Эвелин Энтони - Виктория и Альберт
Альберт вздохнул. Как она добра, даже постаралась свести к шутке их волнения, но он прекрасно знал Викторию, и она не могла его обмануть. Их сын вернулся из путешествия с непомерным ощущением собственной значимости. Он взбунтовался против постоянного наблюдения за ним Брюса. Полковник написал принцу-консорту, что его сын впадает в бешенство и начинает орать, когда его пытаются поправить. Он даже как-то попытался съездить в Лондон без разрешения, однако его исчезновение обнаружили, и королевская карета ждала беглеца на станции, чтобы отвезти прямо в Букингемский дворец. Едва удалось избежать грандиозного скандала. Берти страдал всеми пороками, от которых пытался его уберечь отец. Ему нравилось играть в карты, он пил и уделял слишком большое внимание хорошенькой фрейлине Вики, которая приехала навестить родных из Германии.
– Я так часто разочаровывался в нем, что у меня больше не осталось надежды, – сказал Альберт. – И больше всего меня страшит, что он совершит какой-нибудь ужасный аморальный поступок, если мы его срочно не женим.
– Альберт! – в ужасе воскликнула Виктория. Она была в шоке.
Было совершенно непохоже на Альберта говорить подобные вещи про их сына…
– Альберт, милый, ты же не считаешь, что он способен на нечто постыдное. – Она внезапно побледнела, – Альберт, ты ничего важного не скрываешь от меня?
– Нет, моя дорогая, клянусь. Но такая опасность существует, и мы не должны закрывать на это глаза. Повторяю, его необходимо женить. Он наследный принц, и ему уже двадцать, даже почти двадцать один год.
Они поделились своими сомнениями с Вики. Та начала перебирать всех подходящих по возрасту немецких принцесс. Выбирать было особенно не из кого – кандидатки были или слишком молоды, или так страшны, что Берти, увидев их, даже не желал и думать о них. А заставить его вступить в брак с неприятной ему девушкой не было никакой надежды.
Список пришлось сильно сократить, потому что Вики с удивительной прозорливостью настаивала, что уродливая или неизящная невеста никогда не привлечет Берти. Казалось, они зашли в тупик. Альберт пожелал, чтобы его сын женился на немке, но подходящих немецких принцесс на выданье не оказалось. В письме Вики упомянула о молодой принцессе из Дании. Говорили, что она – хорошенькая и прелестная девушка, и Вики выражала готовность встретиться с ней, если на это согласятся ее родители.
– Как знать, – сказала Виктория, – может, эта девушка Александра окажется для нас подходящей кандидатурой.
– Союз с Данией расстроит Пруссию, – мрачно заметил Альберт.
– Но пусть Вики все же посмотрит на нее. Кажется, больше никого подходящего нет.
– Дорогой, если она такая милая, как об этом говорили Вики, мы можем сразу отметить, что этот брак никоим образом не привязывает нас к Дании. Брак с принцем Уэльским сам по себе огромная честь. Сейчас я сама напишу Вики, чтобы она познакомилась с этой девушкой и сообщила нам свое мнение о ней. Я тебя умоляю, не волнуйся из-за Берти, пока мы не получим письмо от Вики.
Будучи гостьей герцогини Мекленбург-Стрелиц, Вики в первый раз встретилась с Александрой Датской. Девушке было семнадцать лет, и первое что пришло в голову Вики, когда она увидела ее – слово «хорошенькая» совершенно не подходит к ней. Высокая грациозная девушка с великолепным лицом буквально очаровала Вики. Рыжие волосы, огромные глаза почти фиолетового оттенка, чудесная кожа и красивые зубы. В манере Александры вести себя не было и намека на то, что понимает, насколько прекрасна. Глядя на нее, Вики пыталась представить реакцию своих родителей, и решила, что никто не сможет сопротивляться столь редкостному сочетанию красоты, скромности и серьезности.
Юная принцесса очень нервничала. Ее невероятно бедные родители влезли в жуткие долги, стараясь приготовить ей подходящие наряды, и накануне ее отъезда все семейство просидело без сна всю ночь, с надеждой обсуждая предполагаемый исход смотрин.
Многое зависело от принцессы Вики. Аликс должна произвести на нее благоприятное впечатление.
Когда Аликс присела, ее дивная кожа порозовела от волнения – она встретилась с дочерью королевы Англии. А через мгновение она опять стала, как прежде, веселой и милой.
Девушка сидела рядом с Вики и не сводила с ее лица взгляда своих поразительных глаз, полных восхищения, и через полчаса Вики решила, что Александра должна стать женой Берти.
Никто не мог устоять перед этой милой девушкой. Не устоит и Берти. Он хоть и старался быть вежливым с этими ужасными неповоротливыми немецкими кандидатками в невесты, но впоследствии нелестно о них отзывался. Аликс же была просто идеальной парой для него, и, что самое главное, она станет прекрасной невесткой. Для папочки и в особенности мамы, которая временами была подлинным диктатором, не будет сложно управлять ею.
Вики оставалась в Стрелице два дня, а потом написала родителям, что поиск невесты для Берти закончился.
В феврале 1861 года старая дама сидела в кресле у огня. Она сквозь прикрытые веки смотрела, как горят поленья. На коленях у нее лежала сумочка, которую она вышивала. Нитка с иголкой торчали из незаконченного стежка. Дом в Фрогмуре был наполнен рукоделием герцогини Кента. Экраны для каминов, подушечки – все было украшено чудесной вышивкой. Она часто вышивала бисером по последней моде того времени.
Быстрая и энергичная герцогиня, которая в свое время так досаждала королю Вильгельму IV, в пожилом возрасте отдала предпочтение более женским делам. Все ее амбиции умерли много лет назад подобно ее духу бунтарства, не выдержав борьбы с Викторией. Никто не вспоминал те давние дни. Так много времени прошло с тех пор, что давно ссоры с дочерью позабылись. Разочарования и обиды перестали терзать ее душу. Все казалось просто дурным сном. Долгие годы она хорошо себя чувствовала в семейном кругу – любимая мать и бабушка, уважаемая и обожаемая…
Бревно в камине стрельнуло, и герцогиня встрепенулась. Она снова почувствовала боль, причем более настойчивую, чем прежде. Только что ей вспомнился умерший муж. Как странно, с чего бы это после стольких лет? Внезапно ей ясно почудилось, будто они только что расстались. Она прямо-таки видела его перед собой. Вот он неуклюже двигается по комнате, заводя одни за другими часы из своей бесчисленной коллекции. Старая дама улыбнулась, вспомнив, как ее раздражало, когда он устанавливал стрелки и заводил свои часы. Бой часов часто не давал ей спать. Но потом она привыкла и уже ничего не замечала. По-своему он был неплохим мужем, и хотя он погряз в долгах, в конце его жизни они стали ближе друг к другу. Она вспоминала его последние слова, которые он пробормотал, умирая, сорок лет назад: «Не забывай меня».
Герцогиня снова прикрыла глаза, пытаясь не думать о боли в груди. Потом она позвонила в маленький колокольчик, стоявший на столике рядом с креслом. Хотя в камине ярко пылал огонь и были задернуты шторы, отрезав ее от серого февральского вечера, ей было холодно. Еще рано и маленький круг ее придворных пока не ужинал, да герцогине и не хотелось есть.
Когда вошли ее придворные дамы, она попросила, чтобы ей помогли лечь в постель. Последнее, что она сделала перед тем, как заснуть – вынула старинные часы герцога с отделкой из черепашьего панциря и осторожно завела их.
Когда королева и принц прибыли из Лондона, герцогиня была без сознания. Они стояли в полумраке комнаты рядом с кроватью. Виктория опустилась на колени и взяла в ладони слабую руку матери. В это мгновение от них отлетели годы.
– Мама! Мамочка!
Она умирала, ее дорогая мамочка, с которой они были счастливы столько лет… Лежала здесь такая неподвижная и ничего не чувствовала. Дыхание у нее было очень громким и хриплым, а рука, которую Виктория целовала и гладила, казалась влажной и безжизненной.
По щекам у Виктории лились слезы. Придворные дамы герцогини отодвинулись подальше. Было что-то ужасное в горе королевы. Казалось нереальным, что она стоит на коленях, проливает слезы и называет герцогиню «мамочкой!», совсем как самая обычная женщина. Одна за другой дамы покинули спальню, оставив с ней Альберта.
Он не плакал. Рыдания никогда не выразили бы его чувства к старой герцогине, лежавшей перед ними. Его горе граничило с завистью. Эта женщина ему нравилась, и на все его попытки облегчить ее жизнь она отвечала ему глубокой благодарностью и любовью.
Он чувствовал, что она относилась к нему, как к сыну. Слава богу, потому что сейчас, когда Виктория стояла перед ней на коленях, ее не мучила совесть. Он нежно обнял жену и поднял ее на ноги.
– Ты должна отдохнуть, – шепнул он Виктории. – Ей уже никто не поможет. Если она очнется, нас позовут.
Но старая герцогиня так и не пришла в сознание. В течение ночи королева несколько раз тихо приходила в ее спальню с лампой, точно ждала какого-либо знака. Виктория услышала, как внезапно прекратилось хриплое дыхание и в этот момент зазвонили старинные часы ее отца.
