Андрей Зайцев - Драккары Одина
Олаф как завороженный смотрел на кошку, гревшуюся у очага, представляя себе ужасного Йормунганда, самого великого из всех драконов. Кошка вдруг глянула на него, загадочно, и взгляд ее скользнул будто тень других миров...
— Что думаешь делать дальше, Олаф? — отвлек его от раздумий голос Айво.
— Не знаю, — медленно проговорил викинг. — Я отомстил за отца, а Рагнар... едва ли он рад моему появлению, хотя я ничего не требую у него.
— Если не останешься здесь — я уйду с тобой.
Айво уже принял решение, и только молчание Олафа не давало ему возможности высказаться на этот счет.
— Дорог много, а выбрать надо одну, — проговорил задумчиво Олаф.
* * *В тот же дождливый день Эйольв, строящий планы убийства Олафа, неожиданно обрел сильного союзника. Когда он, войдя в дом своей тещи, отряхивал плащ от дождевых капель, то вдруг услышал неподалеку тихий голос Гейды:
— Зачем он явился? Зачем?!
Эйольв, замерев, прислушался.
— Один, Великий Шлемоносец! Широкополый Всебог! Владыка Валаскъяльва, помоги мне... Любую жертву отдам тебе!
Гейда не была сильна в магии, но живучесть Олафа ужасала ее. В этом было что-то колдовское, непостижимое. Он выживал, хотя много раз считался мертвым. И если смертные не могли убить его, то, может быть, духи темных миров смогут помочь? Она не знала, кому молиться? Может быть, стоило обратиться к волшебству ванов? Кто поможет ей в этом деле? Ее муж не очень-то привечал колдунов, а сама она всегда была высокомерна, считая, что обойдется без их помощи. Теперь она думала иначе. Но что проку?
Эйольв слушал ее мольбу, откровенную и в чем-то наивную, и наконец решился открыться теще.
Он подошел к ней, громко ступая, и она, побледнев, с испугом обернулась.
— Не бойся! — Эйольв упреждающе поднял руку. — Я все слышал.
— Чего тебе надо? — грубо спросила Гейда, которую было не так-то легко смутить.
— Я хочу того же, — усмехнулся Эйольв. — Убить Олафа!
— Убить Олафа?! — удивилась Гейда. — А тебе это зачем? Разве он переспал с твоей женщиной?
Вдова ярла Стейнара хорошо знала историю Эйольва, и его поступок не нравился ей. Если убивать каждого, кто когда-то знал твою невесту, то на свете останутся лишь вдовы и девы.
— Я знаю, зачем мне это нужно, — веско заметил зять, — Какая разница? Главное — мы заодно.
Гейда несколько мгновений раздумывала. Огонь из очага отбрасывал тени на стену. Ссутулившись, с распущенными волосами, Гейда казалась какой-то чудной птицей, залетевшей в дом. Она все еще была красива, но каждый, кто смотрел на нее, замечал признаки разрушения — злоба и ненависть иссушали ее.
— Почему викинг спрашивает у женщины совета? — усмехнулась она язвительно, не поднимая головы.
— Я не хочу оставлять вашу дочь вдовой так рано, — в тон ей ответил Эйольв. — Здесь много тех, кто может отомстить за него.
— Что же ты предлагаешь?
— Есть викинг по имени Аскель. Он пришел из Ямталанда [36] .
— Я знаю его, — кивнула Гейда.
Эйольв, ставший ее зятем, никогда не нравился ей. Казался слишком сухим и нелюдимым, но сейчас его голос звучал для нее как сладкая музыка. Она думала, что осталась одна, но боги послали ей помощника. Сразу, как только она воззвала к ним!
— Он готов убить всякого, лишь бы ему хорошо заплатили, — продолжал Эйольв. — Поэтому...
— Ты поговоришь с ним?
— Обещаю.
— Может быть, тебе понадобится золото? — Гейда вспомнила об украшениях, которые никогда не надевала. Пришло время достать их из сундука. Если убийцу поймают, никто не сможет опознать эти вещи и, стало быть, выйти на нее.
— Думаю, он подберет себе еще кого-нибудь. С Олафом не так просто справиться.
— Если он умрет, ты станешь здесь вторым человеком, — объявила Гейда с излишней торжественностью.
Едва уловимая усмешка скользнула по губам Эйольва. Если бы она знала, что он всегда хотел быть только первым.
* * *К вечеру, когда выглянувшее из-за рассеянных туч солнце опускалось в морские глубины, Айво с охапкой хвороста шел вдоль ограды дома ярла. Неожиданно он услыхал, как его окликнул женский голос. Финн удивленно обернулся. Так случилось, что в его жизни не было женщин, и он не привык к вниманию с их стороны.
— Это я, — тихо сказала Ингрид, оглянувшись вокруг, будто боялась, что их увидят. Она стояла по ту сторону ограды и выглядела взволнованной.
— Да, госпожа, — ответил Айво по старой привычке, хотя давно уже стал свободным человеком.
— Скажи Олафу, чтобы он немедленно уходил отсюда!
— Почему? — еще больше удивился Айво.
— Его хотят убить.
— Кто? — мгновенно насторожился финн.
— Не знаю точно, — Ингрид говорила торопливо, боясь, что их могут увидеть и прервать разговор. — Я слышала только голоса, моего мужа и кого-то из викингов... здесь много новых.
— Зачем Эйольву желать смерти Олафу? — недоумевал Айво.
— Только, боги могут заглянуть человеку в душу, — сказала Ингрид. — А потому — торопись!
Она отошла в глубь двора, а финн быстро направился к дому, где они жили с Олафом и Торгримом. Войдя в дом, он сбросил с плеч хворост и глянул на Олафа, чистившего оружие.
— Я встретил Ингрид, — сказал Айво внушительно.
— Тебе она нравится? — улыбнулся Олаф, посмотрев на старого друга. Он знал, что Айво сторонится женщин. Финну легче было схватиться с тремя мужчинами насмерть, нежели остаться наедине с какой-нибудь хрупкой девушкой.
— Она сказала, что тебя хотят убить.
— Кто?! — лицо Олафа сразу стало серьезным.
— Ее муж кого-то нанял для этого. Она слышала разговор, но не узнала второго человека.
— Ее муж? — нахмурился Олаф. — Ты меня удивил. Когда это я успел перейти ему дорогу? Мы знакомы всего несколько дней.
— Ей незачем лгать, Олаф, — финн присел на скамью.
— Это верно, — согласился сын Айнстейна. — Тогда я подожду убийц. Мне это не в первый раз.
— Ингрид сказала, что тебе надо уходить.
— Чего мне бояться? Я никогда ни от кого не бегал.
— Ты убьешь одного, второго, но не сможешь убить Эйольва, — резонно заметил Айво. — Ведь так? А он будет всегда рядом и найдет еще людей. У него много золота.
— В этом ты прав, — кивнул Олаф после небольшого раздумья. — Зачем мне оставаться здесь? Ярл умер, Хафтура давно нет в этом мире. Я могу уйти.
— Я уйду с тобой, — твердо заявил Айво. — Больше никто нас не разлучит. Только смерть.
— Как хочешь, — пожал плечами Олаф. У них обоих нет семьи и отчего дома. Быть викингом — это ремесло для таких, как они. И нет разницы, где им находиться.
— Куда мы пойдем?— спросил финн, перебирая одежду, сложенную у скамьи.
— Можно к данам, — предложил Олаф, вспоминая все, что ему было известно о новых набегах викингов — Или в Вестфольд [37] .
— Я слышал, там много боевых кораблей. Прекрасноволосый конунг Харальд что-то затевает.
— Уйдем ночью? — Айво достал серебряный браслет в виде змеи, который он привез из земли франков.
— Это лучше всего, — Олаф пристально смотрел на браслет, будто что-то припоминая. — Ты здесь давно, хорошо знаешь местных викингов. Кому мог заплатить Эйольв?
— Таких несколько, — подумав, ответил финн. — Но что толку гадать?
— А что скажем Торгриму? — Олаф все еще колебался, хотя сознавал, что иного выхода у него нет.
— Торгрима не будет, — ухмыльнулся Айво. — Он останется на ночь у Асвер...
— Это такая высокая, с темными волосами?
— Она, — подтвердил Айво. — У нее есть ребенок от Колбейна.
— Кто? Мальчик?
— Дочка... Но Колбейн ее никогда не видел.
— Никогда, — задумчиво повторил Олаф, вдруг с какой- то невыразимой тоской подумав о том, что он смутно помнит своего отца. И сразу мысли его обратились к земле руссов, Гардарике. Где-то там могла быть жива его мать... Как отыскать ее? Много раз он думал об этом, приходя к мнению, что у него два выхода: или найти денег и снарядить корабль, или самому наняться на чей-то корабль, плывущий в Гардарику.
Задумавшись, он вышел за порог, глядя на багровый закат. Солнце, огромный красный шар, нависло над морской гладью, и вот-вот должно было скрыться из глаз, как это было из века в век. Олаф подумал о Мировой Бездне — Гинунгагапе, колыбели великана Имира и всего мироздания. Там, на западе, Дорога Китов, океан. А что находится на востоке, за Гардарикой? Верно, тоже — Дорога Китов?.. Ему хотелось проникнуть за пределы известного, увидеть следы великанов, о которых он много слышал, но никогда не видел. Ему хотелось...
За спиной замер Айво, слегка дотронулся до плеча.
— Собирайся, Олаф. Надо спешить. Уйдем, как только стемнеет.
* * *Раскрыв глаза, он увидел что находится в одиночестве на рыбацкой лодке, которая плывет, подхваченная течением. Высокие мрачные скалы стеной стояли вдоль кромки воды, пугая своей безлюдной тишиной и холодом. Это был край йотунов. Он сразу узнал его. Любой смертный, попавший сюда, должен прощаться с жизнью...
