Арчибальд Кронин - Звезды смотрят вниз
— Придёт же в голову этакое! — возразила Дженни. — Я и не подумаю впустить вас!
Но она его впустила. И выпустила только поздно ночью. Красная, растрёпанная, измятая, она глупо посмеивалась. Портвейн, лечебный портвейн был выпит до капли.
XXII
На следующий день — в воскресенье 7 декабря — Джек Риди, старший из братьев Риди, и его товарищ Ча Лиминг отработали в Скаппер-Флетс две смены подряд, так как Баррасу нужно было срочно выполнить договор на поставку угля и работа в шахте велась двойными сменами. В той же смене был и Роберт, но он работал гораздо дальше в глубь рудника, у верхнего конца наклонной просеки. В передовом забое работать было тяжело. Забой Риди и Лиминга был лучше, он отстоял от дна шахты мили на полторы. В пять часов смена кончила работу и поднялась из шахты наверх. Риди и Ча Лиминг раньше, чем уйти, оставили на поверхности своего забоя изрядную глыбу подсечённого, но не снятого угля. Из этой глыбы после отбойки наберётся пять, а то и шесть вагонеток угля: уголь хороший и его легко будет вывезти завтра утром, когда они придут в шахту.
Довольные этим, Джек Риди и Ча по дороге домой зашли в «Привет» выпить. У Джека было немного денег. Несмотря на воскресенье, они выпили каждый по нескольку стопок, потом ещё и ещё. Джек развеселился, Ча дошёл до такого состояния, когда человеку море по колено. Обнявшись и распевая, они доплелись до Террас. На следующее утро оба проспали и на работу не пошли. Но всё значение этого случая они оценили только позднее.
В понедельник утром, в половине четвёртого, Диннинг, десятник по безопасности, спустился в «Парадиз» и стал осматривать выработки. Это полагалось делать до того, как допустить к работе утреннюю смену. С палкой в руке, опустив голову, Диннинг с трудом пробирался по Миксену и Скаппер-Флетс. Найдя всё в порядке, он вернулся в свою кабинку на воздушно-канатной дороге и принялся составлять официальный рапорт.
Пришла смена из ста пяти человек; среди них — восемьдесят семь взрослых мужчин и восемнадцать подростков. Двое шахтёров — Боб Огль и Толли Браун — пошли к Диннингу:
— Джек и Ча проспали, — начал Боб Огль.
— Чёрт бы их побрал! — сказал Диннинг.
— Можно Толли и мне работать в их забое? — сказал Боб. — Нам попался такой поганый!
— Чёрт! Ну что ж, идите! — сказал Диннинг.
Огль и Браун спустились по канатной дороге с группой рабочих, среди которых были Роберт, Гюи, Боксёр Лиминг, Гарри Брэйс, Сви Мессюэр, Том Риди, Нед Софтли и «Иисус Скорбящий». За ними шёл младший брат Тома Риди, Пат, пятнадцатилетний мальчик, только первую неделю работавший в копях.
У Роберта было бодрое настроение. Он чувствовал себя лучше, был полон надежд. Ночью он спал крепко, кашель меньше мучил его. За последние месяцы он с громадным чувством облегчения пришёл к выводу, что опасаться затопления шахты нет оснований. Двигаясь во мраке просеки, узкой и низкой, в четыре фута высотой, на глубине шестьсот футов под землёй, в двух милях от центральной шахты, он заметил рядом с собой юного Пата Риди, самого младшего отпрыска семейства Риди.
— Эй, Пат, — крикнул он шутливо, желая подбодрить мальчика, — славное местечко ты выбрал, чтобы погулять на каникулах! — Он хлопнул Пата по спине и, спустившись по углублению, носившему название «Купола», вдвоём с Боксёром дошёл до своего дальнего забоя. Сегодня забой был суше обычного, так сухо в нём не было уже несколько недель.
Огль и Браун уже добрались до своего забоя и нашли глыбу подсечённого угля, оставленного Джеком и Ча. Они принялись за работу, просверлили двухярдовые скважины для шпуров на поверхности этой глыбы, и такой же глубины скважину направо от выступа. В три четверти пятого пришёл десятник Диннинг. Он зарядил и запалил шпуры. Восемь вагонеток угля было собрано после взрыва.
Диннинг видел, что всё сделано как следует и поверхность забоя выровнялась.
— Ну что же, ребята, — сказал он, покачиванием головы выражая своё удовлетворение, — все в полном порядке, чёрт возьми! — И пошёл обратно в свою кабину наверху.
Но десять минут спустя за ним пришёл подкатчик Том Риди. Он сказал торопливо:
— Огль просит вас прийти вниз. Он говорит, что из взрывных скважин хлынула вода.
Десятник, видимо, раздумывал.
— Черт! — выругался он. Том Риди и Диннинг спустились к забою. Диннинг внимательно осмотрел поверхность. Он увидел, что посреди забоя, между двумя взрывными скважинами, сочится тонкая струйка воды. Напора не было заметно. Он понюхал воду. Она имела скверный запах. Запах углекислоты, показывавший, что где-то близко скопился рудничный газ. Диннингу было ясно, что это не чистая рудничная вода. Все вместе ему очень не понравилось. — Чёрт возьми, ребята, попали мы в переделку! — сказал он растерянно. — Надо попробовать избавиться от воды.
Огль, Браун и Том Риди принялись крепить стену водонепроницаемой металлической крепью, пытались поубавить воды, выпуская её через закладку[12] на низкой стороне штрека, по которому спускали уголь. В это время пришёл Джорди Диннинг, сын десятника, работавший в Скаппер-Флетс с Томом Риди в качестве подкатчика вагонеток.
— А, Джорди, сынок! — приветствовал его отец. Диннинг всегда чертыхался, не замечая этого сам, просто по привычке, безобидно, но — странное дело! — никогда он не чертыхался при сыне.
Он ушёл и увёл сына с собой наверх. Торопясь в свою кабину, он подумал о телефоне, но телефон находился довольно далеко в стороне, и было так рано, что Гудспет, вероятно, ещё не пришёл к устью шахты. К тому же Диннинг вообще соображал не особенно быстро. Придя в кабинку, он достал огрызок химического карандаша и, усердно слюня его время от времени языком, написал две записки такого содержания:
«М-ру В. Гудспету, помощнику смотрителя.
Уважаемый сэр, вода проникла в ветку Скаппер № 6, и в шахте она выше сапог и все прибывает, и на откаточном пути её больше, чем могут выкачать насосы. Вам бы следовало спуститься сюда и посмотреть самому, а я буду в кабинке на канатной дороге в „Парадизе“ или в Миксене у столба номер два.
„Р. S.“ Очень сильно опасаюсь, что шахту затопит. Ваш X. Диннинг».
Во второй записке Диннинг написал следующее:
«Вода хлынула в ветку Скаппер № 6. Франк, предупредите на всякий случай других рабочих. Ваш X. Диннинг».
Потом он повернулся к сыну.
Диннинг был человек медлительный, тугодум, у него и мысли и язык ворочались с трудом. Но сейчас он заговорил с непривычной для него быстротой:
— Джорди, беги к Франку Логану, надсмотрщику, и отдай ему эту записку. Потом поднимись наверх и отнеси вот эту домой к помощнику смотрителя. Скорее, Джорди, скорее беги, мальчик.
Джорди ушёл с обеими записками. Он шёл быстро. Придя к месту подъёма, он поискал глазами стволового[13], но того нигде не было видно. В это время Джорди услышал глухой удар, и струя воздуха изменила направление. Джорди понимал, что это означает катастрофу. Понимал, что нужно выбраться поскорее наверх из шахты, но помнил и то, что наказывал ему отец. И, не зная, что делать, он потерял голову и направился по штреку в глубь «Парадиза».
Навстречу мальчику, шагавшему посреди дороги в «Парадиз», вдруг вынырнули из темноты четыре сцепленные между собою, нагруженные углём вагонетки, которые мчались, никем не управляемые, видимо с силой оторвавшись от поезда. Джорди закричал. Он отскочил, но опоздал на полсекунды. Вагонетки налетели, сшибли его с ног, стремительно проволокли на двадцать ярдов дальше, швыряли его, прошли по его телу и оставили это размозжённое тело на дороге. Поезд прогромыхал дальше.
После того как сын ушёл, Диннинг стоял несколько минут, довольный, что принял необходимые меры. Вдруг он услышал продолжительный гул, — это был тот же звук, который слышал его сын, но так как он был ближе, то ему он показался грохотом. Диннинг застыл на месте с открытым ртом, словно окаменев. Он ожидал несчастья в шахте, но не такого внезапного, не такого страшного. Он понимал, что это обвал. Инстинктивно он направился к забоям, но не прошёл и десяти ярдов, как вода хлынула ему навстречу. Она неслась громадой, достигая кровли, с все нараставшим гулом. Она несла трупы Огля, Брауна и десятка других шахтёров. Поток рудничного газа впереди этой водяной лавины потушил лампу Диннинга. За те две секунды, пока он стоял среди грядущего мрака, ожидая приближения воды, Диннинг успел подумать: «Чёрт возьми, какое счастье, что я услал Джорди из шахты!» (А Джорди в это время был уже трупом). Затем вода настигла и Диннинга. Он боролся, пытался выплыть. Тщетно. Он стал четырнадцатым по счёту трупом, плававшим на затопленной дороге в Скаппер-Флетс.
Франк Логан, надсмотрщик «Парадиза», не получил записки Диннинга. Записка, покрытая кровью, лежала во мраке шахты, зажатая в уже окоченевшей руке Джорди.
Но Франк тоже услышал глухой удар и через мгновение почувствовал, что стоит по колена в воде, которая льётся по скату. Тогда ему без записки стало ясно, что это прорыв. По соседству с ними работало пятнадцать человек. Двоим Франк приказал поскорее пробираться вентиляционным ходом и предупредить всех рабочих в нижних выемках «Парадиза». Остальным тринадцати Франк посоветовал пробираться к стволу шахты, до которого было около мили. Сам же остался на месте. Он знал, что выработки Скаппер лежали ниже всех выработок «Парадиза». Знал, что они первые будут затоплены. И, зная это, направился вниз, чтобы предупредить работавших там восемнадцать человек. Но эти люди утонули раньше, чем он двинулся в путь. И Франка Логана тоже никто больше не видел живым.
