Александр Майборода - Путь на юг
Минут пять он ругался, затем немного успокоился.
— Кто это был?
— Не знаю, — сказал Иосиф. — Но, судя по внешнему виду, они пришли с севера. Многие говорили не на славянском языке.
— На севере многие говорят не на славянском языке.
— Но это не булгары.
— Норманны?
— Мне кажется — это все же славяне. Но с ними и норманны.
— Их вождь князь Бравлин умер! — отрезал Абадия.
— У него мог остаться сын, — сказал Иосиф.
— Его сыновья погибли, — сказал Абадия, но, подумав немного, проговорил сквозь зубы: — Впрочем, слышал — один сын у него оставался, но он слишком юн.
— Юный возраст не мешает царям быть вождями, — сказал Иосиф.
— Ну, да, — неохотно согласился Абадия. — Но в таком случае надо собирать войско против славян. Я не хочу, чтобы теперь сын Бравлина сжег Хазарию. После погрома Бравлина хазары тридцать лет боялись ходить на север. После нового разгрома мы на сто лет забудем дорогу на север.
— Хазары испуганы так, что не способны сражаться не только со славянами, но и вообще с кем-либо, — сказал Иосиф.
— Это хорошо, — сказал Абадия, — пока ты стоял под Белой Вежей, я собрал преданное мне войско. Они убьют любого, на кого я им покажу. Пора избавиться от подлых заговорщиков. Я отдам приказ арестовать всех тарханов из тюркского и аланских родов.
— Отец, мы восстановим против себя тюрков и аланов, а в любой момент к городу могут подойти славяне. Может, все же сначала отразить нападение славян, а уж потом заняться заговорщиками? — осторожно заметил Иосиф.
— А со славянами мы договоримся. Я заплачу им столько, сколько они захотят.
— Но, может, договориться и с тюрками и аланами? Они все же свои.
— Часто эти «свои» хуже чужих. Тюрки и аланы хотят слишком многого — они хотят власти. А славяне возьмут выкуп и уйдут.
— Но где мы возьмем столько золота? Неужели из наших сокровищниц?
— Золото мы возьмем из имущества заговорщиков.
— Ты думаешь, заговор все же существует?
— Он должен быть. Если и нет заговора, то мы должны его придумать. Пока мы не разгромим аристократию, она представляет для нас угрозу.
Глава 114
Когда были закончены приветствия, Гостомысл с ближней дружиной, сопровождаемый князем Вячеславом и оставшимися в живых старшинами, въехал в Белую Вежу.
Вид мертвых не смущал Гостомысла: за недолгую жизнь ему уже пришлось участвовать в сражениях, рисковать своей жизнью и убивать других. Соседство со смертью для воина — обычное дело.
Но то, что Гостомысл увидел в Белой Веже, заставило его побледнеть — улицы города были завалены высохшими трупами женщин и детей, воздух был пропитан запахом тления.
Горожане, уже привыкшие и к виду непогребенных мертвых тел, и к запаху тления, стали расходиться по домам.
Заметив, что Гостомысл едва держится в седле, Медвежья лапа предложил:
— Может, лучше остановиться в поле?
— Да, — едва выдавил Гостомысл, с трудом сдерживая тошноту.
Медвежья лапа протянул ему флягу.
— Отпей, князь, вина, легче станет.
Гостомысл взял флягу и сделал глоток. Вино тут же ударило ему в голову, но он и в самом деле почувствовал себя легче.
Медвежья лапа приказал одному из дружинников:
— Скачи, пусть в лагере приготовят для князя шатер.
— И пир пусть на вечер готовят, — пробормотал Гостомысл.
— Я прикажу убрать тела из города, — сказал князь Вячеслав.
Медвежья лапа взял под узды коня Гостомысла и повернул его к выходу.
— Нет, князь Вячеслав, пока вернемся в поле. А когда очистишь город, тогда посетим и твой дворец.
Князь Вячеслав вздохнул:
— Чую, — вряд ли мы вернемся в этот город. Не дадут тут жить души умерших.
— Ас душами пусть волхвы разберутся, — сказал Гостомысл.
Когда они выехали за ворота, Гостомысл, спеша очиститься от дурного воздуха, глубоко вдохнул воздух в грудь.
Глава 115
На месте сражения тела убитых и раненых еще не были собраны, и среди мертвых тел, ища раненых, ходили женщины; и слуги ходили среди мертвых тел, собирая доспехи и оружие, которые могли пригодиться для воинов, и сносили их одну кучу.
Дружинники выбирали самое лучшее оружие и доспехи. Оружие и доспехи сразу относили на корабль Гостомысла. Оружие и доспехи князь при необходимости будет выдавать нуждающимся.
Золото, серебро и другие ценные вещи дружинники несли в княжеский шатер. Ценные вещи будут разделены согласно обычаю позже.
К полудню лагерь был разбит в стороне от места сражения на берегу Дона. В лагере горели костры, в воздухе висел запах жареного мяса. Слышались возбужденные голоса, женский смех — войско захватило множество хазарских женщин. Молодые женщины тут же забыли старых мужчин и полюбили новых.
Старых женщин никто не держал, и они поспешили покинуть славянский лагерь.
Когда зной спал, на площади перед княжеским шатром начался пир. Так как в степи с деревом было плохо, то обошлись без столов и лавок — для лучших людей слуги расстелили на земле войлок, а поверх — ковры. Посредине ковров расставили угощение, а по краям набросали подушек.
Для князей поставили стол и две небольшие лавки.
А простые люди обошлись и так — для них были открыты бочки с пивом, а на телегах уложена пища — хлеб, мясо, вареная рыба. Виночерпии большими ковшами зачерпывали из бочек брагу и наливали всем желающим.
После здравиц в честь князей Гостомысл и князь Вячеслав вернулись к разговору о судьбе Белой Вежи.
Князь Вячеслав сказал, что он твердо решил оставить Белую Вежу и уйти в Корьдно.
Гостомысл обратился к Медвежьей лапе с вопросом:
— Что, боярин, неужели мы бросим такую хорошую крепость?
Медвежья лапа хмыкнул.
— Как скажешь, князь. Эти места далековато от родного города. Да и духи умерших...
Гостомысл рассердился и выговорил:
— Воевода, стареешь, видно, забыл, что для воина дом родной — его корабль.
В разговор вмешался Отер.
— Князь Гостомысл, позволь мне остаться с отрядом в Белой Веже?
Гостомысл взглянул на него.
— А духов не боишься?
— Духов все боятся. И я боюсь. Но еще больше боюсь нищеты и твоей нелюбви.
Гостомысл рассмеялся:
— Что ж, и в самом деле страшнее нищеты нет ничего. Но от нее есть хорошее лекарство — отвага, верная рука и меч. Раз ты хочешь ты останешься в Белой Веже. Золота и серебра тут будет много, но еще больше беспокойства. Не думаю, что хазары или другие племена забудут об этом местечке.
— Мои воины сильны и отважны и не привыкли дрыхнуть на мягких постелях. Мы любому врагу дадим отпор, — сказал Отер-урмянин.
— Оставишь себе триста воинов, — сказал Гостомысл. — На содержание отряда разрешаю оставлять десятую долю всего, что будешь брать. А слуг себе наберете среди местных.
Князь Вячеслав проговорил:
— Если так решено, то завтра пусть твой боярин входит с дружиной в город, а мы соберем добро и пойдем домой.
— Хорошо, — сказал Гостомысл. — Мы тоже тут не задержимся.
— А куда же ты решил теперь идти? Неужто на хазарскую столицу? — спросил князь Вячеслав.
— Рано пока идти туда, — сказал Гостомысл, — сначала схожу вниз по Дону, проверю пути к ромеям.
Глава 116
В сражении со славянами дружина Барсбека почти не пострадала, потому что, увидев, в какую передрягу попало хазарское войско, он сразу приказал уйти за Дон. Совесть его была чиста, — Иосиф не успел дать ему каких-либо приказов.
Поэтому за разгромом хазарского войска Барсбек наблюдал со стороны, а убедившись, что хазарское войско разбегается, ушел в родовые земли, где и отдыхал три дня.
На четвертый к нему приехали тюркский хан Бахту и аланский хан Куфин.
Барсбек не раз обсуждал с Бахту и Куфином происходящие в государстве дела. И Барсбек, и Бахту, и Куфин сходились в своих взглядах — все трое были недовольны, как правит Абадия.
Но Абадия лгал, когда говорил, что они устроили заговор, чтобы силой сместить его с поста правителя. Об этом у них не было даже в мыслях.
Барсбек встретил гостей со всеми подобающими почестями: в парадной палате, где на полу расстелен ковер и лежат подушки. Когда ханы удобно разместились, был подан чай. А тем временем повара закололи молодого барашка и занялись приготовлением плова.
Плов дело не скорое, а гости неожиданные, поэтому после чая слуги подали шурпу в серебрянных мисках и жареное мясо, нанизанное на виноградные прутики.
Перекусив и обменявшись положенными вежливыми фразами, ханы начали разговор. Барсбек по обычаю не мог спросить гостей, почему они приехали, поэтому первым заговорил Куфин.
— Барсбек, ты в Итиль уже ходил?
— Нет, — ответил Барсбек. — Я не безумец, чтобы сразу идти в Итиль. Абадия обозлен неожиданным поражением, и так как в поражении виноват его сын, который не слушал наших советов, то он попытается всю вину свалить на кого-либо другого. Иосиф всегда относился ко мне неприязненно. Но теперь, когда мои советы оказались верными, Иосиф еще больше возненавидит меня Поэтому первым виновником могу стать я. Так стоит ли рисковать?
