Борис Финкельштейн - Гарольд Храбрый
— У Создателя?
— Да, Ваше Высочество.
— И что дальше? — оживилась Гита.
— Дальше начинается самое трудное... — вздохнул еврей. — Помощь Бога нередко не соответствует тому, что мы от него ожидали.
— Хм... Значит, самое главное — научиться понимать, что тебе помогают...
— Да, моя госпожа. — Соломон улыбнулся. — Поймёшь и примешь знаки, которые даются свыше, сможешь изменить свою жизнь... Главное, решиться.
— Решиться?! — Гита вспомнила пророчество старухи.
— Решиться, — кивнул Соломон. — Выйти на новый путь. Хотя это не просто, проще плыть по течению...
— Так, так, так, — задумчиво произнесла принцесса. Она встала, прошлась по каморке, затем вернулась на место и неожиданно спросила: — Скажи, друг мой, а хотел бы ты повидать Город Бога?
— Вы имеете в виду Иерусалим? — уточнил еврей.
— Именно его.
— Конечно, хотел бы, Ваше Высочество.
— Почему бы нам не побывать там вместе?
— Это невозможно, — покачал головой Соломон. — Нам туда не добраться.
— Не добраться?
— Нет, моя госпожа.
— Наверное, ты прав. — Гита вздохнула.
Она помолчала мгновение, раздумывая над чем-то.
— Значит, говоришь не добраться?
— Ни за что... — с грустью подтвердил Соломон.
— Раз так, позови Рагнара! — приказала девушка.
Удивлённый еврей отправился за телохранителем.
Через несколько минут он и Рагнар замерли перед принцессой.
— Присаживайтесь, друзья мои, — сказала та.
Телохранитель и лекарь разместились на скамьях.
— Вот что, любезные, — начала Гита. — Я решила отправиться в Иерусалим.
— Что?! — Приближённые опешили. — Это крайне опасно! — вскричали они в один голос.
— Пусть так, но я там побываю! — стояла на своём девушка.
— Моя госпожа. В южных морях бесчинствуют пираты! — стал увещевать Соломон. — А вокруг Святой Земли рыщут сарацины!
(Еврей имел в виду турков-сельджуков, незадолго до этого вторгшихся в Малую Азию).
— Господь поможет, — улыбнулась принцесса.
Приближённые попытались спорить, но она жестом остановила их и строго произнесла:
— Вы слышали мою волю. Готовьтесь в дорогу!
«Вся в отца!» — подумал Соломон, провожая Гиту до порога.
Он дождался, пока принцесса скроется за поворотом коридора, вернулся к Рагнару и встревоженно спросил:
— Что будем делать?
— Я иду к королю, — ответил тот. — Он сможет отговорить нашу госпожу.
* * *
Увы, надежды не оправдались — принцесса была непреклонна. Впервые она воспротивилась Свену, и тому пришлось смириться. Он выделил три корабля с малой дружиной, Рагнар подготовил своих людей, и через несколько дней небольшая флотилия двинулась в путь. Как только Эльсинор исчез за кормой, Гита подошла к капитану и приказала:
— Плывём мимо франкских земель.
— Боже! — ахнул Соломон. — Моя госпожа! — вскричал он. — А если мы столкнёмся с норманнами?! Мы же решили, что поплывём мимо Гардарики!
— Так решил Свен, — уточнила Гита.
— К чему лишний риск? — поддержал друга Рагнар.
— Бог поможет... — поставила точку принцесса и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
И Бог действительно помог. Корабли благополучно миновали Пролив, обогнули франкские и испанские земли и вошли в Средиземное море. Путешественники сделали короткую остановку в Константинополе, причём принцесса пожелала остаться инкогнито. Она не хотела встречаться с саксами, служившими в варяжской императорской гвардии, эта встреча была бы слишком тяжела для неё.
После того как запасы питьевой воды и продовольствия были пополнены, корабли направились к берегам Палестины. Их конечной целью была Яффа, главные морские ворота Святой Земли.
* * *
Сделаем небольшое историческое отступление. После того как император Феодосий II в 425 году положил конец формальной автономии еврейской общины, большинство евреев покинуло Палестину. Центром иудаизма стала Вавилония. Прошло время, и персы в свою очередь стали притеснять евреев. Виной тому были, как обычно, злосчастные религиозные разногласия. Иное положение сложилось в Аравии. Тут евреи имели те же права, что и арабы. Они управлялись собственными шейхами и вели вольный образ жизни. Их политическое и идеологическое влияние было достаточно ощутимо, особенно в таких городах, как Медина. Это влияние было так сильно, что некоторые из йеменских царей принимали иудаизм. Неудивительно, что в Медине нашёл приют основатель Ислама Магомет.
Он получил образование у еврейских учителей, до поры до времени относился к ним весьма почтительно и молился, обратив лицо к Иерусалиму. Но вскоре начались религиозные гонения, и еврейской автономии в Аравии пришёл конец. Часть изгоев двинулась на запад.
Арабы же консолидировались вокруг идеи Ислама и превратились в грозную силу. Однако ни византийцы, ни персы не обратили на это внимания, ибо были поглощены борьбой за обладание восточными провинциями Римской империи. Они настолько обескровили и истощили друг друга, что не смогли оказать достойного сопротивления агрессивным магометанам. Персия пала, Византия пошатнулась, но устояла, хотя и с огромным трудом, потеряв значительную часть своих территорий.
Прошло четыре века, и новый враг вступил в борьбу за передел восточных земель. Пришли турки-сельджуки. Они смяли персов, армян и арабов и вдребезги разбили имперское войско в битве при Манацкерте. Эта катастрофа произошла в 1071 году. Однако в описываемый период Палестина оставалась в стороне от военных действий, и на её земле царил относительный покой...
* * *
Паломники почти доплыли до Святой Земли. Они уже видели на горизонте её берег, но в последний момент столкнулись с тяжким препятствием — дорога к Богу не бывает простой. Невесть откуда взявшиеся пираты появились на их пути.
Разбойничий флагман стремительно сблизился с кораблём, над которым развевался стяг Уэссекса, и взял его на абордаж. Юркие полуголые арабы, истошно крича и размахивая кривыми саблями, хлынули на палубу.
Рагнар и успевшие надеть кольчуги хускерлы встретили их хладнокровно.
— Матерь Божья, Пресвятая Дева Мария, помоги! — запричитала няня.
— Тихо, Хильда! — одёрнула её принцесса.
Тем временем схватка разгоралась. Саксы работали секирами, а за их спинами бегал Соломон. Неумело, но самозабвенно орудуя пращой, он метал камни.
Уже через несколько минут пираты потеряли треть своих людей. Они поняли, что им противостоят не наёмные охранники торговых кораблей, готовые сдаться при первой опасности, а закалённые в боях воины. Их пыл стал угасать.
В этот момент с другого борта к кораблю принцессы подошли ещё две малые пиратские галеры. Получив подкрепление, морские разбойники воспряли духом.
— Иган! Прикрой госпожу! — скомандовал Рагнар.
Телохранитель и несколько хускерлов окружили принцессу, а Рагнар с остальными дружинниками образовал внешнее кольцо. Их топоры сеяли смерть, однако пиратов было слишком много. Они, как муравьи, лезли из всех щелей. Привычные к морским сражениям, они не собирались выпускать из рук добычу.
Несколько саксов пали на палубу, оставшиеся в строю отчаянно отбивались, но их силы были не беспредельны и стали иссякать. А помощи ждать было неоткуда. Датские корабли, окружённые пиратскими галерами, не могли к ним пробиться. Ощущение безысходности охватило бойцов, и вдруг за их спинами зазвучала песня — это принцесса запела одну из старинных боевых баллад.
— Эгей, братья! — вскричал Рагнар. — С нами дочь Гарольда! Вы хотите отдать её этим псам?! Вы забыли Гастингс?!
Дружинники воспряли: воспоминание о Гастингсе удесятерило их силы. Они отшвырнули щиты и, подняв топоры, с диким рёвом кинулись на противника. Пираты дрогнули и подались к бортам. Растерявшись, они сбились в плотные массы, что было на руку оборонявшимся. Саксы рубились с такой бешеной яростью, словно им противостояли норманны. .
Чтоб спасти положение, предводитель разбойников бросился на Рагнара, но в этот момент камень, пущенный Соломоном, случайно угодил ему в лоб. Пират схватился за рассечённое лицо и, превозмогая боль, отдал приказ об отходе.
Арабы покинули корабль с той же быстротой, с какой появились на нём. Они обрубили абордажные верёвки и торопливо заработали вёслами. Рагнар хотел было направить корабль на помощь датчанам, но этого не потребовалось — пиратская флотилия отступила и там. Сакс проводил корабли противника хмурым взглядом, вытер лезвие топора и направился к принцессе.
