Джек Кавано - Пуритане
Поднявшись на палубу, Энди обнаружил, что он не одинок в своем несчастье. Здесь было немало пассажиров, страдающих, как и он, морской болезнью. Из-за этого даже пришлось отменить воскресную службу.
На следующий день погода была ясная и больных привели на палубу. Между каютами и грот-мачтой[91] натянули канат, чтобы пассажиры за него держались. Солнечное тепло и свежий воздух помогли путешественникам прийти в чувство, многие из них заметно ожили.
Энди получил приказ смазать грот-мачту. Он залез на нее и приступил к делу, прижимая к себе ведро со смазкой. Сверху он увидел, как Дженни вывела на палубу Нелл, которая тяжело опиралась на руку сестры. Она была так слаба, что не могла держаться за канат. Остальные пассажиры повеселели и оживились, но Нелл было так плохо, что Дженни пришлось увести ее назад, в женскую каюту.
Продолжая работать, Энди молился о здоровье Нелл.
— Нет! — отчеканил капитан Милбурн, когда Энди в третий раз обратился к нему с просьбой дать добро на встречу с Нелл. — Мне не нужны неприятности! Господи, парень, да ведь она вообще не хотела, чтобы ты плыл на этом судне!
— Я знаю, — ответил Энди. — И все же мне надо ее увидеть. Я хочу лишь помолиться вместе с ней.
— Молись у себя в кубрике, Господь слышит все молитвы, — отрезал капитан. Видя, как расстроился Энди, он добавил: — Послушай, приятель, на борту полно других женщин. На берегу их будет еще больше. Зачем портить себе жизнь из-за той, которая не желает тебя видеть? Оставь ее в покое. Найди себе кого-нибудь еще.
С палубы послышалась команда сменить вахтенных.
— Мне пора заступать на вахту, — сказал Энди. — Спасибо вам за совет, сэр.
Энди поднялся на палубу. Море было спокойным, дул легкий ветерок. За этот день они почти не продвинулись вперед. В одиннадцать вечера вместе с Энди на вахту заступили еще три матроса. Один из них находился ближе к носу корабля, двое других — на корме. Энди подошел к правому борту и посмотрел на север. На темном и чистом небе ярко сияли звезды, светила луна, которая была гораздо меньше, чем в Англии. Дул прохладный ветер (с самого начала путешествия стояла холодная погода, и все пассажиры давно достали зимнюю одежду).
— Добрый вечер, сэр.
Энди вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним стояла Дженни.
Довольная тем, что напугала его, она засмеялась.
— Дженни! Что ты здесь делаешь?
Она потеплее закуталась в шаль, накинутую на плечи.
— Хотела сказать, что мне не уснуть, но, честно говоря, дело не в этом.
Энди недоуменно посмотрел на нее.
— На самом деле я узнала у одного из матросов, когда твоя вахта. Только в это время я могу побыть с тобой наедине.
Он взглянул на ее нежное лицо, освещенное мягким лунным светом. В синих глазах отражались звезды. Дженни едва заметно улыбнулась, и в уголках рта появились ямочки. Она, в отличие от Нелл, не отвергала его. Может, дело было в одиночестве, а может, в том, что она поверила Энди, тогда как остальные продолжали относиться к нему с подозрением, но юноша почувствовал, что ему хочется сжать Дженни в объятиях и выплеснуть на нее свою любовь — любовь, которую он так долго сдерживал, храня ее для девушки, не желавшей иметь с ним ничего общего. Он с огромным трудом совладал с собой и опустил глаза.
— Я рад тебя видеть, — произнес он наконец. — Как Нелл?
Дженни обиделась. Надув губы, она отвернулась от него и облокотилась о перила. Встреча превратилась в обычный разговор. Им частенько случалось беседовать о Нелл, о викарии или о ком-нибудь из горожан. Они всегда говорили о других.
Дженни тревожило состояние сестры.
— С каждым днем ей все хуже и хуже, — ответила она. — Я очень волнуюсь за нее.
Девушка заморгала, сдерживая слезы, и посмотрела на лунные блики, играющие на поверхности воды.
— Когда умерла мама, мне исполнилось тринадцать. Папа сказал, что у нее была чахотка. Перед смертью она вела себя так же, как Нелл. Она тает на глазах, у нее совершенно нет сил, она едва дышит и иногда даже не узнает меня. Мне страшно, Энди.
Он положил руку ей на плечо. Она повернулась к нему, и они обнялись. Дженни тихо заплакала, уткнувшись Энди в грудь. Он бросил взгляд в сторону кормы. Вахтенные о чем-то оживленно беседовали, не обращая внимания на то, что Энди обнимается с девушкой. На всякий случай он отвел Дженни в сторону, чтобы их не было видно с кормы.
Она подняла глаза. Молодой человек ласково вытер слезы на ее щеках. Она привстала на цыпочки и, запрокинув голову, нежно прикоснулась губами к его губам, потом отстранилась и поцеловала его снова. Энди прижал ее к себе и погладил по длинным каштановым волосам. Ее губы были влажными и горячими от слез. Дженни обхватила Энди и приникла к нему.
— Я люблю тебя, — прошептала она, целуя его. — Как только я увидела тебя, я сразу поняла, что буду любить тебя всю жизнь.
Внутренний голос подсказывал ему, что пора остановиться. Однако это был голос разума, едва ли властный над чувствами.
Он желал Дженни. Он ощущал живое тепло ее тела и чудесный запах ее волос. И самое главное — эта девушка любила его!
«Могу ли я полюбить ее? Если да, все просто. Почему я должен любить ту, которой до меня нет дела? Почему не принять неизбежное? Нелл никогда не снизойдет до меня, а Дженни любит и будет любить».
Но он не любил ее.
Энди мягко отстранился. Дженни стояла, закрыв глаза и откинув голову, ожидая продолжения.
— Я на вахте, — сказал он. — Вокруг люди. Если нас увидят, у меня будут неприятности.
Она открыла глаза. Его слова разрушили романтические чары.
Энди взял ее руки в свои. Она была такой красивой! А он просто болван.
— Я спросил капитана, могу ли я спуститься вниз, чтобы повидать Нелл. Он не разрешил. Не знаю, пойдет ли ей это на пользу. Разве что, увидев меня, она так рассердится, что ее кровь закипит и она выздоровеет.
Дженни засмеялась.
— Я могу потихоньку проводить тебя к ней прямо сейчас. Все уже спят.
Энди покачал головой.
— Это слишком рискованно. Если я оставлю пост, меня могут приговорить к смертной казни.
— Когда ты освободишься?
— В четыре утра.
— Приходи в женскую каюту. Я буду ждать тебя.
— Нет. Тебе нужно поспать.
Дженни улыбнулась своей очаровательной улыбкой.
— Поверь мне, сегодня ночью я вряд ли смогу уснуть.
— Я приду, как только освобожусь.
Энди сдал вахту ровно в четыре. Он потянулся и сонно побрел в сторону люка, но вместо того чтобы спуститься в кубрик, потихоньку направился к каюте, где жили женщины. Нервная дрожь пробежала по всему телу юноши, когда он чуть слышно постучал в дверь каюты. Дверь немедленно отворилась. Дженни ждала его. Она взяла его за руку и втащила внутрь. Он огляделся, стараясь привыкнуть к темноте. Дженни встала на цыпочки и поцеловала его.
Она повела его в угол, где стояла койка Нелл. Двигаться приходилось очень осторожно: каюта была битком набита женщинами и детьми, спящими вповалку прямо на полу.
Дженни и Энди встали на колени рядом с койкой Нелл. Щеки Нелл ввалились, а лицо покрылось испариной. Она лежала без движения, дыхания почти не слышалось. Энди было больно видеть ее такой. Она казалась слабой и беззащитной, и Энди не мог не осознавать, что в ее болезни есть и его вина. Если бы не он, она сидела бы сейчас у окна на Главной улице, плела кружево для ненасытного лорда Честерфилда или поверяла свои мысли бумаге, пытаясь изменить мир. Вместо этого Нелл умирала в душной и тесной каюте.
— Что ты здесь делаешь? — женщина, лежавшая на соседней с Нелл койке, приподнялась на локте, подтянув одеяло к подбородку. Энди узнал ее, это была леди, которая завтракала с Милбурном, когда капитан Берли впервые привел его на борт «Арбеллы».
— Я позову капитана! — предупредила она.
— Прошу вас, не надо, леди Арбелла! — взмолилась Дженни. — Он не хотел ничего дурного. Он наш друг. Я впустила его, чтобы он помолился за мою сестру.
Леди Арбелла оценивающе посмотрела на Энди. Она заметила, что он стоит на коленях.
— Вы можете позвать капитана, — произнес Энди, — но Дженни говорит правду. Я пришел помолиться за Нелл.
— Что ж, молись, — сурово промолвила леди Арбелла.
Опершись на постель Нелл, Энди сложил руки.
— Дорогой Господь, — сказал он, — я не умею молиться, но прошу Тебя, не ставь мне это в вину. Мне очень нужна Твоя помощь. Я знаю, что не имею права просить Тебя о милосердии, особенно если речь идет о Нелл. И все же я молю о нем, ведь это единственное, что я могу сделать. Дорогой Господь, прошу Тебя, исцели ее! Она ни в чем не виновата, она страдает за мои грехи. Всю жизнь она служила Тебе. Она учила детей вере. Она читала Библию, молилась и жила как святая. Она рисковала жизнью, чтобы помочь своей стране. Она не заслужила смерти. Это я должен умереть. Если кто-то должен страдать, отдай ее болезнь мне. Я с радостью приму смерть, если за это Ты даруешь ей жизнь. Прошу Тебя, позволь ей жить. Пожалуйста. Аминь.
