Джек Коуп - Прекрасный дом
Вся сонная степь пробуждалась от этого неистовства звуков. У Тома похолодело внутри; он знал, что такое же чувство, извещавшее о начале боя, охватило каждого человека в их рассыпавшемся по неровной местности строю. Никто не мог определить, где идет бой. Люди тотчас же начали метаться, неопределенность была страшнее всего. Майор Хемп ругался и кричал на испуганных наемников. Том был доволен, что удержал своих людей в тесном строю; он послал Тимми и еще одного разведчика вперед — поискать, где можно пересечь овраг. Ферфилд снова вскарабкался на кряж, чтобы передать приказание арьергарду глядеть в оба и не растягиваться. Впереди то усиливался, то стихал, то снова набирал прежнюю силу гул залпов. Тимми обнаружил тропу, по которой скот ходил через овраг на водопой, и кавалеристы Тома гуськом переправились через овраг. Туман рассеялся, яркие лучи солнца осветили местность. Люди досадовали на отсутствие воды даже лужи нигде не было видно; с шести — восьмифутовых стен оврага обваливалась земля, обнажая огромные камни и корни акаций. На другой стороне оврага передохнули, глотнув воды из походных фляг. Несколько зулусов-наемников и белых вскарабкались наверх и теперь отдыхали под деревьями, отгоняя страшных клещей, которые сотнями ринулись на них из высокой травы. Оба фланга растянувшегося строя, казалось, затерялись где-то, а может быть, просто еще не подошли. Подъехав к тропе, Хемп стал переправляться через овраг. Он был взволнован и раздражен, по лицу у него струился пот, а воспаленные глаза метали молнии, когда он, остановившись возле Тома, принялся разглядывать в бинокль рассеянные по долине отряды наемников.
С левой стороны оврага закричал зулус-наемник:
— Здесь скот!
В ту же минуту кавалеристы вскочили на коней, а пехотинцы выстроились в боевом порядке. Впереди раздавался гул и рокот орудийного огня. Но теперь этот шум казался отдаленным. Это означало, что где-то неподалеку находятся импи. Выехав на ровное место, Том увидел стадо. Толкаясь и теснясь, животные двигались в одном направлении. Похоже было, что стадо кто-то гонит.
— Враг! Враг! — закричали солдаты слева.
Но их голоса заглушил грозный боевой клич:
— Узуту! Узуту! Унзи! Узуту!
Импи находились выше по обеим сторонам оврага, бесшумно двигаясь полукругом к центру, который Том уже пересек. Кавалеристы отступили, а пехота сомкнутым строем стала поворачиваться через левый фланг. Остановившись, они с минуту непрерывно стреляли из винтовок по высокой траве. Затем масса наемников дрогнула.
— Мы попались, — кричали они. — Мы погибли!
Бросая щиты на землю, они рассыпались по обоим берегам пересохшей реки, и все больше и больше их проносилось мимо, пугая лошадей кавалеристов. Вскоре и правый фланг был охвачен паникой. Люди мчались вперед, гонимые самым глубоким инстинктом зулуса — боязнью окружения. Офицеры кричали и стреляли в них, но они бежали только еще отчаянней. Майор Хемп выхватил револьвер и выстрелил. Бежавший наемник упал, затем с трудом снова поднялся на ноги и потащился вслед за остальными.
Из-за высокой травы и кустарника стрелять можно было только наугад. Зулусы еще не начали атаки, но уже били в щиты и победоносно затянули старинную боевую песню времен борьбы с бурами:
Эйая! йа! Яайи, яайи, яайи, яайи, яайи, яайи, яайи, уа!
Бабете баявку зитела обисини…
(Они говорили, что бросят нас в молоко.)
Они, казалось, считали, что белые уже у них в руках, и ползком продвигались вперед по траве, иногда вскидывая блестевшие на солнце бычьи хвосты.
Хемп подошел к Тому. Он был бледен, у него покраснели веки и пересохли губы.
— Нас поймали, и нам крышка. Те, кто верхом, еще могут прорваться. Но у пехоты нет никакой надежды. Через полчаса…
— У вас тоже есть лошадь, майор Хемп. Значит, вы намерены прорваться и последовать за своими наемниками?
— Я говорю о вас и о ваших кавалеристах.
— Я не собираюсь бежать, Хемп. Вы же можете делать что хотите.
Хемп провел языком по губам и растерянно заморгал.
— Вы не имеете права так говорить.
— Мне просто не нравятся ваши разговоры о бегстве, вот и все. И чтобы покончить с этим, я сейчас прикажу отвести лошадей вниз, в долину. Здесь они только будут мешать, раз мы решили остановиться, и могут с испугу растоптать нас.
Наверху они увидели поредевший строй одетых в хаки пехотинцев, которые, стреляя по траве, отбегали назад, чтобы занять новые позиции. К ним со всех сторон ползли зулусы, продолжая с ужасающей настойчивостью петь и оглашать воздух боевым кличем. Наткнувшись на наемника, который упал и пытался спрятаться в траве, они с торжествующими воплями зарезали его тут же на месте. Сержант Дональдсон приказал арьергарду оставить лошадей на кряже, и люди поползли вниз в смертельную ловушку на помощь своим товарищам. Несколько пехотинцев, оттиснутых от нижней части оврага, куда бросились наемники, закричали:
— Ура легкой кавалерии! Сюда, кавалерия, ура!
Майор Хемп ехал по верхнему берегу высохшей реки, наблюдая за обороной. Мимо его уха просвистела пуля зулуса-снайпера и вонзилась в откос над оврагом. Хемп спешился и выстрелил в ответ. Затем он вернулся к своим офицерам. Том изредка бросал на него взгляд: его длинное туловище держалось в седле прямо, по-солдатски, под мундиром у него была надета кольчуга, а карабин заряжен пулями дум-дум, и все же он думал только об одном: как выбраться отсюда живым.
Тимми Малкэю было поручено отвести лошадей вниз, в долину, и там сторожить их.
— Я бы предпочел остаться с вами, мистер Эрскин, — сказал он.
— Делай, что тебе приказано.
Том велел воздвигнуть два каменных бруствера на расстоянии в двести футов, чтобы перегородить овраг с двух сторон: на крайний случай эта глубокая и широкая траншея послужит им последней цитаделью. Несколько кавалеристов пытались забраться повыше, чтобы стрелять по флангам полукруга зулусов. Все приготовления делались в безумной спешке — людей подгонял страх. Но едва были положены первые камни бруствера, как зулусы бросились в атаку. Кавалеристы не успели занять боевую позицию. Это был старый как мир трюк: вниз по заросшему травой склону вскачь понесся скот, потрясая рогами и оглашая воздух диким ревом. А позади коров и между ними бежали зулусы; щиты из воловьих шкур мелькали между животными, страусовые перья и чокобези колыхались над травой. Почти одновременно заговорили винтовки солдат, находившихся на дне оврага. Скот ревел и падал, тыкаясь мордами в горячую землю. Но атака сбросила выбравшихся наверх пехотинцев обратно в овраг, и зулусы с криком посыпались на них, вслепую нанося удары направо и налево, стуча ассагаями о штыки белых солдат. Через минуту пехотинцы, которым посчастливилось остаться в живых, уже бежали по высохшему руслу реки под прикрывающим огнем, а копья зулусов снова скрылись в кустах.
— Нечего стрелять по траве! — крикнул Том. — Откроем огонь, когда они подойдут поближе. Сейчас будет еще атака, и сильнее прежней.
Вторая атака обрушилась на оба фланга. Зулусы, окрыленные первым успехом, выскочили из травы на открытое место и смело бросились вперед, наклоняясь и держа перед собой щиты, чтобы уберечься от пуль.
— Узуту! Узуту! Унзи! Узуту! — кричали они.
Под пулями солдат, находившихся на дне оврага, и под перекрестным огнем кавалеристов, разместившихся на его склонах, зулусы падали десятками. Но задние перепрыгивали через убитых и храбро бежали вперед. Пули дум-дум, которыми стреляли пехотинцы, отрывали конечности и выгрызали зияющие дыры в лоснящихся черных телах. Никто не вскрикивал, ни одного стона не вырывалось из уст упавших. Атака прекратилась, и зулусы снова разбежались по кустам.
Один кавалерист был убит выстрелом в спину. Возле других, стоявших на импровизированных ступеньках или лежавших на склонах оврага, виднелись небольшие блестящие кучки стреляных гильз. Они израсходовали уже треть своих запасов.
— Держитесь, ребята! — кричал Том. — Берегите патроны, не стреляйте вслепую.
Он поднялся на склон, чтобы оглядеться, и в ту же секунду брошенное кем-то копье вонзилось ему в руку, оцарапав бок. Солдаты дернули наконечник копья, и из раны хлынула кровь. Руку быстро перевязали и подвесили на жгут, после этого Том мог стрелять только из револьвера.
В течение часа маленький гарнизон защищал свою вырытую самой природой траншею, Еще три человека погибли от верной руки зулусского снайпера, прежде чем майор Хемп метким выстрелом заставил его замолчать. Зулусы окружили их со всех сторон и подползали все ближе и ближе. Они выкрикивали страшные угрозы. То и дело в воздухе мелькали копья. Тонко заостренный асагай ударил майора Хемпа в спину. Удар был так силен, что Хемп упал лицом вниз, но смертоносное острие не смогло пробить железную кольчугу. Он встал и схватил в руки карабин; впервые за все время он рассмеялся.
