Виктор Алексеев - Соперник Византии
- Ох как империи нужны достойные люди, которые умеют защищать ее с оружием в руках. Но более ценны, что умеют это делать без оружия, - император хитро улыбнулся. -Как ты оцениваешь положение в наших клематах?
- Оно всегда было сложным, - ответил Калокир, - вначале мы граничили с хазарами, после разгрома Святославом Хазарского каганата стали граничить с русами. Но люди-то остались прежними, что при хазарах, что при русах.
- Меня не интересуют люди, - резко возразил базилевс, -меня интересует территория, которая под нами. Мы избавились от одних врагов, теперь появились другие. Как ты думаешь, этот стратег, как его, Свентофил, куда обратит внимание после разгрома хазар? Он силен, армия испытана в войне, рядом клематы - Херсонес, Сугдея, Кафа и другие, они называют Понт Русским морем и легко могут оказаться в Таврии, плывя по Борисфену [101] .
Никифор вытянул ноги, как бы потянулся и встал.
- Я оденусь, - обратился он к Михаилу, - и дай ему нормальный стул. Мне надоело смотреть на его колени.
Император вышел, а Михаил подал Калокиру нормальный стул, и тот почувствовал себя будто освобожденный из плена. Базилевс появился в красной тунике, в красных сандалиях, и золотой цепью с крупным бриллиантовым крестом на груди. И сразу же заговорил:
- Ты понял, что твой город и все клематы в огромной опасности? Война уже началась. Свентофил бросил нам вызов, отобрав Маврокастрон.
Калокир возразил:
- Базилевс, это неточные сведения. Позже, при встрече топарха с моим отцом, он заявил, что клематы отошли под покровительство Святослава добровольно.
- Это ловкий ход. Германцы делают то же самое, чтобы замутить мне голову. Поначалу варвары разгромили клематы, а теперь это, видите ли, по доброй воле. Я этому топар-ху отрублю голову. Война начинается, и задачей твоей будет предотвратить ее. Сейчас она нам не нужна.
Базилевс тяжело опустился на золоченое из белой кости кресло.
- Задачей твоей будет предотвратить эту войну. Отправишься на Русь к Свентофилу. Нам не нужна война на четыре фронта: с германцами, болгарами, арабами и русами. Твоя забота будет одна - переориентировать намерения этого князя на другой объект. Я назначаю тебя главой посольства, даю звание патрикия, вручу 15 кентавриев золота для подкупа князя и его приближенных и надеюсь на твое умение решить этот вопрос с пользой для империи.
- Базилевс, - удивленно воскликнул Калокир, - я готов выполнить любое боевое задание с риском для жизни, но быть послом для меня впервые и необычно.
- А ты думаешь, я не знаю об этом? В том-то и дело, что мои послы привыкли работать по обязанности, не зная стран, их обычаев, веры. Для них Херсонес и клематы - одна из провинций империи, а для тебя - Родина. И ты, как я вижу, готов защищать ее... Но не оружием, а словом, хитростью, ловкостью, убежденностью и золотом. За основу надо взять договор 944 года о мире и любви между империей и их бывшем князем Ингвардом [102] , отцом Свентофила, который надо восстановить, несмотря на недоразумения с клематами. В этом пока действующем договоре Русь отказывалась от притязаний на византийские владения в Таврии и Причерноморье. С этим договором тебя познакомит Леон, опытный дипломат, которого я даю тебе в помощь.
- Базилевс, а что такое переориентировать намерения князя на другой объект? - спросил Калокир.
Никифор Фока нахмурился, встал, заходил по комнате, обдумывая, как этому молодому человеку попроще объяснить глубоко задуманный план и его реализацию.
- Мисия была всегда нашей землей. И никто меня не переубедит, что она не наша. Болгары захватили ее силой, но это не значит навсегда. Рано или поздно мы вернем ее. И пока у нас порваны дипломатические отношения, не мешало бы пощипать болгар. И это мог бы сделать Свентофил.
Если он пройдется по Северной Мисии в районе Истры, то мы сохраним нейтралитет. Болгары начнут войну с Русью и обессилят друг друга, а потом мы стукнем болгар по носу, а русам отрубим хвост. Но это в ближайшем будущем, как только мы разделаемся с германцами и арабами...
Послышался призывной звон храма Святой Софии, и 6а-зилевс сказал:
- Мне пора в храм. Все остальное вы обсудите с Леоном. Михаил, - обратился он к паракеменону, - переодень Калокира и поздравь его с новым назначением.
- А когда же ехать? - спросил Калокир.
- Завтра, - коротко ответил император и удалился.
Скрестив руки на груди, паракименон Михаил наблюдал,
как переодевали Калокира, и изредка делал замечания. Его облачали в белую тогу с пурпурной рострой, в белый клобук и коричневые сандалии - знак достоинства ромейского патрикия. Но Калокир с сожалением смотрел на брошенный только что сшитый камзол херсонского военачальника, и это приметил Михаил.
- Заверните патрикию камзол и башмаки, - распорядился Василий и заметил, как обрадовался Калокир.
- Да, да, он будет мне необходим в дороге.
- Я так и подумал, - улыбаясь, сказал Михаил и достал из рукава кожаный мешочек с деньгами, - это подарок от императора и от меня. - И добавил: - Если твоя миссия окажется удачной, а я верю в это, и Святослав пойдет на Истру, то подашь через фары [103] два сигнала - красный и синий из Херсонеса. С Богом!
В тот же день Никифор Фока на заседании синклита объявил, что противостояние Византии и Болгарии и намечающийся конфликт между ними несвоевременны, ибо империи придется разрываться в войне с болгарами и арабами, которые активизировались и наступают от крепости Антиохии. Следует погасить напряжение в Мисии и отправить послов к царю болгар Петру с предложением о заключении династического брака между сыновьями Романа II Василием и Константином и болгарскими принцессами. А армию сосредоточить на востоке в борьбе с арабами. Синклит согласился с доводами императора и назначил послом в Болгарию Никифора Эротика, одного из ведущих дипломатов империи.
Но спустя какое-то время в покоях императора появился епископ Евхаитский Феофил, у которого с императором были духовное взаимопонимание и дружеские отношения. Они только что виделись в храме Святой Софии и базилевс пригласил его к себе.
- Почтенный Феофил, - попросил присесть его базилевс, - зная твою любовь к империи и молитвы во благо ее, пригласил тебя с тем, чтобы согласовать один, но очень важный вопрос. Я знаю, что не раз ты выполнял поручения Константина Багрянородного и не раз бывал у печенегов, благодаря тебе у нас с ними наладились дружеские отношения. Ты хорошо знаешь дорогу, их места пребывания, кочевья и знаком с каганом. Потому я хочу попросить тебя совершить еще одну поездку к ним с очень важным поручением. Оно касается сокровенного, тайного и во благо государства дела... Что бы ты сказал об их кагане?
- Варвар, он и есть варвар, - ответил епископ, - и ничего о нем другого не скажешь. Любит много поесть и много выпить, в основном пьет только наше вино. Любит грубые шутки, славянских девок, лошадей и золото. Но больше всего золото.
- Значит, его можно купить? - обрадовался базилевс.
- Можно, - уверенно ответил епископ, - но любит торговаться.
Никифор Фока прошелся, потер руки и положил на стол карту.
- Это карта Киева... Кто делал рисунок, неизвестно, неизвестно и как она к нам попала. Говорят, ее купил наш монах в Кафе у еврейского раввина, потом продавал на нашем рынке. Купил ее нотарий, и вот она... Этот рисунок сделан, видимо, перед войной Хазарии с Русью. Здесь указаны пути к Киеву, оборонительные сооружения и ворота. Я думаю, она будет очень полезна печенегам, если они совершат набег на Киев. А задача нашего посольства будет заключаться в том, чтобы они совершили этот набег в нужное нам время.
- Они и так совершают набеги на Русь с тем, чтобы пограбить и захватить рабов, а потом их перепродать в Кафе.
- А мы предложим им сделать набег за деньги. Думаю, это для них двойная выгода...
- А когда это надо? - спросил епископ.
- Ближе к весне, а может быть, летом, но готовиться надо сейчас. Я вышлю тебе 15 кентавриев, и ты храни у себя до времени, когда они понадобятся. Михаил в курсе нашего плана, и он тебе даст знать. А пока сделай копию рисунка и возьмешь ее с собой, а Кучуму там объяснишь все. Эту же вернешь нотарию.
- Я согласен, базилевс, хотя и дорога, и дело сложные, -ответил епископ, - буду готовиться. Надо узнать, где сейчас обитает Кучум, и приготовить им любимые подарки.
Переодетый Калокир, пока проходил по дворцу, всюду встречал людей, которые останавливались перед ним и кланялись. Когда он вышел из ворот дворца, оба его слуги сидели на камнях и играли в зары. Глянув на выходившего хозяина, они не встали навстречу ему и продолжали игру. Но когда Калокир кликнул их, они даже не поверили глазам своим. Они видели очень почтенного константинопольского вельможу, к которому и подходить было страшно. Несколько минут они колебались и потихоньку приближались, все еще не веря, что перед ними их хозяин, а не византийский чиновник.
