Битва за Севастополь. Последний штурм - Нуждин Олег Игоревич

Спрятавшуюся под скалами группу полковника Д.И. Пискунова противник обнаружил утром 12 июля. В 8.00 их принялись обстреливать и забрасывать ручными гранатами. С моря подошли катера, спустившие резиновые лодки. Высадившиеся на берег немцы методично обшаривали все пещеры и гроты, выгоняя оттуда укрывавшихся. В плен в этот день, по воспоминаниям с советской стороны, были взяты около 20 гражданских и около 120 военных. Среди последних, по воспоминаниям полковника Д.И. Пискунова, были: он сам, подполковники И.И. Хаханов, В.И. Имнашвили, Н.К. Карташев, Д.Д. Коноплев, И.А. Кудий, майоры Б.С. Регент, М.В. Рубинский, Голубев и другие. В этой последней группе остались преимущественно командиры, рядового состава – всего 15 человек [520].

По немецким сведениям, во время зачистки и сопровождавших ее стычек было захвачено 112 человек, из них – 6 женщин. Еще 39 бойцов и командиров погибли в перестрелках или покончили с собой во избежание плена. Среди пленных оказались 20 командиров и комиссаров, в том числе один командир дивизии, 2 командира полка и начальник штаба. В ходе допроса они рассказали, что в скалах между м. Херсонес и Балаклавой находится много бойцов и командиров, ожидающих эвакуации. В казематах 35-й батареи оставалось еще около сотни человек, способных держать оружие. К 13 июля, по немецким сведениям, эти очаги сопротивления ликвидированы еще не были [521].

С утра 13 июля части 50-й дивизии полностью сменили 170-ю на ее позициях на м. Херсонес. Последняя оставила в распоряжении соединения генерала Ф. Шмидта свой саперный батальон. Перед ним вскоре была поставлена задача – полностью заблокировать все ведущие на поверхность входы и выходы с 35-й батареи, с чем тот благополучно справился. С помощью миноискателей немцами проводилась очистка местности и группы зданий возле Херсонесского маяка от боеприпасов и мин.

На следующий день роты 50-й дивизии приступили к проведению зачистки местности между м. Херсонес и Балаклавой. Они разыскивали спрятавшихся в скалах и гротах, разбросанных вдоль побережья, укрывавшихся там бойцов и командиров Приморской армии. 16 июля они уничтожили или пленили несколько небольших групп в районе между м. Фиолент и Херсонес. В плен попало несколько десятков человек и среди них один майор.

Этим эпизодом можно завершить описание героической борьбы Севастопольского оборонительного района против соединений немецкой 11-й полевой армии. К сожалению, закончилось противостояние не в нашу пользу – Приморская армия была уничтожена, а Севастополь – захвачен.

Заключение

Приморская армия потерпела полное поражение. Ее дивизии были разбиты, и большая часть личного состава попала в плен. Севастополь был взят, и противник создал предпосылки для установления своего господства в бассейне Черного моря. Советский Черноморский флот был заперт в базах Кавказского побережья и при осуществлении запланированного противником продвижения его дивизий в сторону турецкой границы мог быть полностью уничтожен.

По немецким отчетам, штурм Севастополя к 3 июля обошелся 11-й армии в 672 офицера и 26 233 унтер-офицера и рядовых убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Из них были убиты 190 офицеров и 4147 унтер-офицеров и рядовых, пропали без вести 11 офицеров и 1580 унтер-офицеров и рядовых.

Румынские дивизии потеряли 260 офицеров и 8194 унтер-офицера и рядовых. Из них погибли 59 офицеров и 1538 унтер-офицеров и рядовых, пропали без вести 277 унтер-офицеров и рядовых.

По немецким данным, в плен попали 95 тыс. бойцов и командиров, было захвачено 467 полевых и морских пушек, 86 противотанковых и 69 зенитных орудий, 758 минометов и 824 пулемета [522].

Количество раненых с советской стороны за период третьего штурма определить в точности невозможно. В последнем донесении командования СОРа значилось 15 тыс. человек. Адмирал Ф.С. Октябрьский в своих выступлениях называл то 23 тыс. (в 1961 г.), то 36 тыс. раненых (в 1968 г.). Согласно данным отчета об обороне Севастополя, с 21 мая по 3 июля получили ранения разной степени тяжести 55 289 бойцов и командиров, вывезены на Кавказ – 18 734, следовательно, осталось в Севастополе 36 555 человек. Здесь, очевидно, имеются в виду не только те, кто получил ранения в ходе третьего штурма, но и те, кто был ранен и находился на излечении в госпиталях Севастополя с зимы – весны 1941–1942 гг.

По отчетам штаба Приморской армии на 26 июня числились выбывшими из строя по ранению 8383 бойца и командира, а еще 3269 считались выздоравливающими. За 27–29 июня получили ранения еще 3485 человек.

По немецким оценкам, количество взятых в плен раненых достигало 26 тыс. человек. Вероятно, это те, кто смог выжить в боях на мысе Херсонес. Следовательно, с 30 июня и 12 июля погибло не менее 10 тыс. раненых бойцов и командиров.

Определить общее количество безвозвратных потерь Севастопольского оборонительного района существенно сложнее. С 30 июня уже не велось никакого учета, поэтому все цифры – относительные. К началу третьего штурма в войсках СОРа насчитывалось приблизительно 106 625 человек, из них 92 000 в составе Приморской армии, остальные – в частях береговой обороны и бригадах морской пехоты. В июне морем были доставлены 138-я и 142-я бригады (5323 и 3915 человек соответственно), а также 2674 бойца и командира в качестве маршевого пополнения. Всего, следовательно, гарнизон должен был насчитывать не менее 118 412 человек.

На основании ежедневных отчетов штаба Приморской армии можно утверждать, что с 7 по 29 июня 1942 г. потери составили не менее 9600 человек убитыми, выбыли по ранению или болезни к 30 июня – 15 137 человек. Следовательно, к началу боев на мысе Херсонес в войсках оставалось еще около 93,5 тыс. красноармейцев и краснофлотцев, из них с 30 июня по 4 июля 1942 г. было эвакуировано на Кавказ 1228 человек. Осталось в Севастополе и на мысе Херсонес не менее 92 тыс. бойцов и командиров, способных держать оружие. К ним нужно прибавить 36 555 невывезенных раненых и больных, а всего, таким образом, 129 тыс. человек.

В плен, как известно, попало 95 тыс. бойцов и командиров, из них 26 тыс. выживших раненых. Следовательно, с 30 июня по 12 июля умерли 10,5 тыс. раненых и погибли в последних боях около 23,5 тыс. красноармейцев и краснофлотцев.

Вместе с тем создается впечатление, что противник совершил ошибку, предприняв летом 1942 г. штурм Севастополя. Можно было бы, наверное, ограничиться блокированием крепости с суши силами двух-трех немецких и пары румынских дивизий, объединенных корпусным управлением. Остальные высвободившиеся силы 11-й армии использовать на других направлениях, может быть, для форсирования Керченского пролива и наступления на Кавказ.

При подобном развитии событий Севастополь оказался бы в безнадежной ситуации, а угроза кавказским базам неизбежно потребовала бы его эвакуации. Она проходила бы (если бы командование Черноморского флота решилось ее провести) в гораздо более сложных условиях, чем в июле 1942 г., и стоила существенно больших потерь и для флота, и для армии. А противник сохранил бы в боеспособном состоянии свою 11-ю армию.

Источники и литература

Архивные источники

Государственный архив в Автономной республике Крым: Ф. П-35. Оп. 1. Д. 234.; Ф. П-152. Оп. 1.

Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации: Ф. 33. Оп. 11 453.

Bundesarchiv-Militärarchiv. RH. 20-11-332; RH. 24-54-199; RH. 24-54-200.

NARA. T. 314. Roll. 827, 828; T. 314. Roll. 1348; T. 315. Roll. 781, Roll. 797, Roll. 947, Roll. 1528.

Сборники документов

Иванов В.Б. Севастопольская эпопея 1941–1944 гг. в официальных документах (сводки, приказы, распоряжения, донесения, публикации). – Севастополь, 2004.