Пол Блок - Ниже неба
Самим иностранцам потребовалось немного времени для того, чтобы полностью осознать, в какое затруднительное положение они попали. Они не только были отрезаны от всего окружающего мира, но – что могло привести к наибольшим трудностям – лишились своей огромной армии китайских слуг, более чем в восемьсот человек, благодаря которым все в факториях шло ровно и гладко. Многие из иностранцев никогда не видели кухонных помещений своих торговых домов, а теперь они были вынуждены сами готовить, убирать, стирать свое белье и набирать для всего этого воду в реке. Питьевая вода обычно поставлялась в кувшинах из города, и иностранцам оставалось только молиться о том, чтобы эта жизненная артерия также не была перерезана. Обитатели иностранного квартала были хорошо обеспечены пивом, зернами кофе, джемами, солениями, печеньем, ветчиной, соленой говядиной и другими продуктами не первой необходимости, доставленными из Англии. Свежее мясо и овощи покупались их поварами у местных продавцов, и если блокада продлится достаточно долго, количество пищи, потребляемой ежедневно на Новой английской и других факториях, будет очень сильно ограничено.
Когда и на следующий день ситуация не изменилась к лучшему, Эллиот начал постепенно понимать, что высказанная им угроза осталась попросту проигнорированной. Самые большие опасения капитана заключались в том, что около восьмисот моряков, находящихся на борту иностранных кораблей в гавани Вампоа, попытаются атаковать двенадцать сотен китайских гвардейцев, чтобы спасти своих соотечественников. Такая попытка – Эллиот это понимал – даст китайцам превосходный повод отплатить заложникам и за их торговлю опиумом, и за их неповиновение императорским указам. Эллиот должен был действовать быстро, если он хотел избежать кровопролития – в том числе, возможно, и своего собственного.
Решив, что его требование о выдаче пропусков было написано в чересчур ультимативном тоне, Эллиот послал еще один запрос верховному правителю Тенгу, составленный в намного более миролюбивом духе. Когда и это послание было встречено категорическим отказом, капитан передал правителю свою нижайшую просьбу об аудиенции, однако Тенг отказал ему в этом, сославшись на чрезвычайную занятость. Главы гунханов также колебались, не решаясь встретиться с Эллиотом, и он понял, что остался только один человек, к которому можно обратиться. До сих пор Эллиот принимал все меры к тому, чтобы не сталкиваться с этим человеком, чтобы никто из них двоих не был вынужден занять позицию, из которой Эллиот не смог бы затем найти выхода. Но теперь становилось очевидным, что капитан не мог более избегать своего настоящего противника: чынь-чай та-чэня.
Эллиот окончательное смирился с этим фактом утром во вторник, когда он и остальные иностранцы, проснувшись, обнаружили прибитые к дверям фабрик большие листы бумаги с объявлением. Его перевод показал, что послание исходит от Лина Цзе-сю и еще раз подтверждает приказ о сдаче опиума. Текст и тон объявления были не только миролюбивы, но и снисходительны:
«Весь опиум, находящийся под контролем иностранных факторий,– а не только та тысяча ящиков, которая была предложена ранее,– подлежит сдаче в кратчайшие сроки. По получении первой четверти запасов опиума слуги вернутся на фабрики. После передачи половины ящиков будет позволено возобновить сообщение между Кантоном, Вампоа и Макао. Гвардейцы и баррикады будут убраны из района факторий при сдаче трех четвертей всех ящиков. И когда оставшийся в кантонском регионе опиум окажется в руках китайских властей, все аспекты торговли с Китаем снова придут в норму».
Объявление завершалось колким выпадом в сторону Эллиота: «Если консул не может заставить своих собственных английских подданных прекратить привозить опиум в Китай и продавать его, то я хотел бы спросить: какой же из него управляющий?»
На следующее утро, когда прошли все мыслимые сроки, отпущенные Эллиотом для получения пропусков, он ответил на вопрос Лина Цзе-сю, продемонстрировав полноту своей собственной власти и застав тем самым врасплох всю иностранную общину. Капитан Эллиот издал личный указ – не для Лина Цзе-сю или других китайцев, а для иностранных торговых представительств. Текст указа начинался такими словами:
«Движимый высшими мотивами сохранения жизни и свободы всех иностранных купцов, присутствующих здесь, в Кантоне, я, Чарльз Эллиот, главный уполномоченный британского престола в Китае, именем и на пользу правительства Ее Британского Величества предписываю всем подданным Ее Величества, присутствующим в настоящее время в Кантоне, незамедлительно сдать мне как законному представителю правительства Ее Величества, для последующей передачи правительству Китая весь принадлежащий им опиум или британский опиум, который находится под их ответственным контролем; немедленно передать все британские корабли и суда, вовлеченные в торговлю опиумом, под мое непосредственное командование.»
Далее в указе объяснялось, что Эллиот, согласно широким полномочиям, которыми он был наделен британским престолом, обязывает британское правительство возместить торговцам полную стоимость потерянного опиума, которая будет определена позже. Каждая компания должна была составить инвентарный список своих товаров к шести часам вечера того же дня и представить его Эллиоту, который затем возложит на себя ответственность за дальнейшую доставку опиума китайцам. Более того, любая компания, которая откажется представить список своих товаров, утратит право на причитающееся ей возмещение убытков, связанных с потерей даже тех ящиков, которые она сдаст по собственной воле.
Указ был встречен всеобщим одобрением, поскольку в нем было обещано покрыть любой убыток, причиненный торговым представительствам, средствами из казны престола, а в конце концов – из казны китайского правительства, от которого английское правительство несомненно потребует соответствующей компенсации. Инвентаризация была проведена довольно быстро, и к шести часам капитан Эллиот был в состоянии проинформировать Лина Цзе-сю о том, что он располагает дополнительными двадцатью тысячами двумястами восьмьюдесятью тремя ящиками с опиумом и готов сдать их. Все это количество, однако, было указано только на бумаге, поскольку большая часть ящиков все еще лежала в трюмах кораблей, стоящих на якоре в гавани Вам-поа и Кантонском заливе. И хотя Эллиот был удовлетворен успехом своего предприятия и надеялся на то, что оно позволит избежать еще более дорогостоящей войны, он тем не менее понимал, что в итоге всего лишь выиграет какое-то время. Даже если имеющиеся в наличии запасы опиума будут уничтожены, сразу же после этого новые ящики начнут паковаться и погружаться на корабли, и опиум, доставляемый в Китай, снова восстановится в своем обычном объеме.
В качестве дополнительной меры безопасности капитан Эллиот вызвал одного из английских моряков, застрявших в Кантоне после того, как иностранный квартал был оцеплен в конце прошлой недели. Молодой человек, офицер, несущий службу на «Лансите», ровно в семь часов того же вечера прибыл, одетый в полную офицерскую форму, в контору торгового управления, расположенную в Лунг-шуньской фактории.
– Лейтенант Баллинджер? – спросил консул, отрывая взгляд от каких-то бумаг, которые он до этого читал.
– К вашим услугам, сэр, – Джулиан сделал резкое движение, отдавая честь, и Эллиот повторил за ним то же самое.
– У меня есть весьма деликатное поручение, для выполнения которого требуется доброволец. – Эллиот указал Джулиану на стул, стоящий по другую сторону стола. – Вы служите на «Лансите» под командованием капитана Ффиске, не так ли?
– Да, сэр.
– Хорошо. У меня есть сообщение, которое я хотел бы ему передать. – Эллиот развернул бумагу, лежавшую до этого перед ним на столе. – Я опасаюсь, что из-за их кораблей, которые заблокировали реку, вам будет очень нелегко добраться до «Лансита». Как вы думаете, вам под силу выполнить подобное задание?
– Если будет нужно, я доберусь вплавь, – отозвался Джулиан.
– Я не думаю, что в этом появится необходимость, – заверил его Эллиот. – Найдется немало китайцев, которые с большой охотой спрячут человека на борту лодки или в повозке, если им заплатить, как следует.
– Я отправлюсь в путь, когда вы пожелаете.
– Превосходно. Я бы хотел, чтобы вы отправились, как только будут завершены последние приготовления – возможно, это случится через час. – Эллиот капнул немного сургуча на обратную сторону письма, прижал к коричневому пятну печать и подал письмо Джулиану. – Вы обязаны проследить за тем, чтобы оно попало лично в руки капитана Ффиске. Я отсылаю ваш фрегат назад в Англию по делу, которое не терпит отлагательств. В письме содержатся мой рапорт и комментарии о ситуации здесь, в Кантоне, а также копии различных указов, изданных против наших людей китайским правительством.
