Рихард Вейфер - Данте
— А вы не обиделись, — спросил Данте, — что я… что мое перо обрисовало вашу родственницу в столь резких тонах?
Гвидо Новелло удивленно поднял глаза.
— А как вы могли обрисовать ее иначе? Кто изображает пожар, не несет никакой ответственности за то, что другие приходят от нарисованного в ужас! Вы с понятной любовью вторглись в глубину человеческой души. Вот вам моя рука, дорогой Данте. Вы обессмертили Паоло и Франческу.
ОТ БОРЬБЫ — К МИРУ
С большой неохотой Данте взялся за поручение, которым решил прославить его Гвидо Новелло. Между моряками Венеции и Равенны произошел конфликт: при этом погибло два венецианских моряка, и их могущественный родной город выразил возмущение по отношению к властям Равенны. Чтобы примириться с сильной республикой на Адриатике и засвидетельствовать ей свою преданность, Гвидо решил послать специального уполномоченного и выбрал для этой роли Данте Алигьери. Поэт не решился отказать синьору Гвидо, покровительством которого пользовался. Он выполнил свою миссию наилучшим образом, и хотя венецианцы разыгрывали из себя обиженных, Равенне уже ничего не грозило. Но для самого уполномоченного эта миссия стала роковой. Данте возвращался проселочной дорогой и в заболоченной местности между Помпозой и Комаччио заболел лихорадкой, с которой его истощенный организм не справился. Он сумел добраться до Равенны, но уже безошибочно чувствовал, что дни его сочтены. Он не испытывал сожаления по этому поводу. Земная жизнь сыграла с ним настолько злую шутку, что ему не хотелось цепляться за нее.
Все существо поэта было пронизано мягкостью и кротостью, вся суровость и ожесточение, которые когда-то затрудняли жене и друзьям существование со столь добрым, по сути дела, человеком, теперь исчезли.
С большой озабоченностью Гвидо да Полента следил за здоровьем своего верного друга: он поручил своему лейб-медику сделать все возможное, чтобы великий флорентиец еще долго радовал своих друзей и весь мир своим существованием.
Но вскоре — в день Воздвижения Креста, 14 сентября 1321 года, — пришел час, которого все со страхом ожидали.
У постели больного собрались оба сына и дочь Беатриче, чтобы в последний раз проститься со своим отцом.
Данте задумчиво рассматривал монашеское одеяние любимой младшей дочери, которая заручилась согласием отца уйти в монастырь.
— Я всегда считал, — мягко сказал он, — что Богу лучше служить в лоне семьи и в мире, чем в монастыре. Но поскольку ты, любимое мое дитя, так настойчиво просила меня, то иди к тем, кто вдали от мира не утруждает ног, но крепок духом.
— Я буду просить Бога, — покорно ответила Беатриче, — чтобы он дал мне силы преданно служить ему.
— А вы, мои сыновья, связаны со своим отцом прочнее, нежели это обыкновенно случается в мире, потому что и вас проклятие родного города отправило на чужбину. За это мы должны были бы желать, чтобы его настигла Божья кара — и тем не менее мы любим его всем сердцем, как только люди любили когда-нибудь свою родину. Когда я целыми годами трудился над своей священной песней, отделывая ее днем и ночью, мои мысли часто возвращались в родную Флоренцию, которая оттолкнула меня от себя, грозя огнем и мечом. Во мне просыпалось жгучее желание возвратиться на родину, чтобы в своем прекрасном баптистерии прочитать собравшейся общине песнь моей жизни — произведение, к которому приложили руку небо и земля, — и быть увенчанным за то лаврами поэта! Прощай, прекрасная мечта!
— Утешься, отец, — воскликнул Пьетро, — следующие поколения исправят ошибку ваших современников!
Отблеск тихого счастья пробежал по осунувшемуся лицу больного. Немного погодя он сказал:
— Я надеялся на земного императора, верил, что он принесет мир моему отечеству, уставшему от ненависти и вражды. Мои мечты рухнули, моя надежда на счастливое возвращение на мою земную родину не оправдалась. Одно только поддерживало меня в эти последние трудные годы — вера в Небесного владыку, который предоставит мне, бедному изгнаннику, надежное убежище в царстве вечной справедливости.
Данте огляделся вокруг, словно пробудившись ото сна:
— Молитесь за меня, дети мои!
— Отец, отец! — всхлипнули сыновья, а Беатриче, бледная, с блестящими по-неземному глазами, взглянула на смертельно больного отца и начала молиться бескровными губами:
— Святая Мария, Матерь Божия, молись за нас! Святая Мария, благословенная, проси за нас, чтобы наш любимый отец обрел силы в свой смертный час!
— Дети, дети, — прошептал умирающий, шаря худыми руками по одеялу, будто что-то ища, — передайте поклон матери… я так хотел бы… еще раз… во Флоренции… поздно… но… моя песнь…
— Она будет вдохновлять и утешать многих! — воскликнул Пьетро.
У больного начался жар. Он вытянулся. Голос его звучал громко и возвышенно, словно голос ясновидящего:
— Однажды явится охотничья собака, которая готовит ужасную смерть жадной рыси… Пищей ее будут мудрость, любовь и добродетель, и она принесет этой согбенной Италии спасение и освобождение… Спасение и освобождение…
Братья и сестра многозначительно переглянулись. Великое творение отца проникло в его лихорадочный бред.
В изнеможении отец обмяк.
В комнате умирающего воцарилась глубокая торжественная тишина. Открылась дверь, и вошел монах, чтобы совершить обряд соборования. Хлопотавшие вокруг умирающего вздохнули с облегчением. Старый слуга успел-таки выполнить свое последнее поручение.
Испуганные глаза смотрят на любимое бледное лицо, на блестящие неподвижные глаза, которые, вероятно, видят уже иной мир.
Якопо хватает сестру за руку:
— Он хочет еще что-то сказать!
Бледные губы с трудом выдыхают:
— Беатриче…
Страдания Данте Алигьери закончились.
Пьетро закрыл ему глаза. Он и Якопо ощутили внезапную боль. Они никак еще не могли понять, что лишились отца. Но Беатриче напомнила им о ближайшем долге:
— Давайте помолимся за упокой его души.
Монах-францисканец уже стоял на коленях у одра умершего, погруженный в немую мольбу.
Помолившись, Пьетро сказал сестре:
— Твое имя было последним, которое слетело с его губ.
Монахиня с улыбкой покачала прекрасной головой:
— Он имел в виду не меня, Пьетро, а Беатриче из своей священной песни, которая должна унести его в райские кущи.
Якопо очнулся от задумчивости:
— Поверьте мне, теперь, когда уже слишком поздно, многие люди увидят, какую жестокую несправедливость совершили они по отношению к нашему бедному отцу.
— В этом ты прав, — согласился Пьетро, — теперь они начнут постигать величие его одиночества, и многие позавидуют нам, что в эти последние годы мы были с ним рядом. Впрочем, пора обратиться к мессеру Гвидо, он позаботится о достойном погребении.
— И не забудьте, — напомнила Беатриче, — как можно скорее сообщить скорбную весть нашей славной матушке во Флоренцию!
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА
1265 год
Май, вторая половина — во Флоренции, в дворянской семье Алигьери родился Данте. Род его был небогатым, но старинным. Принадлежал к партии гвельфов, которую поддерживал народ, «пополо».
Начало 1280-х годов
Данте начинает писать стихи, воспевая юную Беатриче Портинари, свою великую любовь.
1290 год
Июнь — умерла Беатриче Портинари. Данте оплакивает в стихах смерть возлюбленной.
1292 или начало 1293 года
«Новая жизнь» — стихи и присоединенная к ним проза составили первую в западноевропейской литературе автобиографическую повесть на итальянском языке.
1293 год
Во Флоренции приняты «Установления справедливости» — самая демократическая конституция тогдашней Европы.
1295 год
Данте записался в цех аптекарей и врачей, чтобы иметь возможность активно вмешиваться в политическую жизнь Флоренции.
1296–1298 годы
«Стихи о Каменной Даме» — адресованы даме, именуемой поэтом Пьетра, т. е. Камень. В этих стихах чувствуется стремление поэта к овладению опытом провансальской поэзии.
Конец 1290-х годов
Правящая партия гвельфов раскололась на «белых» и «черных», связанных с Папой Бонифацием VIII, Данте примкнул к противникам Папы.
1300 год
Май — Данте был послан в Сан-Джиминьяно для переговоров с гвельфской лигой Тосканы против Папы Бонифация VIII.
Лето — в течение двух месяцев Данте был одним из семи приоров Флоренции, т. е. входил в правительство.
1301 год
Войско Карла Валуа, прибывшего во Флоренцию как «миротворец» и доверенное лицо Папы, помогло Корсо Донати, предводителю «черных» гвельфов, совершить государственный переворот, за которым последовали политические процессы.
