Юрий Торубаров - Далекий след императора
Рыцари, чтобы скрытно подойти к цели, разбились на три колонны. Но всё было бесполезно. Вовремя оповещённые, все окрестные жители, а их было более четырёх тысяч, с жёнами и детьми, к огромному удивлению магистра, успели укрыться в крепости.
— Как прознали язычники о нашем появлении? — бесило его.
Не знал он того, что на помощь пришли пруссы, к сожалению, незначительная их часть. Но зато какая! Дивон прислал двух своих сыновей: Руссингена и Гланда Камбила. Правда, людишек с ними было маловато. Едва две сотни наберётся. Но Маргер и этому был несказанно рад. Да и у его людей появление этих смельчаков вызвал подъём настроения: «Ни одни!»
Тишина. Даже птицы в лесу перестали щебетать. Всё литовское воинство на крепостной стене. Все с напряжением всматриваются вдаль. У многих ещё теплится надежда: а вдруг не к нам, пройдут мимо. Похоже, их надежда оправдывается. О, нет! Доносится глас трубы, и на дороге появляется рыцарское воинство. Выстроено по всем правилам воинского искусства. Впереди — лучники в лёгких панцирах. В руках огромные луки. К поясу подвешены несколько колчанов со стрелами. За ними стенобитные машины. А уж дальше — само рыцарское воинство.
Маргер — воин, выше среднего роста, плечистый. На щеках — шрамы, говорящие о его боевой деятельности. Шлем надвинут до самых глаз. Взгляд спокойный. Не впервой вот так ему встречать врага. И только чуть дрожащая рука, поглаживающая светло-рыжую бороду, говорит о том, что и железный предводитель слегка волнуется. Он поворачивается к рядом стоявшему Гланду Камбилу:
— Ишь, как на глядинах, — с ехидством проговорит он.
Потом спросил:
— Не страшно?
Камбила неопределённо пожал плечами и, показывая рукой на стенобитные машины, сказал:
— А что это за чудо такое?
— Это стенобойки.
— Стены, что ли, будут бить? — не без удивления переспросил Камбила.
Князь усмехнулся, в голове промелькнуло: «Молод ещё..!» Потом кивнул.
— Только мы попробуем им помешать. Норил, — обратился он к рядом стоящему воину, — прикажи готовить смолу.
Сбоку и сзади враз раздались голоса:
— Тевтонцы!
То выступали из лесу две, чуть приотставшие колонны.
На удивление осаждённых, враг стал схода готовиться к штурму. Стрелки, вытянувшись в цепь, начали обстрел. Появились первые жертвы. Лицо Гланда побелело, когда он увидел, как рядом стоящему литовцу стрела попала между кольчугой и подбородком. Кровь брызнула во все стороны. Воин упал, страшно захрапел, судорожно хватаясь руками за горло. Потом затих.
— Сбросьте его вниз! — жёстко приказал князь.
Боевая обстановка входила в жизнь. Гланд как бы очнулся и стал, как другие, прятаться за стену.
— Тащат, тащат, — раздались крики.
— Эй, лучники, чего спите? — заорал князь. — Лук! — приказал он.
— Князю лук! — понеслось по рядам.
Вскоре ему подали лук и колчан со стрелами. Приготовив оружие, князь приподнялся над стеной и спустил тетиву. Какой-то тевтонец, возившийся у стенобойки, упал на землю.
— Вот это князь! — не удержался кто-то от восхищения.
Примером послужил выстрел Маргера. Литовцы осыпали орденцев стрелами. Те побросали машины и убежали к лесу.
У Камбилы мелькнула мысль.
— Князь! — заорал он, — дай людей.
Князь понял намерение прусса.
— Норил! — Маргер увидел вернувшегося воина. — Давай с пруссом.
Гланд кубарем скатился со стены, за ним несколько десятков литовцев.
— Открывай! — заорал он, подбежав к воротам.
Воины не поняли и стали смотреть вверх, где находился Маргер.
— Князь! — на весь Пунэ раздался голос Камбилы.
Тот понял, ударил себя по голове и перевесился через перила, приказал открыть ворота.
— И следите, когда те будут возвращаться.
Эта выходка имела успех. Часть машин была испорчена, прежде чем опомнившиеся тевтонцы бросили для спасения отряд рыцарей. Камбила, а он взял на себя командование, хотя это получилось как-то произвольно, отбил рыцарей и приказал отступить в крепость. Пруссы себя здорово показали. Маргер подошёл к Камбиле и обнял его.
— Будь мне братом! — сказал он.
Да, в такое время такие слова многого стоят. Магистр, яростно ругаясь, приказал рыцарям готовиться к штурму.
Несколько дней тевтонцы пытались взять штурмом крепость. Но безуспешно. Лицо магистра позеленело: «Что делать?». Это понял граф Намурский.
— Раз так, — сказал он, — их надо сжечь!
Как просто и как здорово... Что тут хитрого: вся крепость, от стены до последней избёнки, была деревянной. Магистра нельзя было узнать. Лицо его посерело. Как же он сам не додумался до такого?
— Готовьте паклю, горючий состав и стрелы! — отдал он приказ.
Когда Маргер увидел, как первая стрела, оставляя тонкий, дымный след, пронеслась над его головой, он понял — это конец!
Вскоре небо было испещрено огненным сиянием. Как ни старались литовцы, но справиться с огнём они не могли. Не сговариваясь, все сошлись на площади.
— Князь! Князь! — потребовали литовцы своего вожака.
Он шёл с грозно сдвинутыми бровями, что делало его лицо решительным и властным. Когда дошёл до середины, остановился, посмотрел кругом.
— Вы хотите мне сказать, — голос его звучал глухо, — что враг угодил в наше сердце, и вы готовы все умереть, но не сдаться врагу?
— Да! — в один голос ответила площадь.
— Я с вами! — произнёс князь.
— Костер! Костер! — раздался глас.
И на площади запылал огромный кострище. В него люди бросали своё имущество, драгоценности. Пусть ничего не достанется их злейшему врагу. Очередь дошла до детей. Ни у кого не поднималась рука. Но тут появилась старая жрица. Она вела за собой маленькую правнучку. Старуха поставила её в центре площади. С оцепенением смотрят литовцы на жрицу.
— Перунес! Ты слышишь меня? Возьми мою жертву, чтобы они не осквернили её, — и вонзила нож в сердце малютке.
Толпа охнула. Треск ломающихся стен как бы подхлестнул людей к жестокой расправе. С детьми покончено. Мужья убивают своих жён. Затем, разбившись на пары, убивают друг друга. Тех, у кого не хватило сил добить себя, добивает жрица.
В город врываются рыцари. Князь с группой литовцев, с ними и Камбила. Где Руссинген, никто не знает. Быстро тает отряд смельчаков. Остались Маргер и Камбила. Князь весь изранен. Кровища так и льёт с него.
— За мной! — командует он пруссу.
Они спускаются в подземелье. Там спрятана княгиня. Она уже по одному виду мужа поняла о своей участи. Но лицо её спокойно. Она достойно примет смерть. Но прежде чем это совершить, он берёт за руку Камбилу и отводит его в глухой угол. Там князь открывает потайную дверцу.
— Брат! — заговорил он, — я знаю, что и ты готов принять смерть. Но мы умираем на своей земле. Иди к себе, там расскажешь о нашей смерти, и пусть ваши люди отомстят за нас! — сказав, он обнял Камбилу.
За спиной раздался шум.
— Иди! — с каким-то нажимом приказал он. — Иди, — и подтолкнул его к проходу.
Князь мог опоздать. Но невесть откуда появилась жрица и с ножом в руках бросилась на врагов, те подняли её на копьях. Этого мгновения хватило князю, чтобы он вонзил меч в своё сердце.
Глава 3
— А ну, вставай! — возница кнутовищем толкнул Егора, который крепко спал, обняв мешок с шерстью.
Парень открыл глаза и непонимающе посмотрел на мужика.
— Тово... приехали! — пояснил тот, спрыгивая на землю.
Соскочил и Егор, подозрительно оглядываясь кругом. Ему почудилось, что он попал в какой-то иной мир, который он себе и представить не мог. «Надо же такое! Изба на избу поставлена! А там, вдалеке, даже три друг на друге стоят! Да как это можно? А это ещё что за чудо за рекой? Стена какая-то. А за ней видны церковные купола. Что же это такое?» Он подошёл к вознице и взял его за локоть. Тот оглянулся:
— А чё ето такое? — сгорая от любопытства, Егор показал пальцем на стену через реку.
Возница мельком глянул:
— А... детинец, — бросил он, вновь осматривая воз, и прикидывая, с чего начать разгрузку.
Егор не понял и взглянул на него вопросительно. Тот, почувствовав взгляд, повернул голову в сторону парня.
— Понимашь... как те сказать... ну... кремник, — пояснил тот.
— А-а, — как-то неопределённо протянул парень.
— Ступай, отворяй ворота! — приказал возница.
Так началась новая жизнь Егора в Великом Новгороде.
Двор боярина был богат. Тут и конюшни, и скотный двор, хранилища, ремесленные холобуды, откуда доносился звон молотка, да из окон валил дым с запахом калёного железа. Но особенно поразили Егора хоромы. Они были в два этажа. Там, у них в деревне, боярский двор был гораздо беднее: небольшая конюшня, такой же скотный сарай. Хоромы, как у всех в деревне, одноэтажные. А тут.... Надо же! Широкий, в несколько ступеней, крылец под навесом. Удивили окна. Через них было видно, что делается внутри. Парню подумалось, что там ничего нет.
