шелковом платье и в жемчугах, зорко следила за ними. Том увидел в глазах отца какое-то игривое и вместе с тем жуткое выражение торжества.

— Что ж, Том, добро пожаловать домой! С божьей помощью я поднялся на ноги, чтобы сказать тебе это.

Он протянул сыну руку. Возвращение сына было его личной победой, а он думал всегда только о себе.

— Я поражен, отец. Как поживаешь, Эмма?

— Спасибо, Том, дорогой, очень хорошо.

Он похолодел, и волосы его буквально поднялись дыбом, когда он увидел отца рядом — он был похож на мертвеца, вставшего из могилы.

— Папа… Я должен сказать… Быть может, мне следовало совсем иначе явиться в твой дом. Быть может, мне следовало приехать с кучей орденов, но я доставлен сюда под конвоем.

— Значит, тебе оказали честь, отправив тебя в сопровождении охраны, — усмехнулся Эрскин-старший. Затем он осторожно повернулся, переступив ногами, словно спина и шея его не гнулись.

— Эмма, когда должны вернуться все остальные?

— С минуты на минуту.

Ее карие в крапинках глаза блеснули, она провела языком по пересохшим губам.

— Чего ты так нервничаешь? — прорычал мистер Эрскин.

— Я думаю об обеде. Ведь придется накормить так много людей — это целая проблема, поверь мне.

Он сделал презрительную гримасу и сел, тяжело дыша. Кожа его утратила тот теплый оттенок и загар, которые, несмотря на кресло-каталку, придавали ему такой здоровый вид. Теперь он был предельно напряжен, и глаза его налились кровью.

— У тебя скоро все уладится, — бросил он Тому.

— Все и так улажено, папа; я не хочу ничего другого. Я хочу сказать, что, как бы то ни было, это — лучшее, что могло случиться. Когда меня арестовали, у меня стало как-то чище на душе; я почувствовал, что снова становлюсь нормальным человеком. И я пройду через все, вплоть до самого горького конца.

— Все это звучит весьма героически. Через что ты намерен пройти?

— Через суд и любые его последствия.

— Суда не будет. Неужели ты этого не понимаешь?

— Так полагает Клайв Эльтон?

— Тьфу! — плюнул Эрскин-старший. — Вот олух! Ты знаешь не хуже меня, что такой суд нам совсем не нужен. Он только перевернул бы все вверх ногами, а ничего не может быть хуже этого, особенно если у тебя хватит безрассудства стоять на своем. Мы не можем допустить дальнейшего подрыва репутации нашей страны и отпугивания капитала. Это причинило бы затруднения имперскому правительству, не говоря уж о Сити.

— Ты меня весьма обрадовал.

— Я вынужден был кое-что предпринять, не теряя времени. Власти договорились между собой; обвинение будет снято, а тебе дадут месячный отпуск. Я жду телеграммы, подтверждающей это решение.

— Вот как!

Наконец Том понял, что произошло. Известие это оглушило, ошеломило его, потому что теперь вся тяжесть снова обрушилась на его плечи. Вместо того чтобы защищаться, он должен нападать, а он был одинок и очень устал.

— Это ты придумал?

— У тебя такой вид, словно тебя оскорбили. Подумай как следует и не будь сентиментален. Я по телефону изложил все факты Уотту, и он обещал дать указания Эльтону.

— Полковник Эльтон сам заявил мне, что это дело от него не зависит.

— Генерал Эльтон, — поправила Эмма.

Он удивленно повернулся к ней и увидел еле заметную презрительную складку в уголке ее рта.

— Эльтон повышен в чине и награжден орденами святого Михаила и святого Георгия — генерал сэр Драммонд Эльтон.

Он все еще смотрел на нее, и бегающие ее глаза сделались еще беспокойнее.

— Ты мне не веришь? Это известие было вчера опубликовано в газетах.

— Я верю тебе, Эмма.

— Оставь его в покое! Том, почему ты не раздеваешься? Прими ванну, побрейся и переоденься, пока не вернулись все остальные. Они поехали в Конистон за телеграммой.

— Спасибо, но у меня очень много дел. Я не собираюсь оставаться здесь сегодня… Я уезжаю с ночным поездом в Питермарицбург.

— До сих пор я не знал, какой ты дурак, — проворчал отец. — Куда ты лезешь? Ведь совершенно ясно, что имперское правительство одобряет и самого Эльтона и все, что он делает. Если ты будешь сражаться с ветряными мельницами, на тебя просто не обратят никакого внимания. В стране все еще не снято военное положение, и выбора у тебя нет. Ты ничего не можешь сделать.

— Я не собираюсь сражаться с ветряными мельницами. Но кое-что я должен сделать и высказать, и я не успокоюсь до тех пор, пока не сделаю и не выскажу этого.

— Тогда поезжай… и пробивай головой стену.

Том чувствовал, как в нем растет гнев и желание позлить отца. Рядом с ним стояла Эмма, казавшаяся особенно сильной и стройной в сравнении со сгорбленным стариком. Том представил себе своего отца три года назад — парализованного, но с живым умом — и величественного зулуса за его креслом.

— Умтакати уже не вернется, — сказал он изменившимся тоном.

Эрскин-старший помолчал.

— Почему? Он умер? — наконец спросил он.

Тому хотелось бы рассказать, как это произошло, обстоятельно, не опустив ни малейшей подробности, и этим хоть немного успокоить свои предельно натянутые нервы. Но он посмотрел мимо отца, на террасу, где накануне восстания его встретил вооруженный зулус, и сказал коротко:

— Да, он умер.

— Так ему и надо. Мне он, во всяком случае, больше не нужен, теперь я могу передвигаться на собственных ногах. — Он усмехнулся.

С улицы донесся глухой гул мотора.

— А вот и машина, — сказала Эмма.

Они прошли через зал, и Эмма накинула плащ на плечи мистера Эрскина. Лицо у него чуть посинело, но он стоял между ними на крыльце и смотрел, как по аллее к дому быстро приближается автомобиль. Это была большая черная машина: верх ее был поднят, а боковины защищали пассажиров от ветра. Дверца отворилась, и появился шофер — молодой человек в длинном тяжелом пальто и суконной фуражке. Он снял свои защитные очки, и Том узнал в нем Яна Мимприсса, обожаемого сына Эммы. С заднего сиденья слез капитан Клайв Эльтон и помог выйти второму пассажиру. Это была Линда.

Том медленно спустился по широким каменным ступеням. Кивком головы он поздоровался с Эльтоном и своим троюродным братом. Он поразился, увидев, как хороша и изящна Линда в теплом пальто с пелериной. На ней была соломенная шляпа с цветами и вуалью, которая покрывала все ее лицо, невыразимо прекрасное за этой легкой сеткой с маленькими красновато-коричневыми мушками. Но глаза ее, казалось, избегали его взгляда. Он замер на месте, чувствуя, что вот-вот задохнется от спазм, сдавивших ему горло и грудь.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*