ЖАК ДЮКЛО - На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.
К этому же периоду относится и «османизация» Парижа. Барон Осман, префект департамента Сена, известный делец, проложил большие парижские авеню, которые оказались, впрочем, недостаточно широкими для современного уличного движения. Без сомнения, разрабатывая этот план перестройки Парижа, Осман хотел уничтожить те узкие улицы, на которых так легко было возводить баррикады. Память об июньских днях 1848 года еще была жива, и страх перед рабочими Парижа сыграл известную роль в осуществлении политики барона Османа. Кроме того, осуществление этого плана благоприятствовало огромному размаху спекуляций недвижимостью, и Осман не зевал при этом.
В своем романе «Добыча» Эмиль Золя показал, как обогатилась в результате этих спекуляций горстка дельцов, которые за бесценок скупали старые дома и добивались затем их реквизиции государством, что позволило им перепродать их по цене в 20 или 30 раз более высокой, чем та сумма, которую они уплатили за них.
Но спекуляция на бирже оставила далеко позади спекуляцию недвижимостью. Шарлатанство и мошенничество лежали в основе многих крупных состояний. Вторая империя весьма благоприятствовала обогащению банковской олигархии, крупной промышленной и торговой буржуазии.
Именно в эту эпоху были основаны Лионский кредит и Генеральное общество (Сосьете женераль), а Французский банк открыл свои отделения в каждом департаменте.
Карл Маркс писал об этой эпохе казнокрадства и продажности, когда скандально огромные состояния вырастали как грибы:
«Вся мерзость капиталистического строя, внутренние тенденции которого получили полный простор, беспрепятственно выступила наружу» [17].
Вышедшая из государственного переворота, субсидированного деловыми кругами, Вторая империя управлялась на основе авторитарной конституции 1852 года. Это не мешало Наполеону III утверждать, что его правление является воплощением законности и национального суверенитета.
Характерными чертами императорского режима были военный деспотизм, политический гнет и вмешательство духовенства в государственные дела. Вскоре после своего вступления на престол Наполеон III провозгласил свой знаменитый лозунг: «Империя-это мир». Этот лозунг, без всякого сомнения, обманул многих французов. Но в действительности империя вела непрерывные войны- в Крыму, в Италии, в Мексике, не говоря уже о кампаниях в Кабилии, в южном Алжире, в Сенегале, в Китае, Индокитае и Сирии.
Такая политика должна была привести к росту государственного долга (который увеличился с 5516 миллионов франков до 12 454 миллионов) и, как следствие, к усилению налогового бремени, тяготевшего над страной.
Ввиду растущей непопулярности авторитарной империи в 1860 году был поднят вопрос о ее преобразовании в «либеральную империю». Это нисколько не изменило сущности режима; принятые тогда меры привели лишь к невероятному смешению деспотизма с неким подобием парламентских свобод.
Оппозиция режиму Второй империи продолжала усиливаться. Социальная сущность этой оппозиции изменилась по сравнению с периодом, непосредственно последовавшим за государственным переворотом 2 декабря 1851 года.
Рабочий класс, который был страшно ослаблен июньским кровопусканием 1848 года, мало-помалу восстанавливал свои силы. Он стал более многочисленным в результате капиталистического развития и начал осознавать свою силу и вместе с тем свои собственные интересы. И вскоре рабочий класс стал решающим фактором оппозиции бонапартистскому режиму.
Уже в первые годы Второй империи, в условиях быстрого развития капитализма, имели место многочисленные стачки. Но рабочие, находясь под влиянием течений, проповедовавших отказ от политической борьбы, очень часто возлагали ответственность за свое положение исключительно на хозяев и не ставили вопроса об ответственности императорского режима.
В этот период трудящиеся восставали против обнищания, жертвами которого они были. Делегаты парижских рабочих на международной выставке 1862 года разоблачали усиление капиталистической эксплуатации, которое проявлялось в снижении заработной платы.
Язва безработицы поразила всю Францию. Согласно статистическим данным того времени, в 1866 году в Париже насчитывалось 120 тысяч официально зарегистрированных нищих.
Зимой 1868/69 года их было 15 тысяч в XVIII округе, 12 тысяч в XX округе и почти такое же положение было в XI, XII, XIV, XVII и XIX округах.
Период Второй империи был отмечен также значительным повышением квартирной платы. Таким путем имущие классы заставляли трудящихся оплачивать расходы по перестройке Парижа и больших провинциальных городов.
Таким образом, в результате концентрации промышленности, роста эксплуатации и угнетения, которым подвергался рабочий класс, он все более и более проявлял себя как сила, оппозиционная императорскому режиму, с которой последнему приходилось считаться.
Империя не обманывалась на этот счет, и поэтому подвергала рабочих беспощадным репрессиям. Она обрушивала свои удары и на другие слои населения: на ремесленников, крестьян, интеллигенцию и на те группы буржуазии, интересы которых сталкивались с интересами крупных финансовых тузов, хозяев власти.
Оппозиция империи все возрастала. Если кандидаты республиканской оппозиции добились успехов на выборах, то это произошло в значительной мере благодаря поддержке трудящихся. Классовое самосознание последних все более усиливалось. Они уже начинали критиковать колебания, непоследовательность, антирабочую позицию депутатов-республиканцев, избрание которых они обеспечили. Это было явным признаком поворота трудящихся в сторону политической борьбы.
В 1864 году в связи с дополнительными выборами в Париже группа парижских рабочих выдвинула в письме, которое получило название «Манифеста шестидесяти», кандидатуру Толена. В этом письме можно было найти такие слова:
«Нам без конца твердят: «нет больше классов; с 1789 года все французы равны перед законом». Но мы, не имеющие иной собственности, кроме своих рук… мы утверждаем, что равенство, провозглашенное законом… еще должно быть осуществлено на деле».
На выборах в Законодательный корпус 1869 года, несмотря на избирательные подлоги и махинации, оппозиция императорскому режиму добилась значительного успеха: ее кандидаты собрали 3 258 877 голосов против 4 477 720 голосов, поданных за кандидатов правительства.
Успех оппозиции на выборах в 1869 году сопровождался значительным ростом рабочего движения, образованием многочисленных секций Интернационала. За расстрелом рабочих в Ла-Рикамари (департамент Луара) 16 июня последовал расстрел рабочих в Обене (департамент Аверон) 8 октября. В течение этого периода, а также в 1870 году сильное стачечное движение развернулось также в Париже, Сен-Кантене, Фуршамбо (департамент Ньевр), в Марселе, Руане, Лионе, Бордо, Нанте, равно как и в некоторых других городах, в частности в Крезо, где борьба против Шнейдера, председателя Законодательного корпуса, была особенно ожесточенной [18].
Многочисленные признаки свидетельствовали о том, что между империей и народом выросла пропасть. Показателем такого положения вещей явилась мощная демонстрация народных масс в связи с похоронами республиканского журналиста Виктора Нуара, убитого в январе 1870 года двоюродным братом императора принцем Пьером Бонапартом.
8 мая 1870 года состоялся плебисцит по вопросу о «либеральной империи» [19]. Наполеон III надеялся таким путем укрепить свое пошатнувшееся положение. Результаты плебисцита не могли отразить действительного умонастроения французского народа, так как этот способ народного опроса был лицемерен, лжив и обеспечивал большинство тем, кто его организовал. Тем не менее результаты плебисцита показали, особенно в Париже, сколь велика оппозиция императорскому режиму. В столице из 405 тысяч человек, участвовавших в плебисците, только 138 тысяч сказали «да», 184 тысячи ответили «нет», а 83 тысячи воздержались. Как и департамент Сена, департамент Буш-дю-Рон проголосовал в своем большинстве против империи. И все же Наполеон III получил большинство: 7358 тысяч сказали «да» против 1572 тысяч, ответивших «нет», и 1804 тысяч воздержавшихся.
А между тем бывший республиканский депутат Эмиль Оливье, ставший министром Наполеона III, использовал все средства, чтобы уничтожить оппозицию. 30 апреля, то есть за восемь дней до плебисцита, он приказал арестовать сторонников Интернационала. В циркуляре, адресованном генеральным прокурорам, он приказал арестовать членов этой организации и «привлечь к ответственности газеты, которые будут призывать к гражданской войне или оскорблять императора». Действуя таким образом, он хотел запугать некоторые слои буржуазии, враждебные империи, но боявшиеся размаха рабочего движения, и помешать им голосовать вместе с трудящимися против империи. К этому методу постоянно прибегают те, кто заинтересован в расколе трудящихся и стремится воспрепятствовать сплочению сил рабочих и демократов.
