Василий Седугин - Князь Игорь
Действительно, в тесном кругу зрителей ходили голые по пояс парни, разминались перед схваткой. Вот двое сошлись, начались наскоки, захваты руками, подножки… И наконец один повержен, второй под восторженные крики толпы намеренно спокойно и неторопливо отходит в сторонку. Выходит следующая пара борцов, все замирают, следя за каждым их движением. Игорь вроде бы наблюдал за борцами, но сам внимательно разглядывал присутствующих, надеясь найти Нежану. Но ее не было. Соревнования для него стали неинтересны. Он отошел к реке, стал бездумно смотреть на бурлящие потоки воды, омывающие темно-зеленые мшистые валуны…
Скоро ему это надоело, он медленно двинулся обратно. И вдруг увидел ее. Она шла с подружками, они явно спешили на зрелище, на ходу о чем-то оживленно разговаривая. Нежана подняла взгляд и тоже увидела его. В глазах ее загорелись искры, она неотрывно смотрела на него, затаенно улыбаясь. А потом вдруг склонила голову, подхватила под руки подруг и, смеясь, увлекла их в толпу.
Игорь тоже улыбнулся и втиснулся в толпу зевак. Он искал взглядом Нежану и наконец нашел ее. Она стояла наискосок и смотрела на него. Игорь улыбнулся, она зарделась, опустила глаза, вновь украдкой бросила влюбленный взгляд…
Потом они гуляли вдоль реки, говорили о каких-то пустяках, но каждое слово воспринималось ими как самое важное, наполненное особым значением. Она была небольшого роста, по плечо Игорю, темноволосая, со смугловатым красивым лицом. Он искоса посматривал на нее, любуясь черными вразлет бровями, маленьким, с чувственными лепестками носиком и пухленькими малиновыми губками. У него от волнения дрожь пробегала по спине, когда она взглядывала на него большими темно-коричневыми глазами.
Расставались в полночь.
– До завтра? – спросил он ее.
– Нет, мы встретимся через три дня. Мы с мамой завтра уезжаем к ее родственникам в Туров.
– Я буду с нетерпением ждать твоего возвращения.
Она кивнула головой, а ее взгляд говорил о том, что и она будет тосковать по нему. Когда ее скрыла дверь, он еще долго стоял, бездумно смотря в высокое звездное небо и беспричинно улыбаясь.
V
Следующий день прошел в хлопотах по приему дани. Князь Велигор сдержал свое слово, никаких споров или недоразумений не возникало. Все, что полагалось, древляне сдавали в полной мере и хорошего качества. Игорь следил за приемом товара, но часто поглядывал на окна светлицы Нежаны, втайне надеясь, что она не уехала с матерью и осталась ради него. Но окно было закрыто расшитой занавеской, и в нем никто не появлялся, и он с разочарованием отводил взгляд.
К вечеру почувствовал усталость и решил на гулянье не ходить. Но пришел Богдан, стал с восхищением рассказывать:
– Приехали скоморохи из Смоленска. Не чета вашим киевским, я уж не сравниваю с нашими, искоростеневскими. Прошли только что по улицам города, такое вытворяют! Пойдем на луга, они дают представление. Не забудь захватить побольше монет, надо будет отблагодарить народных весельников.
На берегу Ужи был сооружен помост, навешан разноцветный задник. Под звуки барабана, гуслей и дудок плясали люди в пестрых одеждах и с масками на лице, распевали веселые песни.
Когда собрался народ, вышел скоморох и объявил представление про Перуна, Велеса и Диву. Оно началось с появления на помосте мужчины во всем черном, со стрелой-молнией в руках, в нем зрители сразу узнали бога грозового неба и войны Перуна. С другой стороны появилась девушка, на голове ее был венец из цветов. Это была Дива, жена Перуна. Потрясая над головой стрелой-молнией, говорил Перун:
– Собираюсь я в чисто полюшко, отправлюсь на край света белого биться с силушкой Кощея.
Обнимала Перуна Дива дивная и спрашивала его:
– Ай же ты, Перун сын Сварожич! Ты когда вернешься обратно?
Ударили тут барабаны, загудели дудки, заиграли гусли. Забегал под эту музыку Перун по помосту, наконец, ответил громким голосом:
– Как всколышется море синее, и всплывет на морюшке горюч-камень Алатырь, и на камне куст расцветет, запоет на нем соловей, так вернуся я в светлый сад наш Ирий!
Потом снова заиграла музыка, под которую танцевала Дива. И добавил Перун:
– Жди меня, Дива-Перуница, ровно шесть веков. Если не вернусь с чиста полюшка – выходи тогда, Дива, замуж. Выходи за любого, Дива, не иди лишь за Велеса буйного!
Отвечала ему Дива дивная:
– Как одно было Красное Солнышко, а теперь оно закатилось, и остался лишь Светлый Месяц. Был один Перун сын Сварожич, и уехал он в чисто поле…
Потом действие рассказывало, как прошло шесть веков, и не вернулся Перун-громовержец. А в ту пору явился к Диве Велес (изображал его мужчина в овечьей шкуре) и стал уговаривать Диву, жену Перуна верную:
– Поднимался я в небо звездочкой, в синем море плавал щукою – не нашел Перуна Сварожича. Лишь когда цветком обернулся – отыскал его в чистом поле. Обернулся он в дуб зеленый, рядом с ним качалась рябинушка.
И поверила Дива дивная словам Велеса и вышла за него замуж. А в это время скакал к ней на коне своем Перун (скоморох скакал на палке с изображением лошадиной головы). И сердцем почувствовала Дива, что стремится к ней Перун, и сказала Велесу:
– Всколыхнулось море синее, поднялся в морюшке горюч-камень Алатырь и расцвел на камне кустик, и запел на нем соловей. Значит, встречу скоро мужа своего возлюбленного!
И оттолкнула от себя буйна Велеса.
И простил Перун все прегрешения жене своей Диве, и стали они жить-поживать счастливо и богато. Тут на помост вышли все скоморохи и устроили большое веселье с музыкой, песнями и плясками.
Зрители были в восторге. Действительно, такого представления они никогда не видели, да и Игорь вынужден был признать, что и киевским скоморохам далеко до смоленских. Зрители бросали на помост кто что принес – и еду, и шкурки, и монеты. Игорь, расчувствовавшись, отдал гривну.
– Щедрым будет у нас великий князь, – раздался рядом женский голос. Игорь обернулся и увидел девушку, которая судилась со своими братьями. «Елица», – вспомнил он ее имя.
– Щедрый и справедливый, – продолжала она, игриво посматривая на него. – Я подошла к тебе, княжич, с намерением поблагодарить за то, что заступился за слабое и беззащитное существо.
Игорь усмехнулся.
– Ну, уж слабой тебя не назовешь.
– Разве?.. Впрочем, первое впечатление чаще всего бывает обманчивым. Если узнаешь меня поближе, то наверняка изменишь свое мнение.
«Вот этого наверняка не будет», – подумал он про себя и стал выбираться из толпы. Елица шла рядом. Она показалась ему чуть-чуть красивей, чем в первый раз. Наверно, вечерняя темнота сгладила ее некоторые черты: не видно было веснушек, не столь бросалась в глаза горбинка носа. Зато платье подчеркивало развитые груди и округлость сильных бедер. Он по-прежнему опасался ее, смелую и своенравную, и, стараясь избавиться, спросил:
– Тебя, наверно, ждет возок, чтобы доставить в имение?
Она поняла намек, краешек тонких губ ее тронула усмешка:
– Меня не ждет возок, княжич. Я живу рядом. Пройти лесом – и мой терем.
– А не боишься одна прогуливаться по лесу?
– А кого бояться?
– Как кого? Ну, волков, например. Или лихих людей.
– Лихих людей у нас нет. От нас, лесных людей, в лесу никому не спрятаться. Мы все укромные места и тропинки знаем. Вот для тебя, жителя степей, наверняка лес кажется загадочным, а может быть, и страшным.
– Да как сказать…
– А ты так и скажи.
– Ах да! Я совсем забыл: тебя же провожает Мал.
– Может, и Мал, может, и другой. Откуда тебе знать?
Она быстро пошла вперед, наклонилась, сорвала цветок. Игорь непроизвольно отметил ее крепкое, хорошо сложенное тело, точеную длинную шею, толстую русую косу, спускавшуюся ниже пояса.
Вдруг она резко повернулась и прямо взглянула ему в глаза пристальным оценивающим взглядом.
– А ты добрый, княжич. Очень добрый. Только характером слабоват. Нет в тебе крепости. Попадется тебе волевая жена, будет вертеть и так и эдак…
Слова Елицы неприятно поразили его. Такого ему никто не говорил. Он не знал, что ответить, остановился и вперил взгляд в землю, намереваясь повернуться и уйти прочь от этой беззастенчивой девицы. Она угадала его намерение, сказала поспешно:
– Не сердись, княжич. Я не со зла. Наоборот, мне нравятся такие спокойные и мягкие характером люди. Они не обижаются и меня не обижают. Ведь ты меня не обидишь, княжич? – лукаво спросила она и приблизилась к нему так близко, что коснулась животом и кончиками грудей его тела. Игоря всего словно обдало жаром. Он отстранился и сказал сердито:
– Пусть тебя Мал обижает. Прощай, боярыня. Мне пора во дворец, надо отдохнуть. Завтра ждут многие дела.
У нее широко открылись глаза. Впервые он с удивлением отметил, что они большие и красивые, с таким таинственным светом, который завораживал и притягивал к себе. «Ведьма, сущая ведьма», – подумал он.
