Горничная Карнеги - Бенедикт Мари

— Добрый вечер, мистер Форд. Приятно сразу увидеть приветливое лицо, когда приходишь домой холодной зимней ночью.

Он кивнул, но даже не улыбнулся. Повар сидел неподвижно, словно изваяние.

— Еще раз спасибо вам за мясо. В моей семье такую хорошую говядину едят нечасто. Для нас это был настоящий пир.

Он снова кивнул. И опять не произнес ни единого слова.

— Мистер Форд, у вас что-то случилось?

Перед ним на столе лежал вскрытый конверт. Мистер Форд молча придвинул его ко мне.

— Вы уже читали письмо?

— Я сам не умею. Джеймс мне прочитал.

— Прочесть вам еще раз?

— Нет. Второй раз я не выдержу.

Я аккуратно достала письмо из конверта и сразу же обратила внимание, что оно написано сотрудником Бюро по делам вольноотпущенников — недавно созданного правительственного агентства, призванного помогать бывшим рабам. В его задачи, в частности, входил поиск членов семьи, с которыми бывшие рабы были разлучены во время Гражданской войны. Зная о ситуации мистера Форда и видя его теперешнее состояние, я сразу насторожилась.

«В ответ на запрос о местонахождении вашей супруги Рут Форд и дочери Мейбл, которых в последний раз видели на плантации Фрэнсиса…» — прочитала я про себя. Далее шло описание задач и целей Бюро вольноотпущенников и объеме его полномочий, и только в самом конце было написано: «С сожалением сообщаем, что никаких бывших рабынь с такими именами и внешними данными на плантации Фрэнсиса не значилось изначально».

Я прикоснулась к руке мистера Форда и заглянула ему в глаза. Обычно лучащиеся добрым смехом, теперь они казались пустыми и тусклыми. Лишившись надежды, которая поддерживала его столько лет, он выглядел совершенно потерянным.

— Может быть, они уже покинули юг и теперь пробираются на север, как было задумано?

— В записях плантации Фрэнсиса не указано, что Рут или Мейбл когда-то там были, а потом убежали. Их как бы не было вовсе. Я даже не знаю, где еще их искать.

У меня сжалось сердце — точно так же, как при чтении объявлений в «Католическом вестнике». Сколько потерянных душ сгинуло без следа на широких просторах этой страны!

— Это действительно плохие новости, мистер Форд. Но я уверена, что еще не все потеряно. Бюро вольноотпущенников не единственная организация, которая занимается поиском пропавших людей. Наверняка есть и другие пути. И я не сомневаюсь, что Карнеги вам помогут…

Он поднял руку, не давая мне договорить.

— Их больше нет, мисс Келли. Я только зря тешил себя надеждой. С того самого дня, как я потерял их обеих в том подземном тоннеле, я уже знал: их больше нет.

Глава двадцать девятая

Сгорбившись у камина в темной библиотеке, я пыталась разобрать крошечные буковки «Деловых новостей Аллегейни» в тусклом мерцании почти догоревших углей. На страницах мелькали уже знакомые мне фамилии бывших начальников мистера Карнеги в Пенсильванской железнодорожной компании, мистера Скотта и мистера Томсона, связанных с семейством Карнеги почти во всех инвестиционных и предпринимательских начинаниях. Я исправила свою таблицу, указав Скотта и Томсона партнерами в еще одном предприятии Карнеги.

Эта сложная схематическая таблица, теперь занимавшая двенадцать страниц, начиналась как простой список предприятий Карнеги и контрольных пакетов акций, которыми они владели. Со временем список превратился в большую таблицу, куда я вносила все данные из невольно подслушанных разговоров хозяйки с ее младшим сыном, со знакомыми на светских мероприятиях и с бизнесменами на производственных совещаниях, где я также бывала. Когда набралось достаточно сведений, я создала «карту» взаимосвязей между предприятиями Карнеги и стоящими за ними людьми. Это было достаточно просто, не сложнее сокращенного пересказа статей английского законодательства, регулирующего положение Ирландии, или подробных конспектов по истории Европы, которые я составляла по заданию отца. Разница лишь в тематике и участниках событий.

Разобравшись в системе этих взаимных связей, я расширила свою таблицу, «подключив» бизнес Карнеги к коммерческой деятельности всего региона, и это помогло мне глубже понять влияние Гражданской войны — ее продолжительности и завершения — на всю страну. Я узнала, что после войны федеральные контракты на поставку железа, угля и прочих товаров существенно сократились, однако промышленные мощности производителей выросли многократно, и им стремились найти применение. Развитие железнодорожного сообщения способствовало росту индустрии и торговли, поскольку дороги местного сообщения объединялись в единые транспортные сети, протянувшиеся с востока на запад и с севера на юг, что значительно удешевляло перевозку людей и товаров. По мере расширения сети железных дорог вновь возник спрос на металл, а также на паровозы, колеса и строительство мостов.

Все происходило именно так, как предсказывал мистер Карнеги. Теперь я поняла: хотя мистер Карнеги уволился из Пенсильванской железнодорожной компании, он продолжал участвовать в этом бизнесе и в ходе нынешней европейской поездки наверняка пользовался своими глубокими познаниями в данной области, а также личным знакомством с мистером Скоттом и мистером Томсоном — его партнерами почти в любом предприятии, так или иначе связанном с железной дорогой. Он всерьез нацелился стать одним из ведущих американских предпринимателей — как минимум в железнодорожной, железной и сталелитейной промышленности.

Работая над своей таблицей, я осознала, что невидимость имеет определенные преимущества. Играя роль идеальной служанки, по определению слепой и глухой ко всему, что происходит вокруг, я присутствовала при самых конфиденциальных беседах хозяйки. Моей наградой становилась информация, на основе которой я делала собственные прогнозы. Правда, пока у меня не было денег для инвестиций. Но потеря земли и те бедствия, которые обрушились на нашу семью из-за папиных политических убеждений, натолкнули меня на идею. Я буду откладывать деньги — по чуть-чуть каждый месяц, — а когда наберется достаточно, инвестирую их, как это сделал мистер Карнеги. Возможно, я сумею скопить необходимую сумму, чтобы перевезти всю семью в Америку. Мистер Карнеги разбогател именно на инвестициях, верно? Эта мысль давала мне надежду.

За моей спиной скрипнула дверь. Я осторожно выглянула из-за спинки кожаного кресла, полностью скрывающей меня от любого, кто мог бы войти. Дверь была плотно закрыта. Видимо, звук донесся снаружи: ставень или карниз скрипнул от ветра. Я вернулась к газете.

Скрип раздался снова. На этот раз я поднялась, покрепче сжала в руках газету, свою тетрадь и книгу по экономике и приготовилась к бегству. Мне не хотелось, чтобы мистер Холируд или миссис Стюарт застали меня в библиотеке. Они и так постоянно следили за мной и выискивали недочеты, чтобы сообщить о них миссис Карнеги.

Дверь открылась, лишив меня возможности сбежать незамеченной. Я лихорадочно соображала, как объяснить свое присутствие в библиотеке в такой поздний час, и остановилась на отговорке, что миссис Карнеги отправила меня за книгой.

Но, увидев, кто вошел в комнату, я не смогла произнести ни единого слова — у меня буквально отнялся язык. Это был старший мистер Карнеги.

— Мисс Келли, — сказал он, задыхаясь, как будто бегом поднимался по лестнице. — Я не ожидал встретить вас здесь.

— М-м-мистер Карнеги, — произнесла я, заикаясь. — Я не знала, что вы вернулись домой из Европы. Прошу прощения за мой внешний вид. — С распущенными волосами, в халате, накинутом поверх ночной рубашки, я чувствовала себя почти голой. Я неловко разгладила смятый халат, словно отсутствие складок на ткани придавало мне большей презентабельности.

— Вам не за что извиняться, мисс Келли. Вид у вас совершенно благопристойный. — Он улыбнулся. — Вы не могли знать о моем возвращении. Я никого не предупреждал. Хотел устроить сюрприз.