Наталия Вико - Тело черное, белое, красное
Ирина подняла с серебряного подноса изящный фарфоровый кофейник и слегка улыбнулась Серегину:
– Еще? Кажется, вам понравился мой кофе.
– Да. – Он причмокнул. – Кофе хорошее. Хотя я больше к чаю приучен. А что, мужа вашего еще нет? – покосился на дверь гостиной.
– Ничего не поделаешь. – Она сделала неопределенный жест рукой. – У него важная встреча с кем-то из правительства. – Серегин метнул в ее сторону заинтересованный взгляд. – Я, знаете ли, не очень вникаю в его дела, – продолжила Ирина. – Не женского ума это дело. Предназначение женщины – совсем в другом. Не так ли?
– Гм-м… Это с какой стороны посмотреть, – покашляв в кулак, глубокомысленно проговорил он. – У нас в Советском Союзе женщины к мужчинам приравнены.
– Во всем? – с живым интересом спросила Ирина.
– Полностью и во всем! – гордо ответил Серегин. – Имеются, конечно, отдельные буржуазные пережитки, однако ж мы их все вскорости перетрем, – показал он руками, как это будет происходить.
– А вы надолго к нам? – Она поднялась и, не дожидаясь ответа, подошла к окну. Так ему будет удобнее разглядеть ее фигуру. Краем глаза перехватила вороватый взгляд, скользнувший по ее телу. С ног до головы. Это хорошо. Значит клюет. Если бы рассматривал с головы до ног – это было бы уже другое. Она кокетливо наклонила голову:
– Так вы не ответили. Надолго к нам в Париж?
– Пока на полгода послали. Для устройства работы и проживания сотрудников. А там поглядим. – Он снова покашлял, бросив быстрый взгляд в сторону двери.
"Ку-уда?! Смотри на меня! Смотри же, ну!" – мысленно приказала она.
Его узкие глаза, на секунду задержавшись на вырезе ее платья, снова ускользнули в сторону.
– А я так скучаю по России! – Вздохнула Ирина. – Знаете ли, снятся даже – Невский, Летний сад, Петропавловка… А вам снятся?
– Нет. Мне сны про это не снятся.
– Это оттого, что вы недавно из России, – с грустью проговорила она.
Серегин нахмурился:
– Ежели вы так скучаете, что ж домой не едете? У нас хоть и нет всех ваших парижских фиглей-миглей, зато все – родное, нашенское.
"Как развивается русский язык!" – ехидно отметила Ирина.– Во сне не привидится! Надо будет при случае подарить эти словечки Анри в коллекцию".
– Знаете ли, друг мой… – Она сделала паузу, во время которой медленно провела рукой по бедру. "Не надо было надевать светлое, оно полнит… – подумала она и тут же мысленно рассмеялась. – Господи, о чем это я? Без сомнения, ему должны нравиться дородные женщины!" -…в жизни мы не всегда делаем то, что хочется. Порой мы сами себе не принадлежим в той именно степени, как нам бы хотелось. Вы согласны?
Гость, снова покашляв, пожал плечом.
– Посмотрите… – Открыв окно, она жестом пригласила его подойти. Серегин замялся, вжимаясь в кресло.
"Господи, он еще размышляет. – Раздраженно подумала Ирина. – Ну, вставай же, сволочь, долго мне тут стоять? От окна дует, а я в легком платье. Нет, точно надо было надеть что-то другое…"
– Да подойдите же, не бойтесь, я вас не съем.
Серегин неуверенно поднялся и подошел, остановившись в полушаге от нее.
– Видите… – Она отодвинулась, пропуская гостя ближе к окну, – вон там дама выходит из машины? Красивая, холеная, богатая. Видите?
Серегин опасливо выглянул из окна. Ирина, прикоснувшись ладонью к его лицу, повернула голову в нужную сторону. Он вздрогнул, но не отстранился.
– Ну, ее ж с вами не сравнить… – Попытался сделать комплимент.
"Еще бы ты ее со мной сравнил. – Подумала Ирина, исходя яростью. – Ей на вид за сорок, а что она испытала в жизни? Держу пари, ее не били смертным боем, она не сидела в тюрьме, не меняла последние вещи на еду, ее не пытались насиловать пьяные подонки, у нее не расстреливали на глазах мужа, не убивали отца и…"
– Благодарю… но я о другом.
Она придвинулась к нему всем телом. Не успев отступить, он оказался в опасной близости к ней. Их тела почти соприкасались. Взгляды встретились. В его узких глазах появился плотоядный блеск. "Ну, кажется, клюет рыбка" – злорадно подумала Ирина, почувствовав, что ситуация меняется в ее пользу.
– Так вот… – Продолжила, переведя взгляд на его губы.
"Как два слизняка, гадость какая", – ее передернуло, и она невольно отклонилась назад. Серегин потянулся за ней.
– Простите… – Коснулась пальцами виска и растерянно покачала головой. – Вы так… на меня смотрели, что я даже сбилась с мысли. – В затуманившихся глазах гостя промелькнул испуг, и он поспешно сделал шаг назад.
– О чем это я? – Продолжила Ирина. – Ах да. Так вот, представьте, Александр: живет такая дама, с виду благополучная и всем довольная, а, может, втайне мечтает встретить в своей жизни мужчину, который увез бы ее туда, где приключения, риск, опасность, туда, где можно почувствовать остроту жизни! Живем-то один раз! Нельзя же всю жизнь есть только сладкое, неизбежно захочется чего-то пряного, острого! Мяса с кровью… Вы меня понимаете?
– Не очень… – Настороженно ответил он, отходя от Ирины и направляясь к креслу.
– Ну, как же вы меня не поймете? – В ее голосе послышалась досада. – Не помню, кто это сказал: "Лучше один раз напиться крови, чем всю жизнь питаться падалью!"
Серегин вдруг оживился.
– Насчет крови это вы хорошо сказали. Душевно. – Уголки глаз у него увлажнились.
– А приходилось ли вам, Александр, убить человека? – Спросила Ирина, глядя на него наивно распахнутыми глазами.
– На войне всяко бывало. – Расправив плечи, Серегин приосанился. Опустившись в кресло напротив гостя, она изобразила восхищение.
– А скажите мне, Александр, только честно, как человек опытный, – голос ее дрогнул, – тяжело ли вообще убить человека? Вот просто – взять и прервать чью-то жизнь? Не боязно ли? Не в драке, не в бою, а просто так, потому что волен так поступить? – Пальцы Ирины сжали подлокотники кресла.
– Так чего уж там сложного, коли не на войне, а он без оружия? – Недоуменно посмотрел на нее Серегин. – Я вот…
– Вы тут не скучаете? – В дверях гостиной появился приветливо улыбающийся Николя.
Ирина, обессиленно разжав пальцы, откинулась на спинку кресла.
– Николя, дорогой, – с трудом улыбнувшись мужу, проговорила она, – разве так можно? У нас же гость. – Серегин торопливо поднялся. – Вот, слава Богу, хоть господин Серегин меня развлекает. Хотя… – она с нарочитой веселостью взглянула на гостя, – скорее, это делаю я – кокетничаю, можно сказать – искушаю… А он совершенно неприступен, сосредоточен и деловит… – гость несколько раз поспешно кивнул в подтверждение. – Хоть бы улыбнулся разок. – Серегин, выдавив из себя улыбку, пробормотал что-то невнятное.
Николя укоризненно взглянул на Ирину. Она поднялась и, подойдя к столу, взяла кофейник:
– Будешь кофе? Правда, он уже остыл, а Лили я отпустила. У нее отец приболел. Конечно, я могу подогреть.
– Сделай милость. – Он подошел к гостю и пожал ему руку. – Рад вас приветствовать, – произнес Николя по-русски, – господин… нет, – улыбнувшись, быстро поправился, – товарищ Серегин. Спасибо, что пришли. Графиня очень соскучается по России. Для нее ваш визит – хороший подарок. Давайте сядем к камину. Там будет тепло и уютно. Я добавлю дрова, а то огонь чуть-чуть горит. Вот – прошу. – Он показал рукой на кресла, стоящие у камина. – Сейчас понесем туда чашки, загорим свечи…
Он переставил поднос на столик, подбросил в камин несколько поленьев и устроился в кресле рядом с Серегиным, который молча смотрел на огонь.
– Выпьем что-то? – Николя вопросительно взглянул на гостя.
Тот, заметно оживившись, поспешно проговорил:
– Я водочку предпочитаю употреблять.
– Простите? – переспросил его Николя.
– Ну… – Серегин, с сожалением взглянув на непонятливого хозяина, пояснил: – Водки, говорю, выпить можно. Не откажусь я.
– Сожалею, – огорченно развел руками Николя, – но водки у меня нет. Может быть, вы, – задумавшись на секунду, Николя произнес только что услышанное от гостя слово, – пред-по-чи-та-ете коньяк?
Серегин, слегка поморщившись, кивнул. Николя поднялся с кресла и подошел к столику, на котором стояли бутылки с разноцветными этикетками.
– Вы любите коньяк? – спросил он.
Серегин озадаченно потер кончик носа
– Ну, не успел, так сказать. Времени не было. Но попробовать не откажусь.
Николя налил в бокалы коньяк из невысокой бутылки темно-матового стекла и протянул один из них гостю. Тот, взяв бокал обеими руками, недоуменно покрутил его, рассматривая темно-янтарную жидкость на самом дне, затем, спохватившись, сделал попытку подняться.
– Сидите-сидите! – Николя опустился в кресло. – Попробуйте. Думаю, вы будете полюбить. Очень хороший аромат!
Серегин поднес бокал к носу и, принюхавшись, недоверчиво взглянул на Николя.
– Пахнет… как… – он подергал себя за мочку уха, подбирая слово, -…хорошо! – Наморщил лоб, словно пытаясь вспомнить что-то важное, и торжественно произнес: – "За нашу советско-французскую дружбу!" – Выдохнув воздух, выпил содержимое одним глотком и поставил бокал на столик. Его лицо на мгновение приобрело растерянно-задумчивое выражение, будто именно в этот момент кто-то спросил его: – "А скажи-ка, Серегин, друг дорогой, в чем смысл жизни?"
