KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Висенте Ибаньес - Кровь и песок

Висенте Ибаньес - Кровь и песок

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Висенте Ибаньес, "Кровь и песок" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

При этом имени Гальярдо сразу все вспомнил. Да, да, храбрый мальчуган, который так ловко всаживал бандерильи; о нем тоже говорили тогда как о «тореро с будущим». Однажды на арене мадридского цирка бык ударил его рогом в правую руку; пришлось ее ампутировать, и как тореро он погиб.

— Я его взял к себе, Хуан,— продолжал Пескадеро.— Семьи у меня нет, жена умерла, а теперь вот у меня есть сын... Нелегко... Но если ко всем невзгодам отнять у человека еще и сердце, зачем ему вообще жить?.. Не думай, что мы с Пипи так уж благоденствуем! Живем как можем, но все, что у меня есть, принадлежит ему. Тянем помаленьку благодаря старым друзьям, которые заходят иногда закусить или перекинуться в картишки, а главным образом благодаря школе.

Гальярдо улыбнулся. Он уже слышал о школе тавромахии, которую открыл Пескадеро по соседству со своей таверной.

— Что поделаешь, брат! — сказал старый тореро, как бы извиняясь.— Надо как-то держаться, а школа дает больше, чем все посетители таверны. Туда ходят очень достойные люди: молодые сеньоры, которым хочется блеснуть в любительских боях; иностранцы, увлекающиеся боем быков, которым на старости лет пришла блажь сделаться тореадором. Сейчас как раз один такой занимается. Каждый вечер приходит. Хочешь посмотреть?

Перейдя через дорогу, они подошли к загону, обнесенному высокой изгородью. На калитке, сколоченной из неструганых досок, красовалась сделанная дегтем надпись: «Школа тавромахии».

Они вошли. Первое, что привлекло внимание Гальярдо, был бык — установленное на колесах деревянное чучело с хвостом из пакли, с мякинной головой, пробковым затылком и парой огромных настоящих рогов, внушавших ученикам священный ужас.

Парнишка с начесанными на уши волосами, в расстегнутой рубахе и в берете управлял движениями зверя, подталкивая его всякий раз, когда перед ним появлялся «ученик» с плащом в руках.

Посреди двора в одной рубахе, зажав в кулаках бандерильи, стоял тучный и приземистый пожилой господин с багровым цветом лица и жидкими седыми усами. Подле забора, сидя на одном стуле и опираясь руками о другой, расположилась дама, почти того же возраста и столь же дородная, как ее супруг. Ее румяная физиономия, перепачканная отрубями, расплывалась от восторга  всякий раз, как ее спутник наносил удачный удар. При каждом взрыве смеха на голове ее колыхались украшавшие шляпу розы и плясали фальшивые локоны вызывающе золотистого цвета.

Женщина аплодировала, широко расставляя ноги, и юбка, подымаясь выше колен, приоткрывала ее пышные, но несколько увядшие прелести.

Пескадеро, стоя в дверях, объяснил Гальярдо, откуда взялись эти люди. Они как будто французы, а может, и из другой какой страны; он не уверен в их национальности, да это ему и не важно; эти супруги бродят по свету и, кажется, побывали уже везде.

Муж, если верить его рассказам, переменил тысячу профессий: был шахтером в Африке, обрабатывал землю на далеких островах, охотился при помощи лассо на мустангов в степях Америки.

Теперь он хочет стать тореро, чтобы зарабатывать деньги, как испанцы; каждый вечер приходит в школу, стремясь к своей цели, как упрямый ребенок, и щедро платит за уроки.

— Представляешь себе, тореро с такой рожей!.. И в добрых пятьдесят лет!

Увидев вошедших, ученик опустил руки с бандерильями, а дама поправила юбку и цветастую шляпку.

— О, cher maitre!

— Добрый вечер, мосью. Привет, мадам,— сказал учитель, поднося руку к шляпе.— Посмотрим, мосью, как идет урок. Вы помните, что я вам говорил. Стоя на месте, вы дразните быка, подпускаете его поближе, а когда он будет рядом, нагибаетесь и всаживаете бандерильи ему в затылок. Вам ни о чем не надо думать: бык все сделает сам. Внимание... Начали!

Маэстро отошел, и ученик остался лицом к лицу со страшным зверем, вернее — с бездельником, который, готовясь к толчку, уперся в задние ноги быка.

— Э-э-эй!.. Давай, Морито!

Раздался грозный рев; Пескадеро дразнил быка, криками и топотом пробуждая боевой дух в его пустой утробе и мякинной голове. И Морито ринулся вперед, как зверь, гремя колесами, тряся головой и таща на хвосте мальчишку, который подталкивал его, чтобы облегчить ему путь. Ни один породистый бык не мог сравниться по уму с Морито, с этой бессмертной скотиной, испытавшей тысячи раз удары бандерилий и шпаги, оставлявшие только легкие следы, с которыми плотник справлялся без труда. Морито был умен, как человек. Грозно надвинувшись на ученика, он быстро свернул в сторону, чтобы не задеть его рогами, и удалился с бандерильями в пробковом затылке.

Ах, дорогой маэстро! (франц.)

Эта удача была встречена овацией, а бандерильеро спокойно остался на месте, поправляя помочи и манжеты. Его супруга в пылу восторга откинулась назад, хохоча и хлопая в ладоши, и снова юбка под воздействием ее пышных форм поползла вверх, открывая всем взорам тайные прелести.

— Мастерски сделано, мосью! — закричал Пескадеро.— Первоклассный удар!

Иностранец, польщенный одобрением учителя, скромно ответил, ударив себя в грудь:

— Я имею самое главное. Мужество, много мужества! — Потом, решив отпраздновать свой успех, он направился к пажу Морито, который заранее облизывался, готовясь выполнить поручение.— Подать бутылку вина! — Три пустые бутылки уже валялись па земле возле дамы, которая, все больше багровея и все выше поднимая юбку, громким хохотом приветствовала подвиги супруга.

Услышав, что с маэстро пришел сам знаменитый Гальярдо, и узнав его лицо, так восхищавшее ее в газетах и на спичечных коробках, иностранка даже побледнела и умильно зажмурилась.

«О, cher maitre!..» Она улыбалась, она прижималась к нему, стремясь упасть ему в объятия всей тяжестью своих пышных телес.

Зазвенели бокалы во славу нового тореро. В торжестве принял участие даже Морито,— за него выпил плут мальчишка.

— Меньше чем через два месяца, мосью,— с андалузской торжественностью произнес учитель тавромахии,— вы будете всаживать бандерильи на арене мадридского цирка, как сам господь бог, и вам будет принадлежать вся слава, все деньги и все женщины... с разрешения сеньоры.

А сеньора, не сводя с Гальярдо нежного взора, млела от удовольствия, и громкий хохот сотрясал ее жирное тело.

Иностранец возобновил урок с упорством энергичного человека. Время даром терять нельзя. Ему не терпелось поскорее попасть на арену мадридского цирка и завоевать все прекрасные дары, обещанные маэстро. Златокудрая подруга, увидев, что оба тореро уходят, уселась на свое место с отданной ей на хранение бутылкой вина.

Пескадеро проводил Гальярдо до конца улицы.

— Прощай, Хуан,— сказал он печально.— Может быть, встретимся завтра в цирке. Теперь видишь, до чего я дошел? Приходится кормиться этим обманом и шутовством.

Гальярдо ушел в глубокой задумчивости. Ах, он видел этого человека в лучшие дни, когда, уверенный в будущем, он с княжеской щедростью швырял деньгами. Все свои сбережения он потерял на неудачных спекуляциях. Жизнь тореро не может научить человека обращаться с деньгами. И ему, Гальярдо, предлагают оставить свою профессию? Никогда. Просто нужно держаться поближе к быку.

Всю ночь эта мысль, казалось, реяла над черной пустотой его снов. Нужно держаться поближе. На следующее утро он проснулся с твердым решением. Он будет держаться близко, он поразит публику своей отвагой.

Гальярдо испытывал такое воодушевление, что отправился в цирк, забыв о своих обычных суеверных предчувствиях. Он испытывал уверенность в успехе, сердце его билось, как в былые славные дни.

Коррида с самого начала была богата происшествиями. Первый бык яростно напал на всадников. В одно мгновение он сбросил на песок трех пикадоров, поджидавших его с пиками наперевес; две лошади упали замертво, черная кровь хлестала из пробитых боков. Третья, обезумев от боли и ужаса, металась по арене со вспоротым брюхом, таща за собой свалившееся седло. Красные и голубые кишки, похожие на длинные колбасы, вываливались на песок, и лошадь, наступая на них задними ногами, разматывала спутанный клубок собственных внутренностей. Бык помчался вслед за жертвой и, нагнув могучую голову, вонзил рога ей в живот, поднял ее и яростно швырнул наземь изуродованный, искалеченный остов. Когда бык оставил издыхающую, судорожно дергающуюся клячу, к ней подбежал пунтильеро, чтобы добить ее ударом кинжала между ушей, но несчастная кроткая тварь вдруг пришла в ярость и из последних сил укусила человека в руку.

Вскрикнув и помахав окровавленной кистью, он вонзил кинжал, и вскоре лошадь перестала биться, неподвижно вытянув окоченевшие ноги. Служители бегали по арене с большими корзинами песка, засыпая лужи крови и лошадиные трупы.

Публика вскочила на ноги, крича и размахивая руками. Свирепость быка привела ее в восторг. Увидев, что на арене не осталось ни одного пикадора, зрители хором вопили: «Лошадей! Лошадей!»

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*