Джеймс Купер - Моникины
— Достопочтенный член палаты соблаговолит вспомнить, — проговорил любезный и, в силу служебного долга, беспристрастный председатель, кстати сказать, вертикалист, пролезший в палату благодаря подтасованным выборам, — что переходить на личности возбраняется.
— Личности! Я не понимаю, сэр…
— Здравый смысл подскажет достопочтенному члену, что документ, на который он сослался, не возник сам собой. Более того, непосредственные участники собрания, которые его составляли, в настоящий момент являются членами палаты и почти все поддерживают рассматриваемую резолюцию. Если им будут столь неслыханным образом швырять в лицо их прежние официальные акты, это не может не быть сочтено личным выпадом. Мне очень жаль, но я обязан указать достопочтенному члену на вопиющее нарушение порядка.
— Как, сэр! Священная Национальная…
— Вне всякого сомнения, священная, сэр, но не в том смысле, в каком вы себе представляете! Слишком священная, сэр, чтобы на нее ссылаться здесь. Существуют труды комментаторов, популярные толкования и в особенности сочинения различных иностранных, совершенно незаинтересованных государственных деятелей — нужно ли мне называть имя Екрэба? — и все они находятся под рукой у членов палаты. Но, пока мне доверена высокая честь занимать это кресло, я буду решительно противиться всяким личным выпадам.
Я был совершенно ошеломлен. Мне не приходило в голову, что будет отвергнут сам источник, хотя я и предвидел острую борьбу вокруг его толкования. Конституция требовала только, чтобы не принимали закона, объявляющего черное белым, в то время, как резолюция всего лишь предписывала, чтобы отныне белое считалось черным. Вот где был материал для спора, и я вовсе не был уверен в исходе. Но получить с самого начала удар дубинкой по голове — это было уже чересчур для моей скромной первой речи. Я вернулся на свое место в полном смятении и по усмешкам вертикалистов сразу понял, что теперь они рассчитывают на полный и скорый успех. Так, может быть, и случилось бы, но тут один из касательных взял слово, чтобы внести поправку.
К великому негодованию капитана Пока, а в некоторой мере и к моему огорчению, это было поручено достопочтенному Роберту Смату. Мистер Смат начал с того, что призвал членов палаты не поддаваться хитросплетениям первого оратора. Достопочтенный член, без сомнения, считал себя обязанным защищать позицию своих друзей. Но те, кому довелось близко знать его, как, например, сам оратор, не могут не заметить, что его взгляды во всяком случае подверглись неожиданному и чудесному изменению! Достопочтенный член отрицает существование цвета вообще! По этому поводу он, Смат, хотел бы спросить достопочтенного члена, не занимался ли он сам окраской других в некоторые цвета, а особенно в синий? Он хотел бы знать, так же ли низко достопочтенный член оценивает пинки, как он нынче оценивает слова? Он просит прощения у палаты, но этот вопрос представляет для него большой личный интерес. Он может только подивиться тому, что достопочтенный член так настойчиво отрицает цвета и значение слов. Он, Смат, со своей стороны, понимает всю важность слов и различие цветовых оттенков. Он, правда, не видит особой необходимости считать черный цвет столь неприкосновенным, как некоторые другие джентльмены, но вместе с тем он не стал бы заходить так далеко, как те, кто внес обсуждаемую резолюцию. Он не думает, чтобы общественное мнение было удовлетворено, если черное будет признано черным, но он не уверен и в том, чтобы оно сейчас было склонно утверждать, что черное — это белое. Он не говорит, что такое время не настанет, но только полагает, что оно еще не настало. Стремясь пойти навстречу общественному мнению, он предлагает в порядке поправки вычеркнуть в резолюции все после слова «действительности» и внести следующее изменение: «Постановили, что цвет, до сих пор считавшийся черным, в действительности является свинцовым».
На этом достопочтенный мистер Смат закончил и вернулся на свое место, предоставив палате предаваться размышлениям. Лидеры вертикалистов, рассчитывая, что, если они в эту сессию достигнут хотя бы половины задуманного, то в следующую сессию доделают дело, решили пойти на компромисс, и резолюция с внесенной поправкой была принята значительным большинством голосов. Так на время была разрешена эта важная проблема, и вертикалисты преисполнились надежды, что в будущем окончательно уложат горизонталистов на обе лопатки.
Следующий вопрос повестки дня был гораздо менее интересен и не привлек большого внимания. Однако, чтобы понять его, необходимо немного углубиться в историю. За шестьдесят три года до этого государство Перепрыгия сожгло или иным образом уничтожило в открытом море сто двадцать шесть кораблей Низкопрыгии под предлогом, что они якобы мешали Перепрыгии. Будучи великой державой, Низкопрыгия не могла смириться с таким ужасным надругательством, но вместе с тем она была слишком великодушна и мудра, чтобы решить вопрос прозаическим и вульгарным образом. Вместо того, чтобы разъяриться и зарядить свои пушки, она призвала на помощь всю силу своей логики и начала обсуждать дело. После пятидесяти двух лет переговоров с Перепрыгией, когда все потерпевшие давно уже были в могиле и не могли воспользоваться благодеяниями ее логики, Низкопрыгия решила отказаться от двух третей своих денежных претензий, а также всех претензий в области чести, и принять незначительную денежную сумму в качестве компенсации за былую обиду.
Перепрыгия торжественно обязалась выплатить эту сумму, и все были в восторге от столь мирного завершения весьма неприятного и, казалось, нескончаемого препирательства. Перепрыгия была так же рада покончить с этим вопросом, как и Низкопрыгия, и, обязавшись уплатить деньги, считала, что он решен окончательно. К несчастью, Великий Сахем Низкопрыгии обладал «железной волей». Другими словами, он считал, что Низкопрыгия должна получить не только обязательства, но и самые деньги. Это деспотическое толкование заключенной сделки, как и следовало ожидать, вызвало в Перепрыгии неслыханное раздражение. Даже в самой Низкопрыгии его, как ни странно, осуждали довольно резко. Здесь нашлись мудрецы, которые упорно утверждали, что единственный способ погашать платежные обязательства — это заменять их новыми на меньшую сумму при каждом очередном сроке платежа. При такой системе весь долг, при соответствующей умеренности и терпении, постепенно сходит на нет.
Несколько усердных патриотов взяли дело в свои руки и теперь собирались представить палате четыре различных варианта законопроекта.
Достоинствами первого варианта были его простота и четкость. Он предлагал, чтобы Низкопрыгия перевела долговое обязательство на себя и оплатила его из собственных фондов. Второй вариант включал рекомендацию Великого Сахема, чтобы Низкопрыгия сама себе выплатила долг — но из имеющихся у нее фондов Перепрыгии. По третьему варианту Перепрыгии предлагали десять миллионов с тем, чтобы она больше не поднимала этого вопроса. Четвертый вариант требовал без промедления начать осуществление упомянутой выше системы переговоров и скидок так, чтобы долг был погашен по частям как можно скорее.
На рассмотрение палаты были представлены проекты, разрабатывавшие вышеперечисленные принципы. Я не могу подробно излагать весь ход прений, но постараюсь хотя бы в общих чертах обрисовать те логические построения, к которым привели эти предложения, и порожденную ими законодательскую изобретательность.
Сторонники варианта № 1 указывали, что, остановившись на нем, можно сохранить все дело в своих руках и решить его наиболее благоприятно для Низкопрыгии, после чего дальнейшие задержки могли бы возникнуть лишь по нашей собственной небрежности. Никакой другой проект не способен покончить с проблемой в столь короткий срок. Уплата долга из средств Низкопрыгии гарантирует получение его в полноценной законной валюте республики. К тому же проект этот чрезвычайно экономен, так как тому лицу, которое будет производить выплату, можно поручить и получение долговых сумм, что позволит сберечь второе жалованье. И, наконец, благодаря этому варианту, все дело уместится в скорлупе выеденного яйца и станет доступно пониманию любого смертного.
В пользу варианта № 2 были высказаны лишь общие расплывчатые софизмы, звучавшие как общие места. Указывали, например, что подписавший обязательство должник обязан, по всей справедливости, покрыть долг, а если он отказывается от этого, противная сторона имеет естественное и законное право принудить его к уплате. Указывали далее, что кредитору не всегда удобно платить по всем обязательствам должника, случайно оказавшимся в его руках, что на это может не хватить денег, если они велики; наконец, дабы не создавать прецедента, Низкопрыгии следует держаться старых испытанных норм и не пускаться в океан неопределенности, связанной с новыми идеями, а с ними только свяжись, так неизвестно, когда можно будет отделаться от долгов.
