Саймон Скэрроу - Меч и ятаган
— Если какой-нибудь мерзавец поднял ложную тревогу, — зашипел сэр Оливер, — то я его лично выпорю и…
— Вон там! — вытянул руку старый солдат, указывая куда-то на северо-восток. Все тотчас повернули головы в указанном направлении и теперь тщетно пытались разглядеть сквозь дымку признаки вражеских кораблей.
— Да где же? — проворчал ла Валетт. — Ничего не вижу.
— А я вижу, — произнес Томас. — Вон там, сразу за Висельным мысом. Парус.
— Если это только не один-единственный корабль или какая-нибудь приблудная стая корсаров, — пробормотал Стокли.
— Скоро узнаем, — сказал Ромегас и посмотрел на пожилого солдата, явно впечатленный. — Глаза твои остры. Особенно для человека твоего возраста. Как твое имя?
— Бальби, мессир, — почтительно склонил голову солдат. — Франциско Бальби.
— Итальянец, что ли? — оценивающе оглядел его Ромегас. — Из приведенных полковником наемников?
Посмотрел на Бальби и Мас.
— Ага, припоминаю. Ты, кажется, говорил, что не только солдат удачи, но и поэт.
— Это правда, сир.
— Поэт? — хохотнул Ромегас. — ПоэтБальби, стало быть. Бьюсь об заклад, в предстоящие дни ты накопишь строф на целую книгу, просто-таки книжищу. Героическую. Восславь-ка в ней всех нас, а?
— Хватит! — сердито одернул ла Валетт. — Что-то я не вижу тех проклятых кораблей. Где они?
Томас, удивленный волнением в голосе Великого магистра, намеренно ответил со всей возможной сдержанностью. Пальцем он указал на тот единственно различимый парус:
— Вон там, сир… И там… Вот это да-а…
Словно тонкая вуаль, отводимая незримой рукой, постепенно истаивала утренняя дымка. И вот к первому парусу стали прибавляться другие, один за одним; целыми десятками возникали они тут и там, проплавляясь сквозь тающую завесу.
— Боже правый! — пораженно выдохнул Оливер Стокли.
Остальные молчали — и рыцари, и солдаты, и горожане, — плотно обстав стены Сент-Анджело и всякий пятачок Биргу, откуда открывался обзор. Густая цепь голов и плеч выступала и над стенами цитадели; кое-кто из смельчаков вылез на самый парапет и наблюдал оттуда.
Зачарованное молчание прервал ла Валетт. Убрав от глаз руку, он резко обернулся к своим советникам.
— Никакая это не стая и даже не флотилия. Это именно армада, предназначенная для вторжения. Для иных целей она непомерно велика… Действовать надо без промедления. До темноты их передовые отряды могут быть уже на берегу. К этой поре все горожане должны уже укрыться в городских стенах. Сэр Оливер, отследить это по всему Биргу и Сенглеа я поручаю вам. — Ла Валетт повернулся к Ромегасу. — Вы скачите в Мдину и известите дона Мескиту, чтобы он без проволочек очистил центр острова. Полковник Мас, берите конный отряд и позаботьтесь, чтобы как можно больше колодцев оказались непригодны к использованию. По дороге поджигать все дома и постройки, годные для постоя врага. Жду вас обратно к ночи.
— Как быть с имениями? — осторожно поинтересовался Стокли. — Их-то мы, разумеется, уничтожать не будем?
— Имения — в первую очередь. Не хотите же вы, вернувшись потом домой, застать свое жилище оскверненным каким-нибудь начальственным басурманином и его подручными? — Ответа ла Валетт дожидаться не стал и обратился к Баррету: — Томас, берите лодку и отправляйтесь в Сент-Эльмо; проверьте, чтобы гарнизон форта был готов к сражению. К тому же туда устремятся многие островитяне. Я отдал всем приказ уходить в Мдину, Сенглеа и Биргу, но кто-нибудь наверняка запаникует и побежит в ближайшее укрытие. Так вот: в Сент-Эльмо лишнего места нет. Тех, кто не поместится, надо будет переправить через бухту до того, как ее перекроют турки. Присмотрите за этим.
— Будет сделано, сир, — кивнул Томас.
Напоследок ла Валетт еще раз оглядел горизонт в попытке охватить взглядом великую силу, что надвигалась на побережье. Теперь суда исчислялись сотнями: галеры, галеоны, грузовые суда помельче — явный признак решимости султана взять остров и наконец стереть с него ненавистный Орден Святого Иоанна, это трехсотлетнее бельмо на глазу мусульманского мира.
— Ну что, мессиры, — с глубоким вздохом обратился к офицерам Великий магистр. — Я свои указания дал. Да пребудет с нами милость Божья. А теперь ступайте.
* * *По прибытии в Сент-Эльмо Томас застал гарнизон на стенах, за наблюдением подхода османской армады. Небольшой внутренний двор форта загроможден был корзинами яблок и апельсинов, мешками муки, коробами хлебов и сыра, бочонками вина. Отдельно стояли бочонки пороха, только что поступившие с пороховой мельницы Сенглеа. При виде такого беспорядка брови у Томаса сурово сдвинулись. Он остановил кучку испанских солдат, что сейчас спешили через двор к цитадели, откуда лучше видно неприятеля.
— Эй, а ну стой! У вас тут что, базарный день? Добро выставили, как на рынке… Сейчас же все убрать в хранилище! Где ваш командир?
Один из испанцев, сержант, указал на цитадель.
— Дон Мигуэль, наверное, сейчас наверху. Я его видел на башне.
— Ах вон оно что. — Томас кивнул на бочонки с порохом. — Начните с этого, а то, чего доброго, из-за какого-нибудь дуралея мы здесь все взлетим на воздух.
Сержант принялся выкрикивать солдатам приказания, а Томас и едва поспевающий за ним Ричард без задержки пошагали ко входу в цитадель. Сразу за дверью там располагался большой зал с несколькими длинными столами. Судя по беспорядочно разбросанному на них съестному, пушечные сигналы оторвали людей от завтрака. Между столами сейчас сновал прислужник-мальчишка, воровато упихивая за пазуху куски хлеба и сыра. Завидев рыцаря с оруженосцем, он пристыженно уткнул глаза в пол.
— Где лестница на верх башни? — строгим голосом спросил Томас.
Мальчуган, подняв глаза, робко покачал головой. Ричард залопотал на местном наречии, и тогда мальчик указал на дверь в боковой стене зала. Мимо растерянного слуги они спешно прошли под арку, где короткий проход вывел их к ступеням винтовой лестницы. Наверху у парапета рассредоточилась сотня, если не больше, человек, которые все как один глядели на море. На некоторых были рыцарские накидки Ордена, красные с белым крестом. Выискивать испанского командира не было времени, и Томас, поднеся рупором ладони ко рту, проревел:
— Дон Хуан де ла Серда! Дон Хуа-ан!
На крик резко обернулись лица, некоторые слегка оторопело. От парапета отстранился один из рыцарей и направился к Томасу.
— Дон Хуан де ла Серда — это я. — Поджарый, хотя немолодой уже рыцарь с редеющей сединой хмуро оглядел Томаса. — Вы кто? Что-то я вас не припоминаю.
— Сэр Томас Баррет.
Судя по мелькнувшей в глазах настороженности, имя было рыцарю знакомо.
— Английский рыцарь?
— Один из них.
— Тот, чье имя с самого прибытия у всех на устах?
Колкость Томас проигнорировал.
— Я здесь по поручению Великого магистра. Мне нужно убедиться, что форт готов к бою.
В ответ удивленный взгляд, а затем ответ с толикой надменности:
— Мой гарнизон готов. Вы нам здесь не нужны.
— Как? — якобы непонимающе переспросил Томас. — Вы говорите, готовы? И это когда на внутреннем дворе у вас полный бардак, а в ворота с минуты на минуту начнет ломиться обезумевшая от страха толпа местных, искать здесь убежища? А вы здесь с вашими людьми прохлаждаетесь за созерцанием пейзажа? — Говорил он нарочито громко, так чтобы слышали все и различали в тоне язвительность. — Значит, готовы? Если это, по-вашему, готовность, то битва, считайте, проиграна. Великому магистру угодно, чтобы вы немедленно навели у себя порядок, дон Хуан. И вы, и ваши люди. Половине личного состава очистить двор и занять боевые места. До высадки сарацин заскладировать все припасы. Второй половине гарнизона разбиться на отряды и, выйдя из форта, собрать всех жителей, отсюда до подступов к Мдине. Тех, кто стар или немощен, нести на руках. Жители, в свою очередь, захватывают с собой любой полезный инвентарь и запас еды, который могут унести. Остальное подлежит неукоснительному уничтожению. Не оставлять и не щадить ничего — я подчеркиваю, ни-че-го, что так или иначе может пригодиться туркам. Вы меня поняли?
— А по какому праву вы здесь распоряжаетесь? — запальчиво, но уже без прежнего апломба возроптал ла Серда.
— Я вам сказал. Меня сюда послал Великий магистр.
— Это вытак говорите.
— Времени на препирательства нет. — Томас подступил на шаг ближе. — Еще минута промедления, и, уверяю вас, Великий магистр лишит вас командования фортом и поставит туда, где сочтет уместным ваш праздный настрой. Так что моим приказам подчиняться беспрекословно. Больше предупреждать не буду.
Дон Хуан пыхнул взглядом, но уже скорее оборонительно, чем наступательно. Повернувшись, он прокричал необходимые приказы. Сержанты стали сгонять людей вниз по лестницам, расположенным с обеих сторон площадки; наверху остались лишь несколько часовых и оба рыцаря со сквайром.
