Джек Хайт - Орел пустыни
Когда Джон перевел, брови Нур ад-Дина поползли вверх.
– Ты учиняешь насилие над вашими святыми? Даже убиваешь их?
– Нельзя убивать избранника Божия, и я не дикарь. – Рейнальд немного помолчал. – Но есть другие способы заставить священников делать то, что мне нужно. Когда патриарх Антиохии отказался выделить деньги на нашу кампанию против Кипра, я раздел его, вымазал медом и привязал на крыше цитадели. Через четыре часа на солнце, весь покрытый муравьями и пчелами, он стал очень внимательно прислушиваться к голосу разума.
Нур ад-Дин повернулся к Джону:
– Их патриарх подобен имаму?
– Да, но только он более могущественный, почти как калиф.
Эмиры принялись ворчать.
– Разве ты не боишься божьего гнева? – спросил у Рейнальда Нур ад-Дин.
– Я переносил тяготы и сражался, чтобы защитить Святую землю от сарацин. Именно благодаря таким людям, как я, Иерусалим до сих пор остается христианским, а в его церквях служат священники и там нет неверных. Я не боюсь Бога. Он нуждается во мне.
Лицо Нур ад-Дина исказилось от отвращения.
– Именно из-за таких людей мы должны изгнать франков со своих земель, – громко заявил он, чтобы его услышали все гости. Эмиры и шейхи принялись кивать и стучать по столам, чтобы показать свое одобрение. – Уведите его. Он портит мне аппетит.
Джон встал и заставил Рейнальда подняться.
– Отвести его в темницу?
– Нет, – ответил Нур ад-Дин. – Мы не такие дикари, как он. Найди ему дом в городе и рабов, которые будут ему служить, как положено князю Антиохии. И чем быстрее его выкупят, тем лучше. Я больше не хочу его видеть.
– Да, малик.
Джон схватил Рейнальда за руку и повел его прочь из зала.
– Что он сказал? – спросил Рейнальд, когда они вышли из дворца и зашагали по двору.
– Тебе дадут дом и рабов до тех пор, пока тебя не выкупят. И еще он сказал, что твои обычаи сильно отличаются от обычаев его народа.
– Проклятье, тут он совершенно прав. Я не имею ничего общего с дикарями и язычниками.
– Что верно, то верно, – пробормотал Джон.
* * *На следующее утро Юсуф в своем лучшем халате из красного шелка стоял перед зеркалом у себя в покоях. Он улыбнулся и наклонился к зеркалу, чтобы проверить – не застряло ли что-то между зубами. Поправив халат в последний раз, он удовлетворенно кивнул, вышел в коридор и направился в гарем. У входа на страже стояли два стражника-евнуха.
– Я пришел навестить Азимат.
– Вас ждут, – ответил один из евнухов.
Он провел Юсуфа по длинному коридору, тускло освещенному тонкими свечами. Когда они подходили к дверям покоев Азимат, Юсуф с удивлением увидел выходящего оттуда Гумуштагина. Лысый евнух едва не столкнулся с Юсуфом и вкрадчиво улыбнулся:
– Салям, Юсуф.
– Салям, Гумуштагин. Что привело вас в гарем?
– Одно из немногих преимуществ евнуха: у меня свободный доступ к покоям Нур ад-Дина. – Гумуштагин бросил на Юсуфа внимательный взгляд. – Однако ты не евнух.
– Я пришел навестить Азимат.
– Ты проводишь много времени с женой Нур ад-Дина.
– По его просьбе.
Гумуштагин прищурился:
– Да, конечно. До встречи, Юсуф.
Гумуштагин коротко поклонился и зашагал по коридору.
– До встречи, – ответил Юсуф вслед удаляющейся фигуре Гумуштагина, затем повернулся к двери и подождал, когда страж войдет в покои Азимат и сообщит о его приходе.
– Вы можете войти, – сказал страж Юсуфу.
Юсуф перешагнул через порог и обнаружил, что Азимат в простом белом халате из хлопка устроилась на одном из подоконников с половинкой дыни и ложкой в руках. Одна из служанок сидела на подушке у ее ног и читала вслух. Когда Юсуф вошел, служанка смолкла.
– Моя госпожа, – с поклоном сказал Юсуф.
Азимат что-то прошептала служанке и встала.
– Салям, Юсуф. Заходи и садись. – Она указала на середину комнаты, где на толстом ковре лежали шелковые подушки.
Юсуф дождался, когда Азимат сядет, и устроился напротив. Служанка закрыла книгу и села к ткацкому станку.
– Не хочешь отведать чего-нибудь освежающего? – спросила Азимат, показывая на дыню. Юсуф кивнул. – Каниз! – позвала Азимат, и через мгновение в комнату вошла служанка с половинкой дыни и ложкой в руках.
Она протянула угощение Юсуфу. Мякоть дыни была смешана с толченым льдом. Юсуф набрал ложкой немного прохладного угощения.
– Лед летом – как такое возможно? – спросил он.
– Зимой его привозят с гор возле Баальбека и хранят в соломе в подвалах дворца. Это редкая роскошь.
Юсуф проглотил ложку охлажденного лакомства и закрыл глаза, чтобы насладиться сладким прохладным вкусом.
– Изумительно.
– Я рада, что ты получил удовольствие, рада, что вернулся живым из Алеппо, даже если только для того, чтобы я могла снова тебя увидеть.
Женщина за ткацким станком перестала работать и подняла голову. Юсуф побледнел.
– Вам следует быть осторожней, хатун. – Наступила неловкая тишина, во время которой Юсуф теребил свой золотой пояс. – С вами все было в порядке после нашей последней встречи? – наконец спросил он.
– Мне стало лучше, ты был прав: слезы не могли мне помочь. Если я хочу иметь сына, я должна взять судьбу в свои руки. – Она посмотрела Юсуфу в глаза и не стала отводить свои в сторону.
Юсуф откашлялся и перевел взгляд в сторону ткацкого станка.
– Я уверен, Нур ад-Дин будет счастлив услышать, что вы готовы попробовать еще раз.
Азимат нахмурилась:
– Он взял новую наложницу, которая, как он надеется, даст ему наследника. Я боюсь, у меня никогда не будет сына от Нур ад-Дина.
– Но вы сказали…
– Лучше не будем об этом говорить, – прервала его Азимат.
– Тогда о чем же будет наша сегодняшняя беседа?
– Я слышала, ты храбро сражался в битве у брода Иакова. Расскажи о ней.
– То была славная битва, – с улыбкой проговорил Юсуф и принялся подробно описывать ход сражения, показывая руками положение двух армий. Азимат с интересом его слушала и кивала. – Мы их раздавили, – сказал в заключение Юсуф. – Сотни франков были убиты и тысячи взяты в плен. Однако их королю повезло, он сумел спастись.
Азимат нахмурилась:
– И после всего вы позволили ему уйти? Неужели вы его не преследовали?
– Мы не могли. Римский император привел свою армию с севера. Нам пришлось заключить мир.
– Понятно. А тебе не показалось странным, что Нур ад-Дин узнал о том, что император выступил со своей армией, только после того, как разбил франков?
– Что вы имеете в виду?
– Трудно скрыть такую огромную армию. – Азимат понизила голос: – Иногда мне кажется, что Нур ад-Дин не хочет победить христиан.
– Это безумие! – возмущенно возразил Юсуф. – Он постоянно думает о том, чтобы прогнать их с наших земель.
– Верно, а эмиры и шейхи следуют за ним именно по этой причине. Люди охотно платят налоги, чтобы поддержать войну. Но, как только франки уйдут, наших людей нечем будет объединить. Думаю, Нур ад-Дин боится, что если он победит франков, то потеряет свое королевство.
Юсуф нахмурился.
– Нур ад-Дин раздавит франков, – упрямо сказал он. – Сейчас Усама заключает мир с римским императором. Нам не придется больше его бояться. И тогда, как только умрет король Балдуин, мы снова нанесем удар.
– Возможно, ты прав. Но если Нур ад-Дин не захочет выступить против них?
– Тогда это сделает кто-то другой.
– Ты?
Юсуф покачал головой:
– Я всего лишь эмир Телль Башира.
– Но я вижу, как ты горяч и насколько сильно твое честолюбие, Юсуф. – Он открыл рот, собираясь возразить, но Азимат подняла руку, чтобы его остановить. – Не нужно отрицать. Я видела такое же пламя, горевшее в Нур ад-Дине. Но если ты хочешь стать великим, тебе следует самому управлять своей судьбой.
– Будьте осторожнее, нельзя говорить такие вещи, хатун, – сдержанно ответил Юсуф. – Я человек чести, а Нур ад-Дин мой господин.
– Когда-то у Нур ад-Дина тоже был господин. – Азимат посмотрела в сторону своих служанок и дальше заговорила шепотом: – Его отец, Занги, был убит в собственной постели. – И ее темные глаза вновь встретились с глазами Юсуфа. – Иногда нужно самому взять то, что хочешь, Юсуф.
Юсуф заставил себя отвернуться.
– Зачем вы говорите мне это? Вы считаете меня предателем?
Азимат улыбнулась:
– Нет, конечно нет. Однако далеко не все подданные Нур ад-Дина столь же ему верны. Если ты будешь медлить, это сделает кто-то другой. Например, Гумуштагин.
– Так вот что он здесь делал? Заговор против Нур ад-Дина?
– Гумуштагин слишком умен, чтобы обсуждать свои планы со мной, а я никогда не стану его поддерживать. Но ты… – Азимат посмотрела ему в глаза и еще сильнее понизила голос: – Я помогу тебе, если ты поможешь мне, Юсуф. Мы оба можем изменить собственную судьбу.
