Лев Демин - Глеб Белозерский
- Подумаем, - неопределенно ответил Федор.
Глеб Василькович задержался в Ярославле еще недели на две. Он узнал за это время, что и в других боярских вотчинах вспыхивали волнения. Правда, нигде не жгли усадеб: были нападения на обозы, поджоги стогов сена и хлебных скирд, избиения боярских челядинцев и стражников. Причины были везде одни и те же - тяготы поборов.
Князь Глеб записывал все эти случаи, составляя пространное донесение для великого князя Александра Невского. Прежде чем возвратиться домой, на Белоозеро, Глеб Василькович должен был посетить Владимир.
От предложения отправиться вместе для встречи с великим князем Федор Ростиславич сперва отказался.
- Зачем я поеду? Ярославич меня не приглашал.
- Но ведь речь пойдет о твоем уделе, - возразил Глеб. Все же ему удалось уговорить Федора поехать.
От Ярославля до Владимира и полутораста верст не будет. Ехать можно через Ростов. Но Глеб Василькович решил, чтоб не было соблазна задерживаться у брата, выбрать другой путь, оставив Ростов в стороне.
Во Владимире Александра Невского не застали. Накануне стольный град покинули митрополит Кирилл и сопровождавший его новый ростовский владыка Игнатий. Иерархи направлялись в Суздаль, а затем намеревались посетить Ярославль. Великий князь, отдавая дань вежливости, решил проводить иерархов до Суздаля, расположенном невдалеке от Владимира.
Пришлось Глебу Васильковичу и Федору Ростиславичу дожидаться возвращения великого князя. В домовой церкви при княжеских палатах Глеб встретил старого знакомого, священника отца Максимиана. Он был духовником княжеской семьи и обычно сопровождал Александра Ярославича в его поездках. Это он венчал в ордынской столице князя Глеба с ханской родственницей, получившей имя Феодоры.
- Как поживает моя крестница? - поинтересовался священник.
- Ждет появления чада.
- Дай-то Бог.
От священника Глеб узнал, что Александр Ярославич собирается в Орду, как только Волга вскроется ото льда и пройдет ледоход. Отец Максимиан, как обычно, будет его сопровождать.
Вскоре возвратился из Суздаля Александр Ярославич. Прискакал на вороном жеребце в сопровождении дюжины вооруженных всадников. Легко соскочил с коня, легкий, поджарый, проворный, несмотря на свой возраст.
Глеб и Федор доложили о положении дел на Ярославщине.
- Ничего неожиданного вы мне не сообщили, - усмехнулся Невский, выслушав князей. - Бунтуют и в Рязанской земле, и в Муромской, и в Костромской, и даже у меня под боком, на Владимирщине.
- Что же нам делать, Александр Ярославич, - пытливо спросил князь Глеб.
- Что делать? - задумчиво переспросил великий князь. - Буду добиваться у хана: пусть сбор дани передаст в руки самих князей. Злоупотреблений, самостоятельных поборов станет меньше.
- А такие, как Донат? Что с ними поделаешь? - проговорил Федор. - Князь Глеб предлагает свое решение. Отбирать у таких вотчину в наказание за то, что вотчинник неумеренными поборами способствовал волнениям и беспорядкам.
- Не знаю, не знаю, - неопределенно ответил великий князь. - Должны ли мы воздействовать на бояр такими мерами? Они наша опора, сук, на котором сидим. Переусердствуешь - и сук обломится.
- Значит, мириться с бесчинством бояр?
- Я этого не сказал. Князь должен укреплять свою власть, опираясь на дружину, строго контролировать бояр: не позволять зарываться, определить нормы поборов с населения. Князь Глеб предлагает крайние меры, хотя в исключительных случаях можно и их… Но подчеркиваю - в исключительных случаях..
- Я с этим не сталкивался, - заговорил Глеб Василькович. - В моем княжестве бояре покуда не расплодились так, как у Федора на Ярославщине.
- Давайте вернемся к нашему разговору позже. Сперва решим одну задачу - постараемся избавиться от баскачества. В ханском окружении у меня есть сторонники, готовые поддержать. К сожалению, имеются и противники. Они призывают хана послать на Русь войско. Я должен уговорить Берке не делать этого. Вернусь из Орды, поговорим обо всем.
На этом разговор с великим князем, не слишком продолжительный, закончился. Он оставил впечатление какой-то незавершенности, недосказанности. Глеб Василькович и, особенно, Федор Ростиславич были не удовлетворены итогом. Вряд ли Александр Ярославич не знал, что бояре провоцируют своими действиями разоренное население на волнения и бунтарские выступления. А если жертвами таких выступлений становились ханские люди, то это могло иметь опасные последствия.
Глава 15. РОЖДЕНИЕ НАСЛЕДНИКА. КОНЧИНА АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО
Уже находясь в Ярославле на обратном пути в свой удел, Глеб Василькович узнал последние новости. Великий князь Александр Ярославич изменил свое намерение дожидаться открытия навигации на Волге. Он решил отправиться в Орду немедленно, зимним путем. Причиной послужили известия, привезенные из Орды во Владимир людьми великого баскака Амрагана. В ханском окружении были встревожены бунтарскими выступлениями против сборщиков дани. Сторонники крутых мер готовили полки для карательного похода в русские земли и ждали согласия хана Берке на выступление.
- Отврати, Господи, от нас беду лихую, - произнес князь Глеб, выслушав тревожную новость и перекрестился.
Он поспешил к себе на Белоозеро. Погода стояла мягкая, зима подходила к концу. Днем на солнцепеке появлялись лужицы, подмерзавшие к ночи. Глеб Василькович не мог заснуть в санях из-за невеселых дум, одолевавших его. Если ордынцы решатся на карательный поход, избежит ли на этот раз Белоозеро опустошительного нашествия, останется ли в стороне от кровавых событий?
С такими мыслями князь Глеб достиг своего стольного города.
Княгиня Феодора, заметно округлившаяся, порывисто обняла мужа, не сдерживая слез радости.
- Ну, что расплакалась? Видишь, вернулся живым, здоровым, - утешал ее Глеб.
- Долго-то как пропадал. Уж я переволновалась. Всякое думалось.
- Дела серьезные были. Хоронили владыку, утверждали нового. Потом пришлось совершить поездку во Владимир, к великому князю. Он в Орду отправился. Татары грозят нам военным походом.
- Неужели и на нас обрушится беда великая?
- Будем надеяться, что Господь нас избавит. Случались на Руси беды великие, становились города пепелищами, угонялись русичи в полон. Но Белоозеро сие миновало. Край наш далекий от проезжих дорог, лесной. Ханские полчища не решались углубляться в наши леса и болота.
Потом состоялась встреча Глеба Васильковича с игуменом Иринеем. Обсуждали тревожные новости.
- Я верю в мудрость великого князя Александра Ярославича, на его умение влиять на хана и распутывать самые сложные узлы, - сказал убежденно Глеб. - Он великий политик. Но исключать худший исход не будем.
- Какой худший исход? О чем ты, князь?
- Представь, на Белоозеро пришла ханская рать…
- Ты в это веришь?
- Не очень. На Белозерскую землю еще ни разу не ступала нога ордынца, если не считать людей баскака. А все же меры предосторожности будут совсем не лишними.
- Я разошлю послание по приходам. Пусть пастыри молятся за предотвращение беды, - решил Ириней.
Глеб Василькович все же принял некоторые меры. Тиунов всех прибрежных сел, расположенных по реке Шексне, обязал вести зоркое наблюдение за южными подступами. Если появятся ордынские отряды, тиун должен был немедленно посылать донесение князю в стольный град. А местные жители при приближении ордынцев пусть уходят в леса, дабы избежать полона. Еще князь Глеб направил Григория Меркурьева с командой верных людей на крайний север Белозерской земли, на дальнее озеро Лаче, из которого вытекала северная река Онега. И поручил подготовить на всякий случай в сельце вблизи озера избы для княжеской семьи и для дружины. На всякий случай! Уж сюда-то ордынцы никогда не доберутся.
Но хлопоты князя Глеба оказались напрасными. Хан Берке не одобрил планы своих воинственно настроенных вельмож, и поход против Руси не состоялся. Под влиянием доводов Невского хан отказался от военного решения дел. Но об этом стало известно позже.
Ранней весной княгиня Феодора родила сына. На этот раз роды проходили легко, а младенец оказался крепким и здоровеньким. Через несколько дней после родов игумен Ириней окрестил его в домовой церкви. Новорожденный был назван Михаилом в честь прадеда, князя черниговского Михаила Всеволодовича.
На следующий день после крестин князь Глеб послал гонца в Ростов, чтобы сообщить матери Марье Михайловне о рождении внука, нареченного при крещении Михаилом. Пусть порадуется матушка: он выполнил ее пожелание и отдал дань памяти убиенного.
Долгожданное рождение сына стало для князя Глеба великой радостью. Он подолгу сидел рядом с люлькой, вглядываясь в черты младенца, и старался определить, в кого же уродился сын, в мать или отца. Что-то в ребенке было материнское, а что-то отцовское. Материнское - овал скуластого лица, отцовское - глаза, сине-голубые.
